На суд богов отправлю быстро, лично,
Так, как честь моя – любовь и страсть,
И больше значит, чем боюсь я смертью пасть.
КАССИЙ
Я знаю, добродетели живут в вас, Брут,
Настолько хороши, какой я вижу Вашу суть.
Да, честь – это предмет моих исканий.
Не говорю о Вас, о мужественных самых,
Что думы Ваши лишь о жизни личной,
но, для меня что показалось неприлично,
Иметь такую жизнь, какой сейчас живу
И восхищаться лишь ему самому.
Свободным появился я на свет, как Цезарь сам,
Как было предназначено и Вам:
Мы оба обеспечены, вельможи,
Любую стужу выдержать мы можем,
Такую силу он не победил быть, может:
Но как-то раз, день задался, такой же как сейчас:
И слякотный, и штормовой,
А бурный Тибр рассвирепел волной,
И Цезарь, так любезно, обращался ведь со мной:
«О, Кассий, друг ты мой,
Ты прыгай за мной,
В бурный поток, сейчас,
Летящих, скачущих тех водных масс,
И доплыви,
Воо-он, до той земли».
Сказал – так слово ты держи,
И я, как он, туда, в поток,
Им увлечен, и тоже совершил прыжок.
Поток рычал,
И нас швырял
И с мощной силой
Нас по кругу разносило
Противились мы этому со всей ответной силой;
Но только проплываем мы намеченного пункта мимо,
Тут Цезарь взвыл: «Ой, помоги мне, Кассий, или сгину!»
И я, как Эней, великий прародитель наш,
Из пламенеющей, из Трои, на плече своём отца он спас,
И старого Анхиза вынес, как медведя, из воды Тибра.
И был я, точно Цезарь, неустрашимым.
А этот человек, теперь – бог, неколебимый,
Оставил Кассия унынью
И должен гнуть теперь пред ним я спину,
Когда вдруг Цезарь, нехотя, кивнул,
Иль на кого взглянул.
Его трясло ещё тогда, и лихорадкой адской,
Когда он был в земле Испанской,
И вот когда на нас там наступали те враги
Его трясло так от войны: