Принц империи демонов

– Она уточнила какой части тела нужно коснуться? – Нардэн не сдержал улыбку, говоря это. – Или любая подойдёт?

– Наверное, любая, – искренне пожала плечами Элюзаль.

– Ну хорошо… – Нардэн опустил руку к девушке, – тогда ладонь.

Он предусмотрительно развернул руку тыльной стороной, чтобы грессы остались на другой и не пугали.

Элюзаль ещё мгновения смотрела на кисть принца, разглядывая тонкую сухую кожу над выпирающими венами и косточками, а потом осторожно взяла его длинные пальцы в свои. И совсем неожиданно для неё, они оказались очень горячими. Что было странно. Истощённое тело не могло быть настолько горячим.

Девушка привстала на коленях, чтобы оказаться поближе, и прижалась губами к руке Нардэна.

– Стой…

Хриплый голос прервал этот поцелуй.

Элюзаль подняла глаза на принца и замерла. На его груди и животе гресс-жилы сияли красным.

Нардэн внезапно схватил её за плечо и поднял на ноги.

– Иди! – резко приказал он.

Девушка испугалась:

– Мой принц, простите, я не хотела вас обидеть…

– Иди, – Нардэн сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться. – Всё в порядке, Элюзаль, иди.

Девушка немедленно попятилась от него и через мгновение выскользнула за дверь, а принц ещё минуты глубоко дышал. Он не ожидал такого и оказался не готов. На совсем лёгкое прикосновение Элюзаль мужское энергоскопление меж поясницей и низом живота просто молниеносно ответило томной приятной болью. А вслед за этим биотоки подразнили и сам орган, направляя в него кровь и поднимая мышцы.

– О-х-х… – Нардэн хрипло выдохнул и положил руку на свой пах.

Орган так и болел, ни в какую не желая успокоиться.

– Нужно быть осторожнее, – невесело усмехнулся принц.

***

Обран не мог сдержать эмоций. Гнева ему добавило и долгое ожидание аудиенции с отцом. Генерал адъютант императора Мельседея принял вызов по объёмо-проекторной связи из резиденции принцев и сообщил Обрану, что его отец занят и прямо сейчас не может с ним поговорить. Принц, едва стерпев отказ, всё-таки заставил себя попросить ожидания.

Император находился в штабе командования армии, только что закончившей взятие Камалы, и конечно было понятно, что сейчас он решает срочные вопросы, но Обран на этот раз не мог позволить отложить своё дело на потом. Так что ждал, прохаживаясь в своём кабинете под внимательным взглядом вельможи Брачиса.

Тот пытался отговорить принца от жалобы на брата, но Обран только кусал разбитые губы. Они всё ещё кровоточили и оставались припухлыми.

Лучи проектора, свободно обходящие помещение в ожидании открытия канала связи, наконец резко свелись на полотно, и на нём зажглось изображение штаба командования. Император Мельседей, находившийся среди генералов, взглянув на лицо Обрана и вопросительно поднял тяжёлую бровь.

– В чём дело? – без приветствия спросил он.

Принц поклонился и оглядел высших офицеров. Отлично! Самый лучший момент. Пусть все это услышат. Чтобы потом никто не смог сказать, что не слышал.

– Я выдвигаю обвинение против Нардэна Мезамероса, – громко произнёс Обран.

После его слов в штабе командования установилась относительная тишина. Находившиеся там генералы обратили взгляды на младшего принца.

Император внимательно смотрел на сына. Как и тот на него, ожидая ответа. На молодом лице Мельседея с благородными правильными чертами медленно, но верно сводились в задумчивое выражение густые чёрные брови.

– Ты хорошо подумал? – внезапно спросил он.

Такой ответ вызвал у Обрана спазм ярости.

– Да, мой император, – выдавил он.

Мельседей, глядя на лицо младшего принца, издал тяжёлый вздох:

– Что с твоими губами, сын мой?

– С моими губами удар твоего старшего сына, – зарычал Обран.

– И это причина обвинения? – выражение лица императора не изменилось. Осталось спокойным, внимательным и холодным.

– Это одна из причин, отец, – Обран гневно улыбнулся. – Вторая причина в том, что принц Нардэн совершил преступление против крови. У меня есть основание полагать, что он оскверняет себя.

Мельседей сделал знак сыну замолчать, потом велел своим генералам отойти и через мгновения остался под лучами проектора один.

– Продолжай, – тяжело вздохнул он.

Обран с этим не задержался:

– Он питается грязной пищей, скорее всего животными или больными людьми. Или всеми вместе. Если это подтвердится, то принц Нардэн уничтожает кровь Мезамеросов и должен быть лишен императорского положения…

Мельседей заметил вельможу Брачиса в кабинете принца и, не дослушав последнего, обратился к управляющему дворца:

– Талан, ты подтверждаешь?

Этот переход внимания отца заставил Обрана замолчать и сглотнуть ком. Гнев превратился в боль за один миг. Принц обернулся к Брачису, и тот утвердительно опустил голову:

– Да, мой император. На этот раз есть много свидетелей наличия у принца Нардэна признаков самоосквернения.

– Каких? – жёстко спросил Мельседей.

И его голос наконец выдал эмоции.

– Внешние признаки – истощение, худоба, потеря пигментации волос, бледность кожи… – Талан сделал паузу, но всё-таки озвучил более существенные свидетельства: – Отвердение сухожильной оболочки гресс-жил, уменьшение биолюминесценции и объём энергосилы тела, несоответствующий его питанию.

– Насколько несоответствующий? – мрачно уточнил император.

– Он рассеял довольно сильный энергоимпульс одним малым встречным разрядом, – ответил Брачис.

Обран не смог сдержаться и вступил в разговор, из которого отец его исключил.