Незаконная любовь

И в 1907 году Кочжон был вынужден покинуть свой трон, передав его своему второму сыну Сунджонгу. Сын пытался изменить ситуацию в стране, но все его старания были обречены на неудачу из-за японского гнёта. В 1910 году он был вынужден подписать соглашение о присоединении Кореи к Японии. Но его вторая жена Сун Джонхё спрятала императорскую печать, чтобы предотвратить подписание соглашения, которое должно было лишить Корею суверенитета.

Она была свидетелем японской агрессии и эксплуатации её народа. И, несмотря ни на что, сумела выжить во время японской оккупации (1910—1945) и пережить корейскую войну (1950—1953). К концу своей жизни она обратилась в буддийскую веру и жила в тихом уединении до конца своих дней (1966) в доме, где раньше располагался дворец Чандоккун. И завершением этой трагической страницы истории Кореи стало ещё одно событие.

Через 110 лет после тех событий, потомки японцев, участвовавших в расправе над королевой Мёнсон, приехали в Корею, чтобы попросить прощения за злодеяния своих предков. Среди них – 84-летний Кавано Тацуми, правнук одного из убийц, и 72-летняя Иэири Кейко, жена внука ещё одного участника расправы над королевой Мёнсон.

В ноябре 2004 года они создали в Японии организацию под названием Общество памяти королевы Мёнсон. 9 мая Кавано Тацуми и Иэири Кейко прибыли в Сеул вместе с ещё 10-ю членами этого общества. Вечером того же дня они встретились с известным корейским японистом, профессором Чхве Сок Мёном, и во время этой встречи Кавано Тацуми принёс свои извинения за злодеяния своего деда:

– Хотя после тех трагических событий уже прошло много лет, мы готовы сделать всё возможное, чтобы загладить вину наших предков, – сказал Кавано Тацуми.

По его словам, сейчас в Японии есть только один школьный учебник истории, где рассказывается об обстоятельствах гибели королевы Мёнсон, но не исключено, что под натиском ультраправых сил, события тех лет могут быть изъяты и из этого учебника. Члены Общества памяти королевы Мёнсон пообещали развернуть в Японии движение за то, чтобы во всех японских учебниках истории было упоминание о трагических событиях 110-летней давности такими, какими они были.

10 мая 2005 года Кавано Тацуми и Иэири Кейко, вместе с делегацией, посетили гробницу королевы Мёнсон с королём Кочжоном в городе Намъянчжу, в провинции Кёнгидо и, стоя на коленях, просили прощения за злодеяния своих предков.

Самели рассказал эту драматическую историю Виктору после фотографирования, пока ожидали вызванное такси. Оно приехало быстро и вскоре они были в Сэнгыке. Изрядно проголодавшись, Самели предложил Виктору зайти в шиктан, чтобы поужинать. Но тот почему-то, категорически отказался, заявив, что не хочет. Может его дома ждал ужин, приготовленный Ольгой. Его же никто не ждал, и он зашёл в шиктан. Виктор терпеливо ожидал на улице, пока он поест, хотя мог бы идти домой. Уже стемнело, когда они вернулись.

Позже Самели хотел ещё раз побывать в парке скульптур на весь день. Но вспомнив свои передвижения по снегу, решил, что лучше приехать сюда весной или летом, тогда можно будет обойти весь парк. В этот раз они даже не дошли до скульптуры российской теннисистки Марии Шараповой, а её очень обожают в Корее. В начале января работы на курятниках было мало. Но один из них заставил их работать на пределе сил. Курятник был двухэтажный и такой огромный, что они провозились с ним трое суток. Хорошо ещё, что машины, в которые им приходилось перегружать кур, подъезжали непрерывно, и им не приходилось ждать. Это был один из самых огромных курятников страны – в нём находилось пятьдесят тысяч кур.

Как-то раз, в обеденный перерыв, Самели снял с себя тёплое трико под брюками и ужаснулся – нижняя одежда была мокрой от пота. Он достал кошелёк, который всегда носил с собой, открыл его и расстроился. Денежный дорожный чек, лежавший там, тоже покрылся мокрыми разводами. Последнюю зарплату на заводе Самели выдали дорожным чеком в два миллиона вон – это была самая большая зарплата за весь год работы на заводе. Так директор отблагодарил его за хорошую работу, на прощание, и это была самая лучшая благодарность от руководства, говорившая об отношении к своим рабочим красноречивее всяких слов. Самели не стал класть его на счёт, носил с собой в кошельке-бумажнике. И теперь запереживал:

– Примут ли такой чек в банке? Надо быстрее отправить денежный перевод, пока не испортил его совсем.

Самели полгода не отправлял деньги домой, и на сберегательной книжке у него накопилось чуть больше четырёх миллионов вон плюс дорожный чек на два миллиона вон, благодаря работе на заводе. К счастью, когда они закончили этот курятник и приехали домой, хозяин объявил, что завтра будет выходной. В этот же день, поздним вечером, Самели поехал в Чхонан. Отдохнув в сауне, позвонил своей давней подруге – кореянке, с которой познакомился в норебане-караоке ещё в 2006 году. Договорился об отправке денежного перевода, и она назначила время встречи в банке. Она помогала ему отправлять деньги домой.

Он вспомнил, как в ноябре прошлого года долго думал, отправлять или нет деньги домой, в итоге оставил их у себя. Так поступить заставил его сделать его последний, телефонный разговор с женой. Тогда она сообщила ему, что её сын подарил свою долю в их общей трёхкомнатной квартире, ей. И это при том, что ему уже была куплена двухкомнатная квартира, на заработанные Самели деньги в Корее и их небольшие совместные сбережения.