Учитель из будущего

Учитель из будущего
Улукман Мамытов

Преподаватель экономической истории Дуйшен чудом переносится во времени в Кыргызстан 1720 года. Благодаря своим знаниям ему удается постепенно объединить разрозненные кыргызские племена, а затем и заложить основы построения первого экономически и технологически развитого кыргызского государства. Как это ему удалось, и что для этого понадобилось – подробнее в книге.

Улукман Мамытов

Учитель из будущего

Часть 1

Глава 1. Прыжок во времени

Август 2020 года

Дуйшен с детства хотел стать учителем. Видимо, так его настроил дедушка, когда в детстве рассказывал, почему назвал внука в честь «Первого учителя» Чингиза Айтматова.

В тот год, когда родился мальчик, распался Советский Союз и дедушка очень переживал за страну. Вся его сознательная жизнь прошла при Советской власти, и поэтому он так до конца и остался коммунистом, всегда отстаивая свои политические убеждения перед сторонниками нового в Кыргызстане капитализма. Имя же Дуйшен для него всегда символизировало стойкость айтматовского учителя, который стремился дать кыргызскому народу образование и вытянуть его из «темноты» средневековья к прогрессу социализма.

Дедушка всегда говорил, что именно Советская власть открыла кыргызам путь к просвещению и прогрессу, именно при Советской власти прежние скотоводы и табунщики превратились в докторов, учителей, инженеров и ученых, и именно при Советской власти были отстроены города Фрунзе, Ош, Пржевальск и другие, были запущены большие заводы и фабрики, развито здравоохранение и другие блага цивилизации. И все это благодаря тому, что с Советской властью кыргызы стали образованными, причем не хуже, чем европейцы, а может быть даже и лучше многих из них. И именно поэтому дедушка внушал маленькому внуку, что образование – это ключ к прогрессу и дорога к светлому будущему, и поэтому Дуйшен должен был стать учителем. Мальчик уже тогда в детстве получил от дворовых ребят прозвище «агай[1 - Агай – учитель (кырг.)]» за то, что с гордостью всем всегда рассказывал, что станет в будущем учителем.

Однако Дуйшен не стал учиться на педагога. Когда парень уже заканчивал школу, то многие его сверстники стали выбирать профессии юриста и экономиста, которые тогда считались самыми престижными и обещающими хорошую денежную карьеру. Время менялось, и родители Дуйшена тоже захотели, чтобы он выучился на юриста или экономиста.

– Простым агаем много денег не заработаешь, – говорили мальчику родители, – а если выучишься, например, на экономиста, то можешь стать хотя бы учителем экономики в университете. Если уж так хочешь стать агаем…

На том и порешили. Дуйшен получил экономическое образование и сразу же подал в магистратуру для дальнейшего углубленного изучения экономики, оставшись в своем университете агаем – преподавать экономическую историю.

История ему всегда нравилась. В детстве он зачитывался художественной историко-приключенческой литературой так, что даже забывал вовремя покушать. У дедушки была хорошая домашняя библиотека, где содержалась практически вся классика советской детской литературы: приключенческие и познавательные книги Жюля Верна, истории про индейцев Майн Рида и Фенимора Купера, исторические романы про завоевания Чингисхана Василия Яна и много, много всего другого. Потом, уже во время учебы в университете Дуйшен перешел к более серьезной литературе, касающейся военного и научно-технологического развития разных стран, увлекаясь историей европейских войн, полководцами и их военной тактикой, эволюцией европейского вооружения. И именно это хорошее понимание истории, считал Дуйшен, и помогло ему лучше разобраться уже в историческом развитии мировой экономики.

В этот августовский жаркий вечер учитель Дуйшен доедал свой ужин один. В свои 29 лет он все еще был неженат и жил с родителями. Как ему постоянно твердили друзья и родственники, хорошие девушки ищут себе женихов других профессий, и желательно бизнесменов, но Дуйшен всегда считал, что, видимо, просто еще не пришло его время. Найдется, – куда денется?

Завтра был нерабочий день и родители попросили свозить их в Токмак в гости к старому папиному однокласснику, у которого должен был быть день рождения, и он звал друзей на пикник с шашлыком. Отец планировал хорошо выпить с друзьями, и поэтому кто-то должен был привезти его вечером обратно, а раз у Дуйшена выходной, то он как раз, по мнению родителей, отлично для этого подходил. А заодно, как намекнула мама, мог бы приглядеть невесту – дочь одного из также приглашенных гостей.

На следующий день в Токмак приехали к обеду, и вся кавалькада собравшихся друзей тут же на пяти машинах дружно выдвинулась на пикник, который было предложено организовать в южной части города, недалеко от Бураны. Там как раз было много подходящих мест, да и достопримечательность рядом, для хороших фотографий.

Поляну подобрали хорошую, тенистую, рядом с речкой. В паре километров высилась древняя башня Бурана – одна из главных достопримечательностей Кыргызстана. Многие гости первым же делом принялись фотографироваться на ее фоне. Дети побежали к речке, а взрослые быстро расстелили на травке скатерть и расселись вокруг, тут же начав веселый праздник, в честь которого и собрались.

Дуйшену выпала роль помощника шашлычника, он должен был разжечь и поддерживать огонь. Шашлык же готовил сын хозяина Айбек, который на самом деле был автомехаником, – просто кто-то из принимающих должен был быть отвественным за это самое главное блюдо празднества.

С Айбеком сдружились быстро, – тот сразу начал рассказывать про свою работу и задавать много вопросов про машину Дуйшена. Оказывается, его корейский Hyundai автолюбители часто называли вечной машиной. Но вечной не из-за надежности и долговечности, а из-за того, что однажды купив, ее уже больше не перепродашь – мало было ценителей. Хорошо посмеялись.

Девушка же, на которую показала мама, Дуйшену не пришлась по душе, и он, улучив момент когда его помощь уже была не нужна, решил улизнуть куда-нибудь на пару часов, все равно куда.

На Буране Дуйшен еще ни разу не бывал, хотя проезжал через Токмак на Иссык-Куль по нескольку раз в год. Как-то не доводилось – все время казалось, что успеется и что надо как-нибудь приехать отдельно. Видимо, тот самый отдельный случай сегодня и наступил. Как раз можно было съездить на пару часов и успеть вернуться, чтобы уже забрать родителей в конце празднества.

Народу у Бураны было маловато. Посещая достопримечательности в Японии, – когда Дуйшен учился там два года по специальной программе по обмену, – он привык, что в таких местах всегда очень много туристов из разных стран. Все снуют туда-сюда, фотографируются, покупают сувенирчики. Здесь же, у Бураны, всего этого не было. Музейный комплекс, по-видимому, организованный здесь относительно недавно, был очень немноголюден и довольно простоват. Но агаю это даже понравилось, можно было спокойно все обойти без лишней суеты.

– Эже, здесь всегда так малолюдно? – спросил он, подойдя к женщине у кассы.

– По-разному бывает, – ответила работница комплекса, на минуту оторвавшись от своего телефона. – По сравнению с бишкекчанами, местные даже чаще заезжают, молодежь, например, на свадебных гуляньях.

– Спасибо! – сказал по японской привычке Дуйшен и зашагал к башне.

Бурана стояла на фоне огромного поля. Ее одиночество скрашивали лишь балбалы – каменные изваяния странноватого вида. Что они в действительности символизировали учитель истории Дуйшен так до конца и не понял. Да они его особо и не интересовали. Ему была больше интересна сама башня.

Что-то в этой древней башне было загадочное и таинственное. Как будто это было живое существо – живое, но безмолвное, стоящее тут веками и запоминающее все, что происходило вокруг.

Оригинальный вид лишь портила сразу бросающаяся в глаза современная железная лестница, выкрашенная почему-то в голубой цвет. «Да, многие мировые музеи под открытым небом как-то реставрируют свои достопримечательности, но не так же безвкусно», – подумал Дуйшен.

Агай решил сначала обойти башню со всех сторон и рассмотреть детали.

Строение достигало в высоту около 20-25 метров и было сложено из жженого кирпича красноватого оттенка. Башня стояла на невысокой платформе, но начиналась не сразу, а как бы с цокольного этажа, который имел восьмиугольную форму и почему-то был закрыт. Вход в саму башню начинался выше этого цокольного этажа, и для входа к ней была приделана современная железная лестница, которую Дуйшен и посчитал безвкусицей.

Поднявшись по железной лестнице как бы сразу на второй этаж, Дуйшен увидел узкий вход, который сразу же переходил в темную лестницу наверх. Это была винтовая каменная лестница, на которой по ширине мог вместиться только один человек, да и то, не слишком крупный.

Постояв в нерешительности несколько секунд, агай все-таки решился и вошел внутрь. Других посетителей рядом не было, и ощущение мистичности стало сильно усиливаться. В голову начали приходить разные мысли: а что если в этих каменных стенах заточена какая-то еще не открытая сверхъестественная сила или какая-то мощная энергетика, способная искажать пространство и время? И что если он сможет с ней соприкоснуться?

Однако, быстро взобравшись наверх, Дуйшен облегченно вздохнул. Темный коридор был позади, и он оглянулся вокруг.

Со всех сторон Бурану окружало широкое поле, на юге переходящее в горы. Рядом была небольшая рощица, а между ней и музеем дорожка к выходу – туда, где он оставил свою машину. Увидев вновь прибывшего, обнимающаяся здесь же на вершине башни парочка застеснялась и устремилась к выходу. Дуйшен остался один.

Кто и когда построил эту башню? Была ли это сторожевая башня или предназначалась для других целей – никто, наверное, никогда так и не узнает точного ответа. Да это уже и не столь важно, разве что для историков и археологов, которые все время ищут ответы на подобные, вечно мучающие их вопросы.

Дуйшен больше начал думать о том, скольким разным историческим событиям эта башня, должно быть, стала свидетельницей. Сколько всего она видела и сколько всего запечатлела в памяти своих камней, быть может, обладающих мистической энергией. И в его воображении внезапно начали возникать, как в кино, картины из прошлого. То перед глазами Дуйшена появлялись караванщики, остановившиеся на отдых возле башни; то тут же рядом базары, где шла бурная торговля; то, внезапно, все это исчезало, и возникала картина битвы между большими отрядами всадников. Разных: и кыргызов, и арабов, и китайцев и каких-то других, кто, должно быть, когда-то приходил на эту землю.

Вдруг, Дуйшену на мгновенье показалось, что в этой гуще событий, которые проносились перед его глазами, он увидел силуэт себя, как будто он тоже все это время был там, присутствовал во всех этих картинах. И что странно, у него появилось ощущение, что все эти картины возникали в его сознании помимо его воли, как будто кто-то прокручивал все эти картины в его мозгу специально для него.

Снова возник очередной караван, проходящий мимо башни на восток, и снова он увидел там человека, так издалека похожего на него самого. Это было невероятно. Парню показалось, что это он, перенесшийся в прошлое и идущий вместе с караваном.

Дуйшен, конечно, любил фантастику и изредка читал фантастические книги, которые позволяли ему помечтать. Бывало, иногда он размышлял, как бы поступил на месте некоторых «попаданцев» – героев, которые, вдруг, попадали в другое измерение или в другое время, как, например, в фильме «Иван Васильевич меняет профессию», где двое главных героев перенеслись в прошлое во времена Ивана Грозного и чуть не изменили там важные исторические события. Однажды, в очередной раз посмотрев этот фильм, Дуйшен подумал, что если бы ему выпала такая возможность, и он был бы похож на царя, то со своими знаниями смог бы, наверняка, существенно изменить ход событий. Да даже если бы и не был царем, то вполне смог бы сориентироваться и сделать головокружительную карьеру со своим хорошим образованием. Чего стоят одни только его исторические познания о России и других странах того времени! А чего стоят его географические знания, научно-технологические, наконец, экономические! Все это можно было бы очень умно использовать так, чтобы любая страна при его активном участии могла бы совершить мощный скачок в своем развитии. Он смог бы взрастить современную промышленную экономику, освоить новые технологии, разбить врагов с помощью этих новых технологий и военных тактик, и завоевать новые территории. Да, развернуться можно было бы славно, все-таки знания – это сила.

Так прошло полчаса, а может быть даже и больше – агаю показалось, что он потерял счет времени. Пора бы уже начать спускаться вниз и ехать к родителям. Вокруг все еще никого не было, и он снова один ступил на темную лестницу с ощущением какого-то необычного страха. Снова какая-то мистичность и снова ощущение, что эти стены живые.

Достигнув примерно середины спуска и будучи в очень темном коридоре, Дуйшен внезапно почувствовал сильную прохладу, как будто перед ним начала разворачиваться холодная бездна. Ему, вдруг, показалось, что стены слегка задвигались, и от этого немного закружилась голова. Агай подумал, что это, наверное, от его богатого воображения и от тех мыслей о прошлом. Но в этот самый момент сверху подул легкий ветерок, и у него возникло чувство, что вокруг что-то начало меняться. Он остановился и от легкого головокружения уперся рукой об стену. Стены были неподвижны.

«Показалось», – подумал Дуйшен и продолжил спуск вниз.

Однако, когда он дошел до того места, где должна была начинаться та самая некрасивая голубая железная лестница, он вдруг обнаружил, что вместо нее у входа выложена уже кирпичная лестница. При этом новая лестница была выложена из такого же красноватого кирпича, из которого были выложены стены Бураны.

Глава 2. Кенжебек

Это выглядело странным. За такое короткое время сменить лестницу, да еще и выложить новую из кирпича было невозможно. Первым, что пришло на ум Дуйшена было то, что он просто замечтался и провел там наверху гораздо больше времени, чем думал.

Однако вокруг не было видно никаких рабочих, никаких строительных материалов – ничего такого, что напоминало бы о строительных или ремонтных работах. Агай оглянулся – вокруг Бураны уже не было даже посетителей. Но почему-то и деревья стали какими-то другими. Здание музея и все остальные постройки вдруг бесследно исчезли, как будто их здесь никогда и не было.

Это выглядело очень странным.

Дуйшен медленно, осматриваясь, спустился с лестницы и стал снова обходить башню вокруг. На этот раз все было по-другому. Агай не мог понять, что конкретно еще изменилось, но многое вокруг изменилось точно. Исчезли все постройки, исчезли ворота, и исчезла даже выложенная аллея к Буране. Стоянки для автомобилей, где была припаркована его машина, тоже не оказалось.

В поисках своей машины Дуйшен стал снова осматриваться вокруг и на мгновенье вдруг вспомнил свои фантазии о путешествии во времени. Что-то внутри ему стало подсказывать, что он действительно попал в прошлое. Однако агай сразу отогнал от себя эту невероятную мысль. Фантастика на то и фантастика, что это выдумка, сказка. А в жизни не бывает сказок. Дуйшен в реальность подобного как-то не верил.