Сезон расплаты

– Ничего не говори. Я хочу, чтобы на этом все закончилось, ты занимаешься своей жизнью и жизнью своей девушки, я занимаюсь своей.

– Я бы с радостью плюнул на все и вернул прошлое обратно, я бы с радостью забил на эти прошедшие бессмысленные пять лет моей жизни, но я не могу, не могу.. – Проводит кончиками пальцев по моему лицу, закрывает глаза.  – Ты нечто большее, чем моя школьная подружка, Лу, я никогда не говорил, но хочу, чтобы ты знала.

Я тоже никогда не говорила и, наверное, никогда не скажу, потому что больше это не имеет смысла, мое сердце разорвано в клочья и, ты разорвал его, Дениел Харт.

– Мы с тобой так и не попрощались. – Единственное, что я произношу в ответ.

– Хм?

– Когда я уехала, мы не попрощались, Дени. – Быстро вытираю слезу скатившуюся по щеке. – Настало время это сделать.

Кивает.

– Луиза!

Вздрагиваю, смотрю на бывшего парня.

– Уходи, родители не должны видеть тебя здесь. Сейчас иду, мам!  Когда вернусь, чтобы тебя тут не было. Прощай, Дени.

– Не говори никому, что я приходил.

Теперь он вызывает у меня еще большее отвращение. Встаю, последний раз заглядываю в его глаза, читаю в них страх, недоверие и что-то еще.

– Исчезни до того, как я вернусь.

Выхожу, громко хлопаю дверью.

– Маам!

– Спускайся вниз.

Делаю, как она велит.

Мама стоит, опершись плечом на дверной косяк отцовского кабинета, сверлит меня взглядом.

– Меня не радуют твои изменения, чтобы ты знала. – Кивает на волосы. – Не хочу говорить об этом при отце, он итак подавлен. Я надеюсь, в скором времени бунт закончится и, ты вытащишь хотя бы это ужасное кольцо из носа.

– Это не бунт.

Никакой это не бунт, это моя новая внешность, моя новая жизнь.

– Проходи. – Открывает дверь, пропускает меня вперед, я сразу же замечаю отца, сидящего в своем кожаном дорогом кресле. Мама идет к нему и становится рядом, кладет руку ему на плечо, в ответ, он кладет свою сверху. – Присаживайся.

– Я постою.

– Луиза. – Предупреждающе произносит мать, и я рада, что хотя бы она не называет меня моим вторым именем.

Сажусь в кресло, потираю вспотевшие ладони о джинсы. Интересно, этот идиот смог уйти из моей комнаты? Если нет, сдам его полиции за незаконное проникновение в дом.

– Что-то случилось?

– Случилось. – Спокойно отвечает отец. – Но не сейчас, ты и сама знаешь.

– Генри. Луиза, ты помнишь, что говорила тебе миссис Такер? – Мама старается быть со мной помягче, а вот отец.. Мне больно видеть то, как он на меня смотрит. Он не смог получить дочь своей мечты, дочь, которой смог бы гордиться.

– Эта женщина много чего говорила.

– Тебе нужно чем-то заняться. С пользой проводить время. Интересная работа.

– Угу.

– И мы нашли тебе такую.

– Работа?

– Да. Будешь работать на ферме. Здорово, правда? Да, Генри? – Толкает папу локтем.

– Да, это лучшее, что пока для тебя можно найти. Миссис Такер сказала, что общение с животными благоприятно повлияет на твое здоровье и душевное состояние.

– Я в порядке.

– Это не обсуждается.

– Ферма? Серьезно, мам?

– Ты не ослышалась.

– Никто в этом городе даже..

Отец не дает договорить мне:

– Мы все решили. Ближайшая ферма в паре километров от города, ты будешь проводить там несколько часов в день.

– Как долго?

– Как только осознаешь, что чувствуешь себя лучше.

– Я же сказала, что в порядке.

– Судя по тому во что, ты себя превратила – нет! – Папа повышает на меня голос, пожалуй, впервые в жизни. Обычно он сдержан, даже если очень зол, он умеет это скрывать.

– Хорошо. – Киваю, сглатывая собравшийся в горле ком. – Ферма так ферма.

Глава 4

Около сорока минут мы ехали по городу, преодолевая небольшие пробки в центре, связанные с аварией у сквера на «Таун Риз», еще минут пятнадцать добирались до фермы, на которую мои родители решили устроить меня работать. Отец всю дорогу молчал, я старалась не смотреть в окно, чтобы не видеть тех людей, которые не хотели бы видеть меня. Сердце гулко застучало, когда мы приблизились к месту назначения. Ферма казалась не очень большой: маленький по сравнению, с нашим, кирпичный домик с простирающимися вокруг загонами для животных и большим огородом и  все это огорожено примерно полуметровым деревянным забором.  К нам вышла женщина среднего возраста, похожая на прислугу, но скорее всего это и есть хозяйка фермы. На вид ей около пятидесяти, но по факту кажется меньше. Ее лица еще не сильно коснулись морщины, но ее давно неокрашенные волосы, легкая седина на висках, уставший вид и сухая кожа рук, говорит о том, что женщина просто не следит за собой.

– Здравствуйте миссис Макэвой.