Стаи. Книга 2. Новая Волна

А в далёком океане, что прерывал бег бесконечной ленты реки, в унисон этим голосам пела мать, призывая китёнка познать все красоты Вселенной, Вселенной не ограниченной одними лишь морями.

Уса знала, что её ждёт удивительное путешествие по волнам Великой Реки, что вернут, обязательно вернут заблудших детей в тихую гавань, где любят и ждут. Она не потеряет ничего. Пение китов навсегда поселилось в душе, оставив щемящую сердце радость от познания иной жизни, а там, у далёких берегов её ждут новые песни. Не менее загадочные и прекрасные, они вольют жизнь в её уставшую от странствий между мирами душу, залечат раны расставания со своей семьёй, подарят новых друзей, родных и любимых…

– Есть! – Воскликнули почти одновременно Драбкина и Сафирова.

– Да, вижу, – подтвердила Хельга, – Пошло нарастание на Эликомо!

Зов детей всегда сначала ненавязчиво, усиливался на протяжении, казалось, бесконечно долгих недель, пока не достигал пика. Усиленный нейронно-электронными системами, чья мощь вызывала головные боли даже у ветеранов-эволэков, прошедших «запечатывание» разума, и разбросанных по самым дальним закоулкам всех трёх освоенных материков, он прорывался к контактёру. Как луч света мощнейшего прожектора он торил дорожку к дому, тому самому, который не заменить никакими Эфирными Мирами, какими бы прекрасными они не казались, какие бы сладкие пряники не сулили душе человека. У них есть Дом, и пора возвращаться.

– Пошла сцепка «лисьего ЭМ»! – довольно прогорланила Марина.

Всё! Теперь уже за целостность душ двух подопечных можно не беспокоиться – Уса и Литан уже вцепились мёртвой хваткой в свои половинки, яростно не желая терять такое богатство.

– Эх, как присосались, не оторвать!!! – Во весь голос вопила Полякова, так же не пожелавшая пропускать исторический момент.

В двух операторских, совместной Хельги и Марины, и соседней Ларисы, яблоку негде было упасть: несмотря на ранний час, десятка три кураторов, уже вытащивших своих эволэков, собрались поглазеть на действо. Это была всего вторая практическая работа в двух Эфирных Мирах одновременно, и всех очень интриговал и волновал финал. Выйдут, или нет?!

Саша чуть не ломала от напряжения собственные пальцы, впившись взглядом в мониторы, и, едва дыша, шептала:

– Давайте, детишки, ещё… ещё… вперёд…

Двух лисиц подхватил неистовый поток. Они, захлёбываясь от волн восторга и ужаса, неслись вдаль, повинуясь неистовой стихии. Они в крик звали детей следом, призывали не бояться этого свирепого течения. И те слушались своих родителей, без страха окунувшись в круговерть первозданного хаоса.

Они знали, куда их тянет неведомая сила. Их собственные души далеко, в каком-то другом мире, так же рвутся домой, и тянут их следом. Сжать зубы, загнать страх поглубже, позволить голосу своей второй половины взять верх! Не сопротивляться! Ни в коем случае не противится падению в бездну, не знающую ни пространства, ни времени, ни знакомых по уже почти забытой жизни законов мироздания! Будешь драться, будешь рвать ткань Реки собственными зубами, пытаясь выбраться в спокойный мирок и тогда конец – ты потеряешь и вторую свою половину, и путь домой!

Ярость обезумевшей реки нарастала, швыряла лисиц и их чад как гигантские волны швыряли крошечные кораблики первых мореходов…

На «Полярной Звезде» поднялся натуральный переполох: мостик заполнился грохотом ног разбегающихся по постам людей, а капитан первого ранга с ужасом смотрел на разворачивающуюся катастрофу.

Андрею Григорьевичу даже не пришлось смотреть на приборы, чтобы понять: всё, это конец. Он не замечал ничего вокруг, и даже не слышал надрывов голоса девушки из секции дальней связи, которая отчаянно взывала к потерявшемуся за облачной массой институту, до последней секунды надеясь, что мощнейшие передатчики станции всё же пробьют пошедшую в рост аномалию.

– ИБиС!!! ИБиС!!! Это «Полярная Звезда»!!! Ответьте!!! Отвечайте же!!!

Её голос сорвался на панический крик, но, о чудо, сквозь треск помех взбесившегося мира прорвался удивительно спокойный голос:

– Это Амма! ИбиС слушает, что у вас там за паника?!!

– Воронка опускается вниз!!! – от девичьего крика чуть лопнули толстенные стёкла, открывающие вид на панораму космоса.

Поразительно, но никаких дополнительных пояснений не потребовалось, хотя и эфир просто взорвался отборными матерными выражениями, смысл которых можно передать коротко: всё, писец, доигрались! Дальше последовала краткая, но очень ёмкая по смыслу реплика, призывающая к нехорошим действиям в отношении матерей смелых, мягко выражаясь, экспериментаторов. Через секунду, отведя душу, Амма постаралась успокоить людей:

– Не беспокойтесь, сейчас сведём число жертв к двум – это максимум.

Связь оборвалась, и Головко молился, чтобы у работников ИБиСа хватило ума предпринять хоть что-то, до того как острый наконечник воронки коснётся стратосферы.

Белый от испуга первый помощник, Орлов, сунул капитану под нос планшет с виртуальной моделью, но, понимая, что взбаламученный надвигающейся катастрофой разум старшего офицера сейчас не станет разбираться в мудрёных таблицах, просто выпалил:

– Аномалия коснётся атмосферы через сорок минут!

– Великие Небеса, – протянул Андрей Григорьевич, неотрывно глядя, как всё быстрее и быстрее чёрное лезвие страшного клинка стремиться к родной планете…

* * *

Казалось, весь Северный континент выше широты города Московия, одновременно взвыл сиренами гражданской обороны. По улицам, автострадам, мчались полицейские машины, призывающие людей укрыться в ближайших убежищах, способных дать хоть какую-то надежду пережить ураганные ветра. В многоэтажных небоскрёбах и маленьких домиках городов и городков, сёл и деревень, люди без паники, но быстро спускались в подвалы, погреба и подземные автостоянки, из которых всеми возможными способами спешно убирали автомобили, давая как можно больше места для не на шутку встревоженных людей. Многие с собой успели прихватить «тревожные чемоданчики», где именно на такие случаи хранятся хоть и небольшие, но припасы, и бесценная во время глобальных катастроф вода.

Анна Сергеевна постоянно следила за ходом эвакуации сотен тысяч людей, исподволь радуясь тому, что ИБиС всё же расположен в глубинке, да ещё и на Севере. Даже до Огнегорска, ближайшего крупного населённого пункта, было никак не меньше двухсот километров, а это давало серьёзную надежду, что когда аномалия врежется в атмосферу, город отделается выбитыми стёклами и прочими мелкими неприятностями.

А вот над самим институтом нависла смертельная опасность: если его и не сметёт ураган, и не выбросит в космос, то «Акула», которая по сообщениям с Паллады уже вошла в вихрь, разминуться с ним не сумеет. Жестко схваченная аномалией, она последует к самой земле, и у астронавтов, которые ослушались её наказа, будет только один выход – развернуть корабль кормой к земле и пустить маршевые двигатели на полную мощь. Это единственная возможность избежать фатального для целого материка удара огненного болида, но тогда ИБиС сначала примет на себя удар разогнанного до скорости в десятки километров в секунду факела газа, а потом и всю мощь многотысячетонного корабля. В любом случае институт станет огромной братской могилой – без вариантов!

– Мама, ты слишком спокойна для такой ситуации, – заметила старшая дочь, Елизавета.

На лице Императрицы действительно не было видно по-настоящему сильного волнения, не в пример многим чиновникам, что метеорами носились по огромному залу: люди метались к терминалам связи, с кем-то спорили, кто-то кому-то докладывал, срывая голос.

Её волновал не только ИБиС и жизни сотен людей, но и родная душа – Марина Серебрякова не стала прятаться за своим высоким социальным статусом, и вместе с соратницами ушла в Океанес. Вернулась, блестяще выполнив задание, но сейчас, ничего не подозревая о надвигающейся беде, находилась там, где и положено быть эволэку после всплытия – в реанимационной палате. Но мать не выказывала и признака беспокойства за свою двоюродную племянницу.

Побагровевший от нахлынувшего негодования, сын властительницы, Елисей, уже скорее молодой мужчина, чем подросток, красивый и статный, широкоплечий, с умным лицом и выразительными серыми глазами, уже готов был вспылить, но мать осадила своих детей:

– Не беспокойтесь, в ИБиСе работают два мощнейших искусственных разума – Амма и Хельга – голос непробиваемо спокоен, – Они предусмотрели и такой сценарий, ничего плохого не произойдёт.

Видя недоверие на лицах брата и сестры, Анна Сергеевна мягко улыбнулась, опускаясь на трон:

– Верьте мне. Всё обойдётся.

* * *

Литан и Литана, опьянённые счастьем, неслись вместе вперёд, вверив свои судьбы стремительным и бурным водам реки. Рядом, не отставая ни на шаг, неслась, заливаясь многоголосой песней, детвора, наконец вырвавшаяся из мягких скорлупок икринок. Они радовались новой жизни, и звали своих родителей назад, в безбрежный Океан, что уже истосковался по своим детям.

Они верил друг другу безоглядно. Разве могут родители предать своих детей? Разве могут мать и отец желать зла своим чадам?..

* * *

«Акула» уже не просто стремительно летела, а неслась очертя голову по сужающейся спирали, глотая с немыслимой для такого типа кораблей сотни тысяч километров пространства. Сошедшие с ума приборы уже почти ничем не могли помочь двум прижатым перегрузкой к креслам людям – в этой воронке явно какой-то шутник попрал все законы физики, небесной механики, забавы ради раскрутив маховик космической силы до невиданных оборотов.

– Что это ещё за хрень?!?! – Заорал Слюсаренко, когда РСП-М, ещё одна нештатная система, не долженствующая присутствовать на борту скромного трудяги внутрисистемных трасс, показал очередной сюрприз.

Куда-то вбок от основного столба вихря, словно отделился отросток, и гнал потоки энергии внутрь своего брата.

– Полный ход!!! – в ответ заорал Холодов.

Мозг опытного штурмана уже правильно всё понял – если они продолжат спуск на такой же скорости, то «Акула» минимум пройдёт в опасной близости от неожиданного препятствия, и, как знать, не разорвёт ли корабль (не истребитель-беспилотник же!) новая сила?!

Надо было уклониться от прямого столкновения, а вариантов только два: либо уменьшить тягу, и, поддавшись притяжению, ускорить «спуск» и увеличить число витков, либо дать газ до отказа, ещё сильнее противясь аномалии, и замедлиться. А «раскочегаренному» реактору проще подбросить топлива, чем заставить поутихнуть!

Огромный корабль падал вниз, как перо, параллельно далёкой, ещё не видимой земле, да ещё и хвостом вперёд. Из дюз рвался факел перегретого газа, едва притормаживая стремительный бег, но именно эти отвоёванные неимоверным усилием градусы и спасли его от беды – очередной виток спирали пронёс их мимо маленького, присосавшегося к большому брату, смерча тогда, когда «Акула» оказалась как раз на противоположной стороне туннеля. Транспорт получил сильнейший удар, когда пробил зону главного вихря, нарушенную «малышом». От сотрясения застонал металл, протестуя против подобного надругательства, посыпались искры сорванных заклёпок и треснувших сварных швов, но…

Денис и Валера бегло пробежали по аварийным сигнализаторам – всё хорошо, тяжёлых повреждений нет, целостность корпуса не нарушена, а экстренное торможение (точнее притормаживание) не сказалось сильно на запасе рабочего тела.

– Думаю, топлива хватит! – ободряюще доложил штурма, следя за стремительным падением, – Даже для посадки на поверхность!