Лемуры

– Я об этом не думаю.

– Напрасно… Такова жизнь, мой дорогой Клеменси. И стоит ли грустить по этому случаю? Я должен быть доволен тем, что воспитал вас порядочными и целеустремлёнными людьми. Ладно, иди, успокой всех. Всё хорошо. Всё очень даже премило…

21.

За последние годы коллекция животных расширилась настолько, что Эрхарт начал строить планы об открытии в одном из прибалтийских городов постоянного зоопарка. Наиболее предпочтительным выглядел Данциг, расположенный очень удобно на перепутье всех дорог. Это означало, что коллекцию животных придётся разделить на постоянную и передвижную. Данное предприятие требовало больших затрат, поскольку требовалось арендовать территорию и обустраивать капитальный зверинец. Недостатка средств господин Эрхарт не испытывал, тем более что любой банкир в Данциге почёл бы за честь субсидировать его предприятие. Предстояло подобрать подходящий участок земли и добиться одобрения городского муниципалитета. Также требовалось расширить коллекцию животных. Но при всех трудностях эти планы, будь они реализованы, имели бы большой успех. К тому же господин Эрхарт, как человек немолодой, всё больше задумывался о спокойной размеренной жизни, предполагая, что кочевая, которую он вёл большую часть жизни, больше подходит для его преемников. Об этом же мечтала и София. Свой передвижной зоопарк господин Эрхарт собирался передать Францу.

И тут подвернулся удобный случай, чтобы пополнить коллекцию животных. Франца, о чём молодой человек давно мечтал, пригласили в состав экспедиции Рихарда Кунда, направлявшейся из Гамбурга в Камерун. Майор Кунд считался самым знаменитым прусским путешественником и исследователем неизведанных земель. Прусское правительство, заинтересованное в колонизации Центральной Африки, финансировало его новое предприятие. Франца позвали в экспедицию Рихарда Кунда в качестве помощника зоолога. Предвидя все сложности, семья господина Эрхарта очень переживала за молодого человека, но от такого заманчивого предложения отказаться было невозможно.

Франц собирал вещи, когда к нему зашёл Клеменс. Огромный рюкзак стоял посреди комнаты.

– Знаешь, Клеменси, наверное, легче из Камеруна привезти слона, чем самому собраться в экспедицию. Не знаешь, где мой бинокль?

– Как я тебе завидую, Франц. Тебе предстоит такое интересное путешествие.

– Я сам не верю. Камерун – «Ноев ковчег» животного мира Африки. Разве что твоих любимых лемуров там нет. Но ты сам когда-нибудь поедешь за ними на Мадагаскар.

– Ты полагаешь? Мне что-то не верится.

– А когда ты учился у нотариуса, верил, что однажды окажешься в зверинце и останешься здесь навсегда? Точно тебе говорю. Наступит время, и ты отправишься на Мадагаскар. Потом откроем в Данциге лемурий зоопарк. И заселим лемурами все окрестные леса. Представляешь, приходишь в хагельсбергский лес рано утром, а там на пригорке сидят лемуры и простирают свои руки навстречу восходящему солнцу!

– Шути, шути! Львов привезёшь?

– Разумеется. Отец просила сервала. Этот вид кошачьих очень редкий в зоопарках. А тебе привезу ангвантибо. Он похож на лемура. Так что прибавлю тебе забот. А ещё надеюсь отыскать горную гориллу. Очень хочется, чтобы гориллы пополнили нашу коллекцию. В среде зоологов на их счёт много предубеждений, но мне не верится в их агрессивность. Просто люди неправильно себя ведут с ними. Местный университет и даже муниципалитет снабдили меня небольшими средствами под этот проект. Эрика тоже хотела иметь горилл в нашем зоопарке. Они хотя и страшные, но в них есть своё обаяние. Так что планов много.

– Смотри, будь осторожен. Район неспокойный, и там слишком много страшных болезней, смертельных для европейцев.

– С нами отправляются врачи, и вообще у Рихарда Кунда безупречная репутация. Он опытный путешественник и, говорят, хороший человек…

Вскоре и зверинец, в последний раз во главе с господином Эрхартом, отправился в своё путешествие по городам Балтии.

Спустя месяц после отъезда Франца пришло первое письмо из Дуалла, где располагалась немецкая колониальная администрация. Франц сообщал о прибытии в Камерун и первых своих впечатлениях. Ещё через две недели пришла короткая весточка из Яунде, самого большого города центральной части Камеруна. Франц сообщал, что экспедиция проходит успешно, что наняты опытные проводники и носильщики, и в сопровождении военных исследователи выдвигаются в район Иоссштадта, и дальше им предстоит переход в Куанго. По словам Франца, там Рихард Кунд со своим отрядом собирался пробыть три месяца, чтобы провести подробное исследование района, найти алмазы и наладить поставки в Европу слоновой кости.

В третьем письме Франц рассказывал о сложностях в обеспечении отряда и нападениях туземцев. Из Иоссштадта Франц сообщил, что принялся собирать коллекцию животных, которых намеревался как можно быстрей отправить первой партией в Гамбург. Это письмо оказалось последним. Спустя три месяца на запрос господина Эрхарта колониальная администрация из Дуалла сообщила, что Франц в составе группы лейтенанта Таппенбека пропал в районе реки Мбам…

Зоопарк стоял в Тильзите. Вечером после работы Клеменс зашёл в гостиничный номер господина Эрхарта. Они разговаривали о разных вещах, расставили шахматы.

– Я знаю, как вы переживаете… Всё наладится. Я верю, что Франц благополучно возвратится. Экспедиция опытная. Просто в этой части Камеруна трудно наладить связь.

– Спасибо, Клеменси, мой мальчик… Ты добрый, спасибо за поддержку. Вот и Петер переживает…

– Я всегда удивлялся на вас. Другие люди не одобряют неравные браки и знакомства.

– Если ты про Петера и Катрин, то где же тут неравенство? Катрин – замечательная девочка. Прекрасно воспитанная, собирается учиться, поступать в университет. И семья у неё порядочная. И что такого, если Петер работает у меня кассиром?

– Но вы граф… или дворянин, а Петер ваш родственник.

– Кто тебе это сказал, что я такой знатный?

– Я сам слышал. Тогда, в Кранце, когда вы впервые разговаривали с моим дядей Вилли.

– Нет, Клеменси, дорогой. Я не граф и не дворянин. Тебе тогда послышалось. Уверяю тебя, – улыбнулся господин Эрхарт. – Как-то ты мне рассказывал про своего друга-моряка. Так вот Либерталия – это и моя страна. Романтичная и свободная. Как твой друг говорил: «Там нет рабства и все люди равны!» Поменьше обращай внимания на предрассудки. Будь выше этого. Понял?

– Согласен!

– Тогда твой ход, друг лемуров! – и господин Эрхарт подвинул шахматы.

– Нет, я не друг лемуров. Я сам лемур!

– Правда?

– Правда! – и Клеменс уверенно двинул пешку.

22.

Лемуры, опекаемые Клеменсом, чувствовали себя прекрасно. Они не раз давали потомство, которое можно было теперь встретить в зоопарках Берлина и Мюнхена. А в их коллекции появились очень редкие голубоглазые чёрные лемуры. В этом году всю свою коллекцию господин Эрхарт привёз в Ригу. Чёрные лемуры располагались в центре зверинца и собирали больше всего публики. Господин Эрхарт потихоньку отходил от грустных мыслей, связанных с исчезновением Франца, но всё больше думал о том, что это их турне станет последним. София сообщала ему о приготовлениях к открытию постоянного зоопарка в Данциге.

Клеменсу было трудно свыкнуться с мыслью о том, что его кочевой жизни приходит конец. Он гулял по Риге и вспоминал свою первую поездку в этот город. Как каждый день ждал появления Саши. Вспоминались вечера на берегу бухты в Фишхаузене…

Неожиданно он остановился перед витриной ювелирного магазина.

«Не может быть!» – подумал Клеменс. Прямо перед ним лежал серебряный перстень с большим грубым камнем и знакомой гравировкой – Libertalia. Этот перстень очень походил на один из тех, что когда-то он видел у старого Ханка. Только Клеменс не помнил, чтобы на них имелись какие-либо гравировки. Но Либерталия?! Молодой человек спросил у ювелира о происхождении перстня, на что тот ответил, что достался он ему год назад от одного приезжего моряка. Камень ценный, но плохо обработанный. По всей видимости, моряк привёз его из Южной Африки. И что больше он ничего добавить не может.

Вечером Клеменс рассказал обо всём этом господину Эрхарту.

– Ты хочешь приобрести этот перстень? – спросил его директор.

– Я не совсем уверен, что это перстень моего друга. Потом как он мог бы здесь оказаться? Хельги с Сашей в Риге нет. Это совершенно точно, иначе я бы давно их здесь повстречал. Сколько раз мы приезжали в Ригу… Потом у меня и денег таких нет…

Когда в следующий раз Клеменс пошёл гулять, то на витрине ювелирного салона перстня с Либерталией уже не оказалось…

Вскоре Клеменсу исполнился двадцать один год. Дядя Вилли прислал ему поздравительную открытку, на которой была картинка с яркими цветами, чем ещё раз удивил племянника. Объяснение нашлось в приписке – нотариус сообщал о своей женитьбе, на что господин Эрхарт заметил Клеменсу, что «это никогда не поздно и главные перемены ждут впереди!» Отметить день рождения решили в дорогом ресторане. Перед ужином директор зверинца вручил Клеменсу маленькую коробочку.

– Догадываешься, что здесь?

– По-моему, это самый дорогой подарок в моей жизни, – предположил Клеменс.

– Тогда надень его и носи не снимая. В память о друзьях, Либерталии, к которой мы все принадлежим, и о лемурах! Знаешь, Клеменси, наша встреча не была случайной. Ты вошёл в жизнь моей семьи и стал для меня родным сыном. Я знаю, что эти чувства разделяют и мои дети – Эрика и Франц, которые любят тебя как брата.

– Спасибо, дядя Эрхарт. Я счастлив это слышать и ощущал себя счастливым все эти годы, что провёл рядом с вами и вашей семьёй, которая стала мне родной.

Они обнялись…

23.

Заканчивался очередной сезон. Зоопарк торопился в Данциг и всё же в последний момент решили на две недели заехать в Инстербург.

«Как странно, – подумал Клеменс, – за эти годы мы объехали всё балтийское побережье, исколесили всю Восточную Пруссию, Латгалию и Эстляндию вдоль и поперёк. Заезжали даже в Россию. Не были только здесь. И вот теперь, когда наше последнее турне…»