Стаи. Книга 3. Столкновение миров

Долго сопротивляющаяся золотая осень отступила как-то внезапно: за окном дул пронизывающий ветер, огромными хлопьями валил снег, но Николай с сотоварищами-промысловиками только радовались такой пурге. Как только уляжется, они пойдут в леса, выслеживать зверя, а пока приводили оружие и снаряжение в порядок, осматривали собак и лошадей, в общем, готовились самым тщательным образом – у зимнего леса с недотёпами разговор короткий!

За столом магазина, который служил и местом проведения досуга, в тепле и уюте, взрослые мужчины, не спеша, делали важные приготовления, беседовали. Сосед, Прохор, лесничий местных краёв, потешал друзей рассказами о городских пижонах, над которыми, пользуясь их неопытностью в охотничьих премудростях, потешался, насколько только хватало фантазии и не иссякшего с годами озорства.

– Так вот, посадил я этого дурачка вроде как в засаду, – едва сдерживая смех, улыбался в усы Прохор, – но поперёк кабаньей тропы, прямо на неё, и камышом ему весь обзор справа загородило, а сам в кусты. Час, прошёл, два. Смотрю, значит, идут кабаны, и прямо на него – тропинку-то эту они давно облюбовали.

Весело трещал огонь в печи, парил горячий чай, от стен сруба веяло теплом живого дерева, и все четверо промысловиков вежливо слушали рассказчика:

– Ему-то, этому доходяге, холодно, уши закрыл шапкой, и как зверь подошёл, не услышал. Так вот, зашумел камыш, и он поворачивает голову вправо, и видит перед собой морду хряка, а у этого порося пятак больше, чем его голова, и клыки, как сабли.

Товарищи уже покатывались со смеху, понимая, что должно произойти в следующую секунду.

– Этот как заорёт!!! Как подскочит вверх, метра на два, клянусь, вот те крест, на два!!! Кабан тоже, как лебедь, чуть не до верхушек ореха подскочил от испуга, и оба наутёк!!! Охотник в одну сторону, а свинья в другую!!! Этот горе-добытчик и про ружьё-то своё позабыл от испуга!!! Я его потом час по следам искал – как умчался в чащу, только я его и видел!!!

Друзья смеялись от души, но злобы и издёвки в их веселье не было: новичков-охотников часто «посвящали» в братство настоящих мужчин путём розыгрышей. Но не успели они утереть слёзы веселья, ещё ломило бока от хохота, как…

Дверь открылась резко и так же резко захлопнулась, впустив в тепло странного зверя, от одного вида которого все опешили.

На пороге хлопало огромными голубыми глазищами чудо-юдо, одетое по-городскому, а не по погоде, но, судя по всему, не очень донимаемое холодом. Куртка, тёплые штаны и сапоги ладно сидели на человеческом теле, только вот…

Большой пепельный хвост, изрядно припорошенный снегом, несколько раз резко махнул из стороны в сторону, стряхивая белые хлопья, большие уши с явной опаской навострились на вмиг притихшую компанию.

– Доброе утро, – голос существа, красивый и ровный, не выдавал волнения, но взгляд то и дело останавливался на ружьях, два их которых уже были собраны.

– Утро доброе, – Павел Ефимович, самый старший из охотников, первый избавился от оторопи.

Лис-оборотень прошёл к прилавку, у которого вышедшая на голоса девушка, Настя, с интересом рассматривала странного гостя – молодёжь не отходила далеко от благ цивилизации, и юная особа вмиг поняла, кто перед ней.

Кицунэ обвёл немного рассеянным взглядом небогатый ассортимент, выставленный на полках, и полез в карман, достав пару изрядно помятых банкнот:

– Бумагу, формат четвёртый… упаковку, и карандаши, – он на миг задумался, – давайте пять штук сразу…

Николай с товарищами немного опешили: что это он писать собрался в лесу-то? Но, ответа на вопрос они не получили бы, даже если бы захотели: гость, спрятав под куртку сокровище и забрав сдачу, тут же вышел наружу. Из широкого окна было видно, как оборотень зашагал в чащу по уже проложенной в снегу тропинке, задевая пушистым хвостом сугробы, и быстро скрылся из виду.

– Я знаю, кто это, – нарушила почти гробовую тишину Настя. – Это кицунэ, Навигатор, у него семью убили в столице.

– А-а-а, – протянул Николай, – Навигатор!

Конечно же, он был наслышан про удивительных существ, силой разума победивших бескрайний космос, но никогда не встречался с ними нос к носу. В глухомани, где небольшая деревушка жила душа в душу с природой, не так много чудес техники, даже простого спутникового вещания нет, но внуки учились в городах, а летом навещали деда с бабкой, привозя много интересных историй.

– Как же так, убили?! – возмутился Павел. – За что?!

– А ни за что, – печально вздохнула девушка, присаживаясь поближе к огню. – Перепились идиоты какие-то и убили. Жене живот вспороли, а детей…

Она даже пустила слезу:

– … детей к дереву гвоздями прибили, – она утирала глаза платком. – Ну и что, что они на лисят похожи, но ведь дети же…

Николай и сам не понял, зачем кинулся следом за незнакомцем в пургу, не помнил даже, как догнал. Помнил только, как кицунэ резко обернулся, услышав торопливые шаги за спиной. Трещал мороз застуженными ветвями над головой, сыпал снег. Они стояли друг напротив друга, и дед только и сумел, прочистив горло, выдавить:

– Ты это… Заходи, если что…

В глубинке народ другой, спокойный, более открытый, и Лис грустно улыбнулся, кивнув в ответ, и уже было повернулся, собравшись уходить, но Николай его окликнул снова:

– Ты не серчай на людей, – от этих слов кицунэ напрягся. – Знаю, что беда у тебя случилась большая, но не все же плохие.

Лис положил руку ему на плечо и крепко сжал ладонь:

– Да, я знаю…

С того памятного дня уже много месяцев прошло: растаяли снега, зазеленело всё вокруг, а они уже встречались раз пять. Каждые несколько недель Элан заходил в деревушку, в знакомую лавку к Насте. Каждый раз доставал из кармана мятые деньги и уносил к берегу реки Двины коробку с бумагами и карандаши. Зачем? Никто не знал. Никогда он не рассказывал, а спросить никто не осмеливался. А потом пропал…

Николай знал, где искать нелюдимого кицунэ – несколько раз соседи видели с противоположного берега огонь в лесу, но обходили «лисьи» угодья стороной, уж через чур было диковинным создание для здешних мест. Вот и сегодня, продираясь сквозь зелёный частокол, охотник просто шёл на запах костра.

В низине, прямо у ручья, что сбегал по склону оврага к реке, он и нашёл стоянку. Настоящая лисья нора, только очень большая, вырытая в земле лишь отчасти, с выложенными камнем стенами и массивной крышей из соснового лапника, опорой для которого служили валуны. Где-то в глубине жилища горел небольшой костёр, выпуская над крышей почти невидимую струйку дыма.

Хозяин леса сидел на пеньке, задумчиво теребя пальцами сорванную травинку, не обращая внимания на целое семейство грибов, пробившихся к свету сквозь опавшую листву прямо под ногами. Он не замечал ни утренней прохлады, ни солнечного зайчика, пригревающего макушку, только взгляд неторопливо переходил от строки к строке, а на коленях лежало несколько бумаг. У измазанных грязью сапог стояла коробка, куда и перекочевал очередной листок, оставив на лице творца объёмистого труда глубокое удовлетворение.

Николай, не таясь, подошёл поближе и опёрся спиной о ствол граба, переводя дух – не молод уже!

– Ну, что, Лис? Дописал?

Кицунэ, не отрывая взгляд от текста, кивнул:

– Да, батя, дописал.

Он часто называл так пожилых людей, и не только его, проявляя уважение к сединам. Вообще, Элан оказался хорошо воспитан, а странная внешность была обманчива. Было дело, даже откликнулся на призыв деревни – потерялся в лесах мальчонка семи лет, так Лис наравне со всеми, бросив дом, бродил по чащобам два дня и ночь, пока не нашли парнишку.

– И что там, если не секрет, конечно.

В ответ весёлая улыбка:

– Не секрет. Планы на жизнь.

Помня его серое лицо, потухший взгляд, Николай радовался переменам – друг ожил за эти месяцы, будто стужа зарубцевала сердечные раны. Перед ним сидел, весело виляя хвостом, лис-разбойник, весёлый плут, с огоньком в глазах.

– Если на Жизнь – это хорошо, – философски заметил охотник. – Стало быть, уходишь?

Всё-таки, есть в простых людях какая-то особая мудрость, умение видеть глубину, и Николай уже понял, что тихий уют «лисьего» прибежища обманчив, а душа кицунэ уже далеко отсюда, рванулась к новым свершениям. И он не ошибся. Элан как-то грустно улыбнулся, подставляя лицо лучам восходящего солнца:

– Да, пора… Пора двигаться дальше…

* * *

Буря восторга, захлестнувшая ИБиС подобно гигантской волне, к вечеру спала: хоть и неожиданно вернулся Элан, но его возвращения ждали, а Диолея вообще довольно точно предсказала дату, ошиблась немного, но всего на пару дней. Так что, когда на дорожке, ведущей от контрольно-пропускного пункта к горе-институту, показался усталый кицуэ, отмахавший пешком невесть сколько километров, все, конечно же, очень обрадовались, но удивились не сильно: чтобы Лис сломался? Чтобы бросил дело всей своей жизни? Да ни за что!!!

Обняв и расцеловав всех подруг и друзей, Элан посетил комнату в башне Клана Воды, где когда-то жила Афалия, поблагодарил новых обитателей за сохранение тёплой памяти. Девочки не поленились и сделали целый небольшой алтарь с фотографиями и не гаснущими круглые сутки свечами, и он оставил всё, как есть, не желая вмешиваться в жизнь молодых эволэков. Не хотел он, чтобы ушедшая навсегда из этого мира его пламневласая любовь оставалась застывшим символом, даже каким-то немым укором новым обитателям комнаты: новички явно смущались всего сделанного, не зная, как отреагирует кицунэ на перемены в бывшем жилище своей супруги. Но… Дети старались и потрудились от души, и хоть уже сменились цвета занавесок и ковров, покрывал и салфеток, но остался уголок светлой памяти: фото в траурных рамках, три плюшевые лисички, одна большая, две поменьше, и негаснущие свечи…

А так, ему все были рады. Оля и Саша, Мирра и Ханнеле, Диолея и захворавшая Нариола (примчалась от медиков быстрее ветра!), Лесавесима и Хилья, никто не скрывал слёз радости, и военному лидеру эволэков чуть не переломали рёбра, так жали в горячих объятиях.