Тайна золотого остролиста

Мне же повезло, вернее Кэтрин – она обучалась. Отец, правда, был недоволен решением матери, и сама девушка тоже, но грамматику, искусство письма, географию, арифметику, танцы, музыку и вышивание она знала. Особенно ей полюбились последние предметы, которым она посвящала больше времени, практически игнорируя остальные. Но всё же основными навыками она овладела и худо-бедно могла вывести красивые, ровные буквы.

На этот заработок я и рассчитывала, но нужно время, а ещё приличное жильё. Пусть пока в аренду, но надеюсь, что позже смогу приобрести для себя и Джереми маленький домик с небольшим садиком и беседкой под яблоней.

– Вот смотри, отличная лавочка в тени падуба, и домик скрыт! – обрадованно воскликнула я, потянув сына в сторону небольшого двухэтажного здания, стены которого когда-то были окрашены в яркий солнечный цвет.

Юркнув в узкий проулок, не переставая поглядывать наверх, чтобы избежать опрокинутого горшка на голову, мы уже через пару минут были у того самого домика. Устроив сына на покосившейся от времени лавочке, я, вытянув шею, попыталась рассмотреть через высокий, но местами дырявый забор, есть ли кто живой. Но во дворе, заросшем травой и разросшимися кустами, никого не было, как и не было на крыльце и в сломанной беседке под падубом. В открытых настежь окнах, в которых ветерок трепал серые от пыли занавески, тоже никого не оказалось…

Глава 4

– Наверное, дом нежилой, – задумчиво пробормотала я, покосившись на кота, который с трудом протиснул свою попу в небольшую дыру в заборе, и вернулась к мешку с нашими скудными запасами. – Давай перекусим и пойдём дальше.

– А ты? – спросил ребёнок, принимая небольшой ломтик лепёшки, кусочек мяса и несколько ягод винограда.

– Я пока не голодна, – покачала я головой, пригладив вихры на макушке сына. – Позже найдём комнату и сварим похлёбку.

Спустя несколько минут Джереми, хитро взглянув на меня, протянул ровно половину от своего бутерброда и сказал:

– Не хочется больше, что-то я наелся.

– Хм… хорошо, – с улыбкой пробормотала я, не став разоблачать маленького интригана. – Я съем, не выбрасывать же.

– Мама, там Абис зовёт, – сообщил ребёнок: встав с ногами на лавку, он подтянулся на руках через забор и, замерев в этой позе, уставился во двор заброшенного дома.

– Пусть зовёт, – равнодушно ответила я и, достав из мешка фляжку с отваром, сделала глоток, – держи.

– Он правда зовёт, – упрямо проговорил Джереми, снова усаживаясь рядом со мной. – Смотрит и головой мотает.

– Да быть такого не может, – не поверила я и обернулась к дому. – Хм… и правда, но мы всё равно туда не пойдём, это чужая собственность, и нас в лучшем случае оштрафуют.

Решительно поднявшись со скамейки, я повесила на спину мешок, ставший, кажется, ещё тяжелее, и, чувствуя, как моя поясница немилосердно заныла, произнесла:

– Идём, Джереми.

– Ну мам…

– Нет, сынок, а вдруг там опасно.

– С нами же будет Абис, – с укором возразил сын.

– Джереми… есть такие чудовища, с которыми даже твой Абис не справится, – чуть запнувшись, я всё же нашла что ответить.

– Мря! – возмущённо рыкнул котяра, снова появившийся по нашу сторону забора.

– И не смотрите на меня так, – сердито проворчала я. – Нам и так хватает проблем, а его я вообще не знаю, мало ли куда он нас ведёт.

– Он хороший, – пробормотал Джереми, гладя кота между ушами, – правда же?

– Мря…

– Слушаем меня беспрекословно. Скажу «упал» – падаешь, скажу «бежим» – бежишь, – произнесла я, сурово взглянув на обоих, и мысленно застонала, осознав, что прислушиваюсь к какому-то коту.

Калитка поддалась с трудом, от старости её перекосило, и казалось, она намертво застряла между двух серых от времени столбов. Но спустя несколько минут и немного усилий мне всё же удалось её сдвинуть с места, сделав это с таким оглушающим звуком, что птицы, сидевшие на ветках падуба, с криком сорвались и улетели подальше от шумных незваных гостей.

– Ну вот, сейчас появится хозяин, – проворчала я, замедлившись в ожидании возмездия и судорожно придумывая оправдание своим действиям.

– Мама, Абис уже в дом забежал, там дверь распахнута, – поторопил меня сын, потянув за руку.

– Идём, – я тяжело вздохнула и ступила на дорожку, выложенную камнями, между которыми давно проросла трава. – Спрячься за мной, мало ли что.

– Хорошо, – заверил меня сын, но, судя по любопытному выражению лица и нетерпению, его нисколько не пугал этот заброшенный дом.

Заходить было, откровенно говоря, страшно. Нас встретил тёмный пыльный коридор со свисающей с потолка паутиной. Листья, гонимые ветром по коридору, с сухим звуком скребли половицы, отчего казалось, что дом живой. А запах древности будто мгновенно просочился в нас, и теперь требовалось немало сил, чтобы избавиться от него.

– Хм… никого нет? – задумчиво пробормотала я, заглядывая в очередную заброшенную комнату.

– Тогда мы можем здесь жить? – спросил сын, поднимая с кровати сухой острый лист падуба.

– Нет, всегда могут появиться хозяева этого домика, и нас обвинят в нарушении частной собственности, – ответила я ребёнку, с сожалением осматривая самую светлую комнату. Благодаря открытому окну в ней было свежо, не пахло затхлостью, а солнечные блики на пыльных окнах причудливыми зайчиками отражались от цветочной вазы, стоящей на прикроватной тумбе. Мысленно убрав в комнате мусор и зашпаклевав угол стены у изголовья кровати, я покрасила стены в светло-зелёный, поставила лампу, накинула плед… Получилась отличная спаленка для Джереми.

– Ты слышала? – вдруг тихо произнёс сын, оборачиваясь на звук, шедший из дальней комнаты, до которой мы ещё не успели добраться.

Придержав за плечи рванувшего прежде меня Джереми, я строго произнесла:

– Иди за мной. Куда делся этот негодник?

– Абис?

– А кто ещё? Это он нас сюда завёл, – буркнула я и, на миг замерев у двери, осторожно её толкнула.

– Мам, там бабушка и ей плохо, – сказал сынишка, выглядывая из-за моей спины.

– Вижу. Стой здесь, – распорядилась я, крохотными шагами и медленно продвигаясь к иссушенной от старости или от болезни старухе. – Кхм…

– Томас? – с большим трудом проскрипел старческий голос, тут же закашлявшись.

– Нет, меня зовут Кэтрин. Вам плохо? Принести воды? – быстро спросила я, едва касаясь её лба. От старушки шёл страшный жар. – Джереми, помоги.

Стащив с себя всё ещё тяжёлый мешок, я откопала в нём тугой свёрток с артефактами. На мгновение задумалась, а потом, тяжело вздохнув, решительно уложила один из них на грудь бабушке.

– Она заболела, как я? – тихо спросил сын, усаживаясь на край пыльного стула.

– Скорее всего, – кивнула я, задумчиво наблюдая, как свет в камне постепенно угасает, с усилием подавляя в себе страх и сожаление. Артефактов у меня осталось всего два, оба раза я их напитала силой неосознанно, удастся ли мне повторить? Монет для мага нет. Что, если Джереми станет плохо? Но и оставить старушку в таком состоянии я не могла, как не смогла бы уйти, зная, что в доме умирает человек… Тогда уж лучше было вообще не заходить в этот дом.

– Абис! Ты где был? – воскликнул сын, прерывая мои тягостные размышления. – Мама, смотри, он притащил шкатулку.

– Притащил? – удивлённо переспросила я, меняя потухший артефакт на светящийся, и обернулась, чтобы взглянуть на кота.

– Дашь мне? – Сын протянул руку, чтобы забрать довольно большую коробочку. – Мама, он тебе хочет отдать.