Социология

Имеется в виду то, что необходимость (и возможность) изучения общества методами точных наук определяется действием общих законов, по которым развиваются и естественная природа и общество. Несогласие с выводом, что общество и природа развиваются по единым законам вовсе не исключает возможности изучения общества методами точных наук.

Важно обратить внимание и на другие грани рассматриваемой идеи О. Конта. В общем-то сегодня трудно усомниться в том, что эта идея-принцип предопределила перераспределение внимания ученых в сторону общественного мнения. Именно в этой области социология активно и совсем небезуспешно использует методы точных наук.

Жизненность рассматриваемой идеи подтверждается еще и тем, что обращение к общественному мнению (что само по себе можно рассматривать как потрясающий и пока еще в полной мере не оцененный рывок социального познания) обнаружило еще одну важную проблему – проблему двух языков: языка научного, на котором ученые обсуждают свои проблемы, готовят публикации и который они обычно используют в процессе организации и проведения научных исследований; и языка простых людей, языка здравого смысла, на котором люди общаются, который они используют при ответах на вопросы анкеты.

Выход ученых на территорию общественного мнения с различного рода опросами вскоре показал, что научный язык далеко не всегда обеспечивает надлежащий контакт ученого с респондентами, поскольку язык последних – по преимуществу язык здравого смысла. Тем самым была обозначена проблема несовпадения, расхождения научного языка и языка здравого смысла. Можно без преувеличения сказать, что в этом направлении социология способствовала сближению научного языка и языка здравого смысла по некоторым параметрам, главным образом в интересах необходимого контакта, взаимопонимания в процессе исследования между учеными и респондентами (носителями коллективного мнения, коллективных чувств). И хотя в этом направлении далеко не все вершины покорены, уже достигнутое позволяет заключить, что социологический подход открыл новую эпоху в социальном познании. Заманчивым результатом этой эпохи может стать глубокое и устойчивое восприятие социального мира не только узкой группой исследователей, но и большинством общества.

Мыслить социологически – значит понимать людей, окружающих нас, их пристрастия и мечты, их опасения и несчастья. Благодаря этому мы сможем не только лучше понимать людей, но даже, возможно, и больше уважать их право самим выбирать тот образ жизни, какой им больше подходит, строить свои жизненные планы, самоопределяться и, наконец, всеми средствами защищать свое человеческое достоинство. Фактически, социологическое мышление может сильно способствовать нашей общей солидарности, основанной на взаимопонимании и уважении, солидарности нашего совместного противостояния страданиям и общей обреченности (З. Бауман).

Вторая идея О. Конта: результаты социологических разработок должны использоваться (учитываться) при подготовке и проведении в обществе социальных преобразований (реформ). Именно эта мысль нередко используется как повод для иронизирования и даже навешивания на социологов различных ярлыков вроде претензионности, неоправданной амбициозности и пр. Но факт, что реализация этой идеи протекает значительно медленнее и, несомненно, с меньшим успехом, нежели первой, не может рассматриваться как достаточное основание для подобных нападок. Тому есть множество причин, из которых далеко не все следует связывать с самой социологией и учеными. Первый декан первого в мире факультета социологии (1892) А. В. Смолл (1854–1926) придавал очень важное значение ориентации социологических исследований на выработку рекомендаций руководителям различного ранга по совершенствованию деятельности и структуры тех или иных социальных институтов общества, на разработку различных «технологий». Каждое такое исследование должно начинаться с составления теоретически обоснованной программы исследования и рабочего плана.[24 - Социология. Учеб. пособие / Под общ. ред. Э. В. Тадевосяна. М., 1995. С. 105–106.]

В перспективе, возможно не столь близкой, как хотелось бы, внимание к результатам серьезных социологических исследований тех, кто уполномочен обществом на проведение социальных реформ, станет адекватным ценности таких разработок. Давно сказано, что мудрый земледелец бросит зерно только в подготовленную почву. Мудрый реформатор не станет инициировать издание закона, не выяснив предварительно степень подготовленности общества этот закон принять. Каким образом законодатель может это сделать? Один из возможных и скорее всего наиболее коротких и действенных путей – обращение к самому обществу, анализ общественного мнения. Понятно, что серьезный подход к решению данной задачи требует доверить анализ общественного мнения ученым. И в этом смысле полученные ими результаты в той или иной мере могут и должны участвовать в законодательной реформе.

Трудно сразу представить масштабы и сложность такой работы. Как существо физическое, человек, подобно всем другим телам, управляется неизменными законами; как существо, одаренное умом, он беспрестанно нарушает законы, установленные богом, и изменяет те, которые сам установил. Он должен руководить собою, и, однако, он существо ограниченное; как и всякое разумное существо, он становится жертвою собственного поведения и заблуждения и нередко утрачивает и те слабые познания, которые ему удалось приобрести. А как существо чувствующее, он находится во власти тысячи страстей. Такое существо способно ежеминутно забывать своего создателя – и бог напоминает ему о себе в заветах религии; такое существо способно ежеминутно забывать самого себя – и философы направляют его законами морали; созданный для жизни в обществе, он способен забывать о своих ближних – и законодатели призывают его к исполнению своих обязанностей посредством гражданских законов.[25 - Монтескье Ш. О духе законов. М., 1999. С. 13.] Что же касается социологии, то она стремится приспособить свой исследовательский потенциал к изучению и объяснению того, что является следствием действия обозначенных выше институтов.

С точки зрения передовых позиций в современной социологии (в частности, Э. Гидденса), последняя постепенно откажется от натурализма, поскольку социологи убедятся, что их дисциплина не тождественна чисто «интерпретаторской» деятельности, но подразумевает объяснение социальной жизни, отличное от ее толкования самими социальными субъектами. Обоснованием социологических обобщений будет тщательное эмпирическое наблюдение. Новый синтез откажется от всех форм объяснений, которые допускают, что человеческое поведение есть в прямом смысле следствие социальных причин (такой смысл принимал детерминизм в социальных науках). В то же время этот синтез признает значение факторов институционального принуждения и тех параметров, которые влияют как на условия, так и на результат индивидуального действия.

§ 3. Социология, юридическая наука, социология права

В нашей науке сложилось довольно устойчивое представление: если необходимо рассмотреть соотношение нескольких наук, то это надо делать через поиск характеристик, которые отличают одну науку от другой, обособляют их друг от друга. Возможно, при этом пытались решить задачу, которая лежит в несколько иной перспективе – обосновать самостоятельность, статус (особенности) каждой из сравниваемых наук. Однако и на решение такой задачи работает характеристика наук с позиций их сходства, общей направленности.

Социологию объединяет и даже роднит с юридической наукой, в особенности с социологией права, заметное количество характеристик. Достаточно сказать, что все эти науки социальные, а это означает, что все они в той или иной мере изучают общество, общественную жизнь. Можно говорить и о том, что эти науки используют методы социального познания, набор которых может и должен отличаться, однако и использование одних и тех же методов здесь не такая уж редкость.

Социология, если иметь в виду предмет этой науки, как мы видели, является в этой триаде, пожалуй, наиболее общей наукой (с точки зрения горизонтов ее предмета). Это значит, что на ее долю выпадает задача исследования и объяснения значительно большего и разнообразного числа тайн общественного (коллективного) бытия, нежели юридической науки и социологии права. Заслуживает быть отмеченным и тот факт, что социология обращается к исследованию проблем, выходящих за границы конкретного общества (хотя и юридическая наука никогда не ограничивалась рассмотрением права конкретного общества).

Длительное время социология и юридическая наука стремились «прописать» социологию права так сказать на своей территории. При этом рассматривались различные варианты. Социология права, ее назначение сводилось к роли вспомогательной науки в составе то социологии, то юридической науки (общей теории права). Вспомогательной в том смысле, что ей отводилась роль инструмента, с помощью которого осуществлялся бы сбор эмпирической информации. Последняя должна была осмысливаться в составе общего знания «мозговым центром», т. е. теоретиками социологии или юридической науки. Нужно заметить, что большего признания социология права со стороны ученых-социологов пока не получила.

Со стороны юридической науки социологии права приоткрывалась более заманчивая перспектива – статус самостоятельной научной дисциплины в составе юридической науки и ее локус обозначался где-то рядом с теорией права.

В последнее время высказана точка зрения, в соответствии с которой социология права представлялась в качестве самостоятельной межотраслевой дисциплины (В. С. Нерсесянц, В. В. Лапаева). Данная позиция заслуживает самого серьезного внимания. Помимо прочего, такой подход обнаруживает очень важную функцию социологии права – быть связующим звеном между социологией и юридической наукой. Эта функция может стать настолько значительной, что обеспечит положение социологии и юридической науки в виде сообщающегося сосуда, в котором социальная и юридическая субстанции права, если и не перемешивались, то взаимно «оплодотворяли» бы друг друга.

Дополнительная литература

Американская социологическая мысль. М., 1994.

Бауман З. Мыслить социологически. М., 1996.

Громов И., Мацкевич А., Семенов В. Западная теоретическая социология. СПб., 1996.

Западноевропейская социология XIX – начала XX веков. В 2 т. М., 1996.

Монсон П. Современная западная социология. СПб., 1992.

Новикова С. С. История развития социологии в России. М., 1996.

Новые направления в социологической теории. М., 1978.

Социология. Основы общей теории / Отв. ред. Г. В. Осипов, Л. Н. Москвичев. М., 1996.

Социология / Под общ. ред. Э. В. Тадевосяна. М., 1995.

Социологическая мысль в России / Под ред. Б. А. Чагина. Л., 1978.

Юридическая социология / Отв. ред. В. А. Глазырин. М., 2000.

Извлечения: Р. Арон об основных идеях основателя социологии О. Конта[26 - Арон Р. Этапы развития социологической мысли. М., 1993.]

…В отличие от Монтескье Огюст Конт – прежде всего социолог, приверженный единству людей и общественных явлений, единству всей истории человечества. Идею единства он доводит до такого предела, за каким обнаруживается препятствие обратного свойства: он с трудом возвращается к разнообразию процессов и с трудом обосновывает это разнообразие. Поскольку существует лишь один безусловно приемлемый тип общества, человечество должно будет, согласно философии О. Конта, прийти к обществу именно этого типа…

3. Социология как наука о человечестве

Свое понимание новой науки, именуемой социологией, Огюст Конт изложил в трех последних книгах «Курса позитивной философии», и особенно в четвертом томе.

Он ссылается на трех авторов, которых представляет в качестве своих вдохновителей или предшественников: Монтескье, Кондорсе и Бюссюэ, не считая Аристотеля… С этими именами связаны некоторые основные темы его социологического учения.

…Конт, несомненно, в начале своего пути исходил из представления, будто в обществе не могло быть двух разных философий. Однако развитие собственной мысли заставило его признать, что философский плюрализм почти постоянно царил в истории. Конечная цель общественного изменения состоит в подведении мысли человека к упорядочению, чему она и предназначается. Это можно осуществить только двумя способами: или через спонтанный фетишизм, или через последовательный позитивизм. Либо разум объясняет все вещи, полагая, что они наделены душой, либо он отказывается от всякого причинного, теологического или метафизического объяснения и ограничивается объяснением законов…

…Корни этого в том, что позитивизм может быть только поздней философией или, иными словами, он не может быть спонтанной философией. Позитивный разум наблюдает феномены, анализирует их и открывает законы, определяющие их отношения. Однако путем наблюдения и анализа нельзя непосредственно и быстро обнаружить внешний порядок. Человек, прежде чем философствовать, должен существовать. Начиная уже с первого периода истории существования человечества можно, конечно, в случае крайней необходимости научным способом объяснить некоторые научные феномены… Но позитивистская философия, философия наблюдения, эксперимента, анализа и детерминизма не могла основываться на подлинно научном объяснении этих феноменов…

…В «Курсе позитивной философии» Конт утверждает, что история, рассматриваемая в целом, представляет собой, в сущности, процесс становления разума человека: «Основная часть этой эволюции, та, которая находится под наибольшим влиянием общего поступательного движения, несомненно, сводится к непрерывному развитию научного разума, начиная с примитивных работ Фалеса и Пифагора и кончая работами Лагранжа и Биша.

Итак, ни один просвещенный человек не будет сомневаться сегодня в том, что в этой длинной цепи усилий и открытий гений человека не всегда шел по строго предопределенному пути, точное предварительное знание которого до некоторой степени позволило бы достаточно информированному уму предвидеть (до их более или менее ближайшей реализации) основные достижения, закрепленные за каждым периодом, согласно удачному обзору, уже намеченному в начале прошлого века прославленным Фонтенем.

Таким образом, неотвратимый прогресс ума есть главный аспект истории человечества. Случайностям Конт оставляет мало места. Он утверждает, что основные моменты развития человеческого разума можно предвидеть высшим разумом, так как они отвечали необходимости.

В социальной динамике, излагаемой в 5-м томе «Курса позитивной философии», или в 3-м томе «Системы позитивной политики», движущей силой перехода от одного этапа к другому выступает противоречие между разными сферами жизни общества. В зависимости от обстоятельств причиной, вызывающей распад определенной системы и наступление следующего этапа, служит экономика или разум.

Тем не менее примат разума остается. В самом деле, основные этапы истории человечества определяются способами мышления; конечным выглядит этап всеобъемлющего позитивизма, а решающей причиной становления – непрекращающаяся критика того, что позитивизм, возникая, а затем достигая зрелости, обнаруживается в предварительном синтезе философии, теологии, метафизики.

Именно разум указывает направление истории, говорит о том, какими станут общество и природа человека на конечном этапе.

Отсюда понятно, что историю можно рассматривать как историю «единого народа». Если бы история была историей религии, то для провозглашения ее единства следовало бы предположить универсализацию религии. Но если история есть история разума, то достаточно, чтобы вся история была историей единого народа, чтобы всем людям был свойственен один образ мыслей, что относительно легко представить…

…Но если история есть история единого народа, если неотвратимы ее этапы и неизбежно ее движение к заданной цели, то почему у разных народов имеются свои особые и разные истории?

…Конт анализирует историческое разнообразие, детально рассматривая три движущие силы изменения: расу, климат и политическую деятельность. В «Системе позитивной политики» он объяснил главным образом разнообразие человеческих рас, приписывая каждой из них преобладание определенных склонностей. Так, по его мнению, черная раса имеет естественную склонность прежде всего к эмоциональности, что, впрочем, представлялось ему в конце его творческого пути моральным превосходством. Разные народы, следовательно, не развивались одинаково, ибо с самого начала не отличались одинаковыми дарованиями. Но как бы там ни было, очевидно, что эти различия обнаруживаются на основе общей природы.

«Одним словом, так же как я указывал в своем сочинении 1822 г., движение цивилизации происходит, в сущности говоря, не по прямой линии, а сериями неравномерных, неустойчивых отклонений, как при эволюции животных от среднего, преобладающего уровня, точное знание которого позволяет заранее скорректировать эти отклонения и соответствующие им порой роковые шаги. Однако было бы, несомненно, преувеличением полагать, что такое мастерство – усовершенствованное, насколько это возможно, и использованное с надлежащим размахом – может предотвращать насильственные революции, которые порождают препятствия, подвергающие испытанию спонтанное течение эволюции человека»…

…Новая общественная наука, предлагаемая Контом, оказывается исследованием законов исторического развития. Она основывается на наблюдении и сравнении, а значит на методах, сходных с теми, которые используют другие науки, особенно биология…

Статика и динамика суть две главные категории социологии Огюста Конта. Статика, в сущности, сводится к изучению того, что он называет общественным консенсусом. Общество сравнимо с живым организмом. Подобно тому как нельзя изучать функционирование любого органа в отрыве от целостного живого организма, точно так же нельзя изучать политику и государство вне рамок всего общества, взятого в данный момент.

Социальная статика предполагает, таким образом, с одной стороны, анатомический анализ структуры общества на конкретный момент, а с другой – анализ элемента или элементов, определяющих консенсус, т. е. превращающих совокупность индивидов или семейств в коллектив, делающих из множества институтов единство. Но если статика есть исследование консенсуса, то она заставляет заниматься поисками главных органов любого общества и, следовательно, уводит от разнообразия исторических обществ, позволяющего, в конечном счете, раскрывать начала всякого общественного строя.

Динамика с самого начала служит просто описанием последовательных этапов, которые проходят общества. Но мы знаем, что становление общества и разума человека определяется законами. Поскольку все прошлое составляет единство, социальная динамика не похожа на историю, которую пишут историки… Социальная динамика обозревает последовательные и необходимые этапы становления разума человека и обществ.

Динамика подчинена статике. Ведь понимание того, что есть история, начинается с постижения порядка любого общества. Статика и динамика соотносятся с терминами порядка и прогресса… «Прогресс – это развитие порядка».