Мечтательница

Глава 2

Подарки для мечтательницы

Сергей вошел в квартиру, с которой его связывало столько воспоминаний, и какое-то время просто постоял, вслушиваясь в тишину. Казалось, он не был здесь целую вечность – столько событий отделяло его от тех беззаботных дней, когда, не вполне осознавая истинную причину приподнятого настроения, чудесного расположения духа, необъяснимой радости он мог наслаждаться обществом своей соседки.

– Ну же, Полина, прояви хоть каплю сострадания. – Приговаривал он, пристально рассматривая все вокруг в поисках записки с адресом или телефоном, которую, он надеялся, девушка могла бы ему оставить. – Я, конечно, не должен был так поспешно исчезать, но поверь, у меня были на то причины!

Ничего не находилось: похоже, его поведение сильно расстроило девушку, раз она даже не чиркнула ему пару слов. И нужно было ему так бесцеремонно лезть к ней с поцелуями? Может, ей совсем не хотелось, чтобы их дружба имела продолжение. Но он ведь замечал и в ней какие-то проблески зарождающегося чувства: эти улыбки, взгляды и поцелуй… Она ответила на него вполне недвусмысленно. Или он пытался выдавать желаемое за действительное?

Уже почти смирившись с тщетностью попытки найти хоть какую-нибудь информацию о беглянке, он обратил внимание на краешек билета, который выглядывал из-под игрушечного медведя, сидевшего в кресле.

– Слава Богу, теперь я знаю имя, фамилию и город, откуда ты родом, – воскликнул Сергей.

Теперь ничто не могло удержать его от поездки в Россию.

Неоконченная работа все еще требовала его присутствия, но было еще одно место, которое тянуло как магнит. Желание побывать в Карлштейне было настолько сильным, что он, придумав какой-то смешной предлог и тем самым немного успокоив свою совесть, в тот же день отправился туда.

Машину счастливый (или несчастный?) влюбленный оставил у ресторана, откуда так поспешно скрылся в тот памятный вечер. Небольшую группу туристов он пропустил вперед: хотелось побыть в одиночестве. Медленно шагал он по убегающей вверх дороге, мысленно отметив то место, где они так ненадолго, но вполне искренне открыли друг другу свои чувства. Кто бы мог подумать, что от разлуки в то сладкое мгновение их отделяло чуть больше часа?

В городке Сергей заглянул в несколько ювелирных лавок, бессознательно разглядывая приятные изящные безделушки, рассчитанные на неприхотливых туристов.

– Ищете что-нибудь особенное? – он не сразу понял, что мило улыбающаяся пожилая дама обращается к нему.

– Даже не знаю, просто смотрю.

– Для любимой девушки нужен неповторимый подарок. И он у меня есть.

Сергей не успел ничего возразить: да и к чему? Ведь у него действительно уже сложилась странная привычка покупать Полине подарки и не дарить их. «Вот все вместе и преподнесу», – мысленно усмехнулся он своей робости.

– Вот. Влтавин. Слыхали о таком? – во взгляде женщины было такое торжество, что он не стал ее разочаровывать.

– Нет.

– Редкий камень, кроме Чехии его нигде не найти. И знаете, что примечательно? Раньше ни один жених не мог обойтись без такого подарка. А то невеста и разговаривать бы с ним не стала. Сейчас-то забывают о традициях.

Колечко в виде змейки было тонким переплетением белого золота с природным минералом. Оно действительно отличалось от обычного ассортимента ювелирной лавки и, недолго думая, он купил приглянувшуюся вещицу.

Вечером, вдоволь набродившись по окрестностям романтической и суровой цитадели, он отправился в обратный путь. Звонок Роберта Уайльда, директора Лондонской студии и его непосредственного начальника, застал прогульщика на подъезде к Праге.

– Добрый вечер, Сергей, – поприветствовал он его своим обычным, без интонаций, голосом, так что нельзя было понять настроения.

– Здравствуйте, – хотя он не особенно волновался, но все-таки сразу ощутил некоторую долю вины.

– Ты помнишь, что на будущей неделе должен принять участие в телешоу?

– Конечно! – мужчина лихорадочно пытался вспомнить, о чем идет речь. Неприятно будет, если при обсуждении деталей он выдаст свое полное неведение.

– Вот и хорошо. Значит, увидимся через два дня. – К счастью, Роберт всегда был немногословен, и на этом их разговор закончился. Попрощавшись, он тотчас набрал номер Дэвида: тот часто исполнял роль его секретаря, отлично справляясь с мелкими административными делами, которые не успевал решать сам Сергей. Оказалось, он забыл об очередном проекте канала, призванном усилить интерес зрителей к документальным циклам на исторические темы.

– Значит, я эксперт, очень хорошо, – пробормотал он. – С каким удовольствием я забросил бы все дела и немедленно вылетел в Россию! Но, по-видимому, никто не может считать себя настолько свободным, чтобы пренебречь всеми условностями общества и решать свои личные проблемы.

Чтобы не погрузиться в уныние от подобных мыслей, он отказался от первоначального плана снова остановиться в квартире друзей и без колебаний свернул на дорогу, ведущую к отелю, где поселилась его съемочная группа.

– Уж Дэвид сумеет позаботиться, чтобы его босс не грустил, – вполне справедливо рассудил Сергей.

– Значит, ты твердо вознамерился искать Полину? – спросил Дэвид, когда они сделали заказ.

Они сидели в маленьком уютном кафе, которое его верный помощник облюбовал за тот немалый срок, что провел в Праге. Это было заведение, что называется «для своих»: вдали от туристических троп, в неприметном переулке. Оно служило местом встреч десятка давно знакомых друг с другом людей. Домашняя атмосфера, благодушие хозяев – за годы разъездов Дэвид стал непревзойденным специалистом по выискиванию подобных островков покоя.

– Что ты о ней думаешь? – пусть отвечать вопросом на вопрос не учтиво, но мнение близкого человека, который успел немного узнать его избранницу, не было безразлично Сергею.

– Разве это важно для влюбленного? Хотя, изволь: насколько я умею разбираться в людях, она хорошая девушка. Звучит банально, согласен. Но за пару-тройку дней поверхностного знакомства трудно сделать глубокие выводы. Некапризная, любознательная, смелая (с твоих слов), с чувством юмора все в порядке. В общем, на данном этапе, я тебя полностью поддерживаю и говорю: дерзай, мой мальчик, борись за свое счастье. Разве расстояние может служить серьезной преградой? Ни в коем случае!

Мягкое чешское пиво настроило двух собеседников на весьма лиричный и доверительный лад. Легко было обсуждать темы, которые в более деловой или просто обыденной обстановке, могли оказаться закрыты даже при их проверенном годами знакомстве. По узкой мощеной улочке, хорошо освещенной старинными фонарями, они вернулись в гостиницу. Один размышлял о том, как все-таки романтична молодость. Помыслы другого были в будущем. «Скорее бы оставить позади глупые формальности и приняться за поиски».

Запись программы в английской студии, которая в другое время принесла бы ему гораздо большее удовольствие, осталась позади, и Сергей немедленно отправился в Париж, чтобы подготовиться к предстоящей поездке.

Он много путешествовал, но почему-то до сих пор не посетил Россию. Друзья и знакомые, побывавшие в этой стране, доставляли противоречивые сведения. Но все они единодушно сходились во мнении, что туда стоит вернуться еще и еще раз.

Выслушивая многочисленные рассказы, Сергей все же склонен был доверять только одному человеку – своему отцу. Алексей Константинович постоянно поддерживал контакты с рядом общественных организаций в России и за последнее десятилетие был частым гостем на исторической родине. С ним-то он и спешил посоветоваться перед тем, как сделать первый шаг.

Его скорое возвращение чрезвычайно обрадовало детей и несколько насторожило родителей: подобное пренебрежение к работе не было характерно для сына.

– Мама, папа, вы, возможно, будете удивлены, но я еду в Россию. – Объяснил он, когда, уложив детей, присоединился к их компании в саду за домом. Беседка, плотно увитая виноградом, служила приятным местом для летних чаепитий, а зимой, если выпадал снег, в ней можно было держать оборону при игре в снежки. Сейчас, когда зашло солнце, она походила на тяжелый, сдержанно-багровый старинный ковер. Но в минуты, когда свет выхватывал ее из тени, она горела пламенем ярко-красной неудержимо прекрасной осени.

– Раз уж начал удивлять, продолжай, – первым нарушил молчание отец. – Не поверю, что это случайно: твой фильм еще не окончен, но вместо того, чтобы раскрывать очередную тайну мистической Чехии, тебе вдруг зачем-то срочно нужно мчаться в Россию.

– Я познакомился с девушкой в Праге. Полина, она русская. Я уехал не объяснившись с ней, а нам еще о многом нужно поговорить, – он запнулся, не находя подходящих слов, чтобы выразить свои чувства.

– Любовь, – улыбнулась Надежда Дмитриевна. – Как причудливы пути судьбы. Нужно было преодолеть огромные расстояния, чтобы встретить ее. А ведь я была уверена, что суженая моего мальчика живет на соседней улице.

– Даша? Мы просто друзья, и я не раз повторял это.

– Ты, может быть, и вправду в это веришь, но почему, сынок, ты ни разу не задумался о чувствах девушки? Хотя, впрочем, я больше ничего не буду говорить.

– Уважаю ваше мнение, но позвольте мне самому решать, как мне устраивать свою жизнь.

– Никто и не собирался вмешиваться, зря ты вспылил.

– Я спокоен.

– Ну, вот и отлично, – Алексей Константинович поднялся, пригласив супругу последовать за ним в дом, – думаю, сын ждет от меня практических рекомендаций по поводу предстоящего путешествия.

Они условились встретиться с отцом в кафе рядом с университетом. Родители отклонили его предложение переночевать, и, проводив их до машины, он вернулся в гостиную.

Сон даже не думал приходить к нему сегодня: казалось, не было целого дня, насыщенного событиями, и он не пересек тысячи километров между тремя европейскими столицами. Он разложил на столике три подарка для Полины: миниатюрную картину со сказочным сюжетом, колечко-змейку и тонкий серебряный браслет с хризолитом. Последние вещицы составляли удивительный комплект. Не задумываясь, он выбрал удачно гармонирующие между собой украшения. Милое лицо с доброй улыбкой встало перед глазами. Он невольно потянулся за карандашом и альбомом: обычно он делал в нем наброски тех мест, где проходили съемки. Это помогало сосредоточиться и лучше выстроить кадр. Сейчас на белом листе бумаги штрих за штрихом выступали любимые черты. Живые глаза, завиток чуть вьющегося локона, губы, вкус которых он сейчас ощущал с поразительной ясностью. Портрет Полины получился таким реальным, что он долго не мог отвести от него взгляда. И, как будто именно этого просила его уставшая от переживаний душа, Сергей начал успокаиваться, расслабился и даже не заметил, как уснул. Прямо на диване в гостиной.

– Кто это, папа? – Алиса тормошила его за плечо, пытаясь привлечь к себе внимание с непосредственностью, свойственной всем маленьким детям. Было еще рано – девочка всегда просыпалась ни свет, ни заря, выстраивая всех обитателей дома под свой ритм жизни.