Принц империи демонов

– Принц Нардэн не берет ни наложниц, ни новых слуг, – дама Тэда внезапно обернулась к Элюзаль, смерив её строгим взглядом. – Все, кто прислуживает ему, с ним уже много лет. Он никем не питается и не пользует в постели ни девушек, ни юношей. Ты первая, на кого он обратил внимание, за тринадцать лет.

Голова Элюзаль кружилась, и всё вокруг смазывалось дымкой.

– Скорее! – поторопила управляющая, заметив потерянный взгляд девушки и её тяжёлое дыхание. – Мы ведем тебя к врачу. В таком виде ты не предстанешь перед его высочеством.

По дороге дама Тэда отправила наложниц Обрана с половиной служанок в их покои, велела одному из юношей-слуг взять Элюзаль на руки и, подгоняемые госпожой управляющей буквально ладонью по ягодицам, все немедленно ускорились, направляясь во дворцовый лазарет.

***

Нардэн, войдя в свои покои, отпустил слуг, ожидавших его здесь, и направился в кабинет. Заминка с Обраном была недолгой, так что к новостной трансляции императорского информационного канала он успевал.

В его кабинете всегда работал проектор-вещатель. На большом полотне во всю стену горела заставка с гербом, которая сменилась картинкой и музыкой, как раз когда Нардэн вошел. Новостной выпуск начался с обстановки на фронте.

Принц встал у стола, опираясь на него, и, сложив руки на груди, слушал о последних событиях. Улетая сегодня утром, он предполагал, что к вечеру оборону столицы провинции Камала города Гезнер вскроют. И сейчас об этом докладывал императору Мельседею один из генералов командующих.

Параллельно шёл репортаж с поля боя, где разрушенный город уже зачищали. Чередовались кадры продвижения машин, пробивающих ход по руинам, и кадры длинных рядов пленных мятежников в обугленной защитной форме. Со многих её срезали с кровавыми лоскутами кожи, потому что снять было невозможно из-за того, что плотный материал просто оплавился. Но это было ничто по сравнению с тем, что случилось с другими, кто тоже попал под удар эгрессера на поле боя, но не имел защиты на теле.

Нардэн отбыл с фронта только неделю назад и сейчас внимательно слушал доклад генерала. Император принимал его лично, поскольку сам возглавлял осаду Гезнера.

Неделю назад, когда военный совет констатировал, что время взятия столицы мятежной провинции уже измеряется днями, Мельседей отправил обоих сыновей с кровавых полей Камалы в отпуск, поскольку основные сражения уже миновали и оба заслужили отдых.

Нардэн ждал этого отпуска, он был нужен ему, чтобы подготовиться, окончательно понять, что его ждёт и что он может с этим сделать. А ещё и потому, что находясь в штабе фронта среди генералов и старших офицеров-эгрессеров, скрывать свои тайны было крайне сложно. Несмотря на то, что он делал это уже тринадцать лет, риск попасть под разные подозрения был слишком велик.

Принц прислушивался к разговорам о себе, некоторые позволял и поддерживал специально. Противоречивая информация и слухи – хороший способ прятать правду. Но время у него заканчивалось, и Нардэн понимал, что если хочет выжить, то ему пора покинуть свой дом. Оказавшись далеко от императорского двора и знати эгрессеров, можно будет подумать о том, что делать дальше.

Принц иногда боялся своего будущего. Оно было мрачным почти при любых путях, и готовность к смерти была с ним уже много лет. Он видел лишь один возможный выход, который заключался в том, чтобы изменить всё. Саму империю Азор-сура и жизнь в ней. Изменить так, чтобы такому, как он, больше не грозила смерть.

Но сделать это в одиночку, без союзников – задача непосильная. Ему просто не хватит сил и знаний, чтобы изменить то, что в течение многих лет выстраивали вместе его дед и отец. Они изменили государство эгрессеров, а Нардэн хотел вернуть старые времена, память о которых Мезамеросы стёрли из истории. Эта мечта, родившаяся из разговоров с матерью, вынесенная из юности, стала его целью сейчас.

На другой стене его кабинета размещалась карта Азор-сурской империи, прилежащих к ней территорий и соседних государств. На бело-золотом полотне, наклеенном на металлическом листе, магнитными деталями была собрана мозаика.

Нардэн осматривал линии границ и фигурки-башни, обозначавшие города Прибрежья – территории трёх народов, прилегавшей к империи и закрывавшей ей путь к морю Савера. На другой стороне этого огромного водного пространства лежали берега государства Норхона.

Принц задержался взглядом на главном городе анклава империи в Прибрежье под названием Намра. Ему нужно именно туда. Город у самого берега Саверского моря, основанный очень давно, в те времена, когда владения эгрессеров ещё не были империей. Мать говорила ему об этом городе, рассказывала, как он был основан, как уничтожен, как потом перешёл в руки нимран и остался в них до тех самых пор, пока империя снова не вторглась в эти земли.

Никто не нашел бы и слова об этом в учебниках, но Нардэн знал историю Намры и надеялся, что оказавшись там, найдёт хоть что-то из особых знаний, так нужных ему.

Новости ещё шли, ведущие рассказывали о состоянии дел в провинциях. Принц уже не слушал и думал о том, что завершение боевых действий в Камале наконец освободило императору время для решения вопросов Прибрежья.

Перед отбытием в отпуск, Нардэн поговорил с генералом Диселисом – советником императора и куратором по делам региона. Ему нужно было знать, когда запланирована встреча с делегатами Бреганы и Доляны – двумя из трёх территорий, входящих в состав Прибрежья. Третья – Нимрана, полностью контролировалась империей, там и разместился её анклав. Все государства варваров, как было принято называть их, получили автономию по мирному договору на пять лет. И этот срок истекал.

Нардэн рассчитывал, что император займётся этим вопросом сразу после Камалы, поскольку Прибрежье становилось объектом пристального внимания соседней Норхоны. Активность соседа через море резко выросла буквально за последний год и оставлять это без внимания было нельзя.

Размышляя об этом, Нардэн понимал, что нынешняя ситуация ему на пользу, но действовать нужно осторожно и точно. Именно к этому он и готовился – к тому, чтобы использовать вовремя сложившиеся обстоятельства и правильно подтолкнуть события в нужное русло.

Дверь в кабинет принца приоткрылась с тихим стуком, и заглянувшая служанка быстро спросила:

– Мой господин, дама Тэда прислала узнать, принести ли вам коктейль?

Нардэн улыбнулся и кивнул утвердительно.

Девушка немедленно закрыла дверь с той стороны, а принц потёр губы. Механическая стимуляция грессов была нужна, чтобы он смог принять раствор с высокоэнергетической добавкой. Для всего двора это был его способ выжить. На коктейли для питания организма он перешёл ещё в шестнадцать лет. С момента, когда дал обет больше не питаться людьми.

Нардэн расстегнул кафтан, ослабил ремень на брюках, распахнул тунику и осмотрел гресс-жилы у себя на груди и животе. Этот особый орган энергообмена защищала сухожильная оболочка, снаружи похожая на толстую бело-прозрачную трубку, плотно утопленную одним боком в тело, а вторым выдаваясь наружу едва ли на сантиметр. Сами грессы – мышцы, покрытые миллионами микроприсосок с шипами для контакта с жертвой, прятались под ней.

Гресс-жилы всегда образовывали на теле различные рисунки своего переплетения, но расположение этого самого большого после кожи органа проходило по неизменным областям – губы, шея, грудь, плечи и ладони, живот и половой орган. Иногда захватывали и ноги.

В здоровом состоянии сухожильная плёнка была неплотной, поскольку должна была свободно пропускать шипы. В случае отвердения этой оболочки, выпускать их становилось довольно больно или вообще невозможно. Но Нардэн знал об этом чуть больше. Его гресс-жилы окрепли и уплотнились уже давно, и сейчас он растирал себя, разогревая это защитное покрытие. Раньше процесс выпускания шипов сопровождался для него болезненными ощущениями, но не теперь. Колючие микровыросты заострились и отвердели, свободно пробивая себе выход сквозь плотную плёнку, а запас энергии при питании сохранялся гораздо дольше.

Принц потёр ладони друг о друга и щёлкнул пальцами правой руки. Такое движение механически вызывало сброс тока с грессов, и над его рукой разошёлся мощный разряд, всколыхнув воздух.

Нардэн сделал это не ради развлечения, а чтобы убрать излишек. В его верхнюю одежду было вшито волокно электроизоляции, чтобы ограничить энергополе его тела, и чтобы шипы при выходе не сильно источали свет. Со стороны это имитировало истощение и эту легенду нужно было поддерживать постоянно.

Принц щёлкнул пальцами левой руки, выпустив ещё одну довольно сильную вспышку, осветившую помещение и вызвавшую помехи в работе проектора-вещателя, и собрался уже было застегнуть одежду. Но в этот момент двери в его кабинет открыли две служанки, разводя створки в стороны, чтобы впустить новую рабыню. Внешний вид которой заставил Нардэна застыть с поднятой рукой.

Девушку переодели и привели в состояние, в коем положено пребывать наложнице. На её теле, с кожей бледного нежно-розового тона, почти не осталось следов от ожогов после Обрана. Придворные врачи, похоже, применили весь комплекс восстанавливающих средств для быстрого заживления.

Длинное платье в пол из прозрачной, струящейся органзы голубого оттенка было собрано под грудью ремнём, покрытым сверкающим слоем топазов и сапфиров. С него свисала тонкая серебряная цепь с ремешком для руки господина, направляя взгляд на гладкий лобок, где поблёскивало интимное украшение. Ажурный голубой цветок, собранный из драгоценных камней, держался кожаным пояском, пропущенным вокруг широких бедер и через промежность девушки. На её груди сияли серебряные кольца, туго стянувшие большие розовые соски, едва покрытые блестящей органзой.

Нардэн подавил приятно раздражающее ощущение, возникшее в пояснице и животе, и опустил руку. Вспомнил, что не запахнул одежду, но сейчас надо было выдержать паузу. За дверьми стояла дама Тэда и её боевой отряд служанок. Все разумеется поклонились, но глаза не опустили, наблюдая за реакцией принца на результат их командный работы. Будет интересно выглядеть, если при виде полуобнажённой девушки он немедленно запахнётся и сложит руки на груди. Служанки точно посмеются. А пока эта мысль насмешила Нардэна и он улыбнулся.

В руках новой рабыни был кубок с его коктейлем, и цель этого визита стала ясна. Дама Тэда не сдавалась и упорно пыталась выполнить свои обязанности, как управляющая гарема, а именно – заставить или как угодно вынудить старшего принца всё-таки заинтересоваться наложницами. Так что она не могла не использовать его неожиданный интерес к этой девушке. Разумеется, именно её она и прислала, предварительно превратив в прекрасную игрушку для удовольствия.

На лице рабыни лежал макияж, поэтому и без того приятные черты стали чёткими и яркими. Но глаза красивой куклы были живыми и выдавали все эмоции, которые она пыталась спрятать за внешним спокойствием.

Элюзаль на самом деле очень быстро привели в чувство. Дама Тэда вместе со служанками завела её в придворный лазарет и отдала докторам очень короткий приказ:

– Она нужна мне в лучшем виде в течение часа.

– Такая срочность, госпожа? – удивился старший врач. – В чём дело?

– Принц Нардэн проявил интерес к девушке, – усмехнулась управляющая. – Надеюсь успеть, пока он его не потерял. Готовьте её ко всему.

Осмотрев рабыню, доктор предупредил даму Тэду, что проколоть уши и открыть соски он не успеет, но управляющая пока махнула на это рукой.

– После, после, – поторопила она.

И следующий час Элюзаль провела на кресле в окружении врачей. С ней сделали действительно всё, что можно было сделать. Лекарства вводили уколами и наносили лечебный гель каждые десять минут, чтобы прошли ожоги.

Одновременно с этим прямо на кресле девушку мыли, расчёсывали, накладывали макияж и примеряли платья и украшения. Дама Тэда подобрала самый открытый наряд, и когда Элюзаль разрешили встать с кресла, чтобы надеть его, та покраснела.

Управляющая немедленно взяла её за подбородок и подняла лицо, внимательно глядя в глаза.

– Это стеснение? Хорошо, пусть будет. Но не более, – строго сказала она. – Устав императорского гарема, полагаю, тебе неизвестен?

– Нет, госпожа, – сглотнула Элюзаль.

Дама Тэда выразила недовольство тяжёлым вздохом, но при этом всё же заметила: