Высокие: радость, добро, любовь и т. п. Низкие: ненависть, злость, депрессия и т. п.
Похоже, с ним заодно я попала на самое дно. Или почти на самое.
Мы как будто слились с ним и жили вместе. Энергетически, по крайней мере. Я знала его привычки, особенности, расписание запоя, любимые фразы, что он кушает, кто его родственники в ментовке (вот почему его до сих пор не забрали).
Я думала, что хуже сосуществования с моим соседом быть ничего не может, но оказалось, есть еще вариант похуже: стать самой как он, пусть на уровне вибраций, но все же…
И вот настал день Х. Я приглашена на концерт в день рожденья папы.
Мы занимаем места в центре ряда, начинается музыка, настолько громкая, что мое сердце начинает бешено колотиться, и я почти теряю сознание. Я выскакиваю из зала, ищу, где умыться.
Немного прихожу в себя и возвращаюсь в зал, стою сбоку, прячась за выступом стены, чтобы вибрация не была такой сильной.
Весь концерт я рыдаю.
Потом мне легче. Но. С того дня я начинаю избегать шумных и душных помещений, громких мероприятий, темных залов. И мое сердце бьется уже не так, как раньше, иногда бухаясь как на батуте со всей дури.
Что может быть хуже этого, думаю, я, и так достаточно ограничений.
Развитие
В январе следующего за днем Х года я планирую худеть. Наверное, из-за веса проблемы с сердцем, думаю я. Но к врачу не иду. Страшно.
К врачам я вообще никогда не ходила, страховки у меня не было все это время.
Несмотря на мои старания, вес не трогается с места 2 месяца.
В феврале я, как всегда одержимая зудом путешественника, скупаю всевозможные билеты: Турция, Португалия, Север и Юг России.
Пускаю слюни и жду.
В марте, наконец, вес сдвигается с мертвой точки в почти 100 кг (которые мне особо не мешали, если честно, но мой страх заставляет тренироваться).
Я записываюсь на занятия по фейсфитнесу, на лицу молодею и хорошею, но. У меня начинаются сильнейшие головные боли и странные простуды, состояния.
Чистка организма? Зажала что-то в шее (там много было упражнений на шею)? Я не знаю.
Параллельно с этим, в марте я окончательно теряю работу. Она уходит от меня, и это безнадежно. Все мои попытки вернуться заканчиваются провалом. С тех пор та работа так и не вернулась ко мне.
3 апреля я отлично провожу время, у меня грандиозный шоппинг перед путешествием. Настроение отличное. Новости я никогда не смотрю.
Близкие и знакомые начинают днем мне звонить и спрашивать, все ли в порядке.
Я весело отвечаю, что отлично. Но. Я еще не знаю, что это был день ХХ. Терракт подключился ко мне. Как это произошло, я не понимаю, но факт есть факт.
6 апреля у меня обкатка визы в Финляндию.
Я занимаю место в очень тесной маршрутке, зажатая между двух людей на заднем сидении, и тут случается моя первая в жизни паническая атака во всей своей красе. Сердце бьется как бешеное, я вся мокрая, обувь тоже мокрая, мне хочется выпрыгнуть из маршрутки. Не знаю, сколько нужно сил, чтобы целый день выдержать в таком состоянии. Я выдерживаю. Получаю заветные штампы.
По возвращении домой я нахожу доктора восточной медицины и мы плотно работаем. Мне становится легче, я готова к путешествию (так мне казалось), но все же стремно.
В 20-х числах апреля мы вылетаем в Лиссабон.
В аэропорту случается приступ такой силы, что я уверена: это мой последний день жизни. Я начинаю просить прощения и признаваться в любви своим близким. Бегаю в поисках врача. Мне дают лекарства типа валерьянки и что-то для снижения давления.
Я была уверена, что не смогу улететь. Но улетела. Самолет. Теперь я боюсь самолета.
Никогда в жизни не боялась, а теперь. Теперь все по-другому.
В Лиссабоне я прихожу в себя и легко пересаживаюсь на стыковочный рейс в Порту. Я жива. Путешествие ждет!
Путешествие проходит прекрасно, но в предпоследний перед отлетом день меня кроет так, что жизнь сжимается в комок и кажется настоящим адом.
Что может быть хуже этого, думаю я. А если не смогу улететь обратно?
Медицина заграницей еще хуже, чем наша.
Все, что может сделать сестра-купить валерьянку. Без рецепта больше ничего не дают. Я пью ее каждые 20 минут, меня трясет как на электрическом стуле, я обливаюсь холодной водой.
Не ем несколько дней, могу только пить теплую воду.
И, конечно же, худею!
Мой спаситель-плеер в телефоне, где записаны молитвы и мантры. Молитвы я читаю по кругу часами и даже прошу моих друзей помолиться за меня.
А также все тот же восточный врач, с которым я работаю по скайпу прямо из отеля (если бы не она, я бы вряд ли улетела в тот день).
Нам нужно выселяться из отеля, но я не могу. Тогда сестра находит в этом же отеле номер поменьше и продлевает его до отлета.
Эти 1.5 дня кажутся мне уже запредельным адищем.
Что может быть хуже этого, думаю я?
По возвращении домой я впадаю в сложно переносимое состояние.
Из дома практически не выхожу, продолжаю работу все с тем же врачом.
У меня есть 3 недели.
Через 3 недели следующая поездка!
Нужно вылечиться!
За 2 дня до вылета меня кроет основательно. Так я знакомлюсь с транквилизаторами, добытыми в 3 часа ночи у свекрови.
Внутри установка: я должна справиться сама, лекарства-вредны.
Но с тех пор я всегда и по сей день ношу с собой мешок лекарств.