Будни серого костюма

– Давай, давай, беги к своей девчушке, только смотрите, мне там в подоле что-нибудь не принесите, молодёжь… – пробурчала тётя под нос. Парня дважды упрашивать не пришлось, он мигом вскочил в ботинки, и выкатился за дверь – он на 6 минут уже опаздывал к ежедневному свиданию. Только бы Эля дождалась! Однако, не сегодня – знакомой фигурки на месте не оказалось, поскучав с десяток минут, он неторопливо сделал кружок по привычному им маршруту, но девушка так и не появилась. Стараясь не расстраиваться, нехотя убрёл домой, понимая что завтра снова ранний подъём и куча дел – но ничего, уж завтра-то вечером она обязательно появиться!

Пора в неравный бой

– Вставай, вставай, штанишки надевай – хлопнул сонного Юрку его брат Борис влажным полотенцем. Тот вздрогнул и подпрыгнул, ошарашено озираясь и разглядывая обстановку.

– А? Встаю, встаю.. – медленно откинул тёпленькое одеяльце, приходя в себя, и снова пропустил шлепок в плечо – Э! Алё?! – и младший брат ловко выпрыгнул из кровати, в прыжке ткнув правой ногой старшего чуть пониже спины, что между ними называлось «дать пня». Тот крутнулся, опять атакуя полотенцем наотмашь, но под этот удар бывшая жертва уже поднырнула, ладошкой ощутимо припечатав противника по рёбрам, до красного следа. Так они подурачились ещё пару минут, отрабатывая нападения и блоки, разминая себя и готовя к длинному непростому дню. Сегодня был первый день экзаменов, и начинался он сразу с математики. Вчера утром брат внезапно появился на пороге тётушкиной квартиры, обнялся с нею тепло, и приложив небольшие усилия, оторвал младшего братца от учебников.

– Всё, малой, вставай, пошли – скомандовал он, захлопывая тетрадку командирским жестом – перед смертью не надышишься, и так уже заучился тут совсем. Всё что ты мог, ты уже выучил, поверь. Одевайся, идём в парк.

А парень даже и не сопротивлялся. Признаться, ему и самому уже изрядно надоела «царица наук», совсем непростая и разветвлённая в обучении. Он никогда не питал к ней склонности, был отъявленным гуманитарием, обожавшим историю, географию и иностранный язык. Пролетевшие мгновенно курсы, разумеется, подняли его понимание этой науки на должную высоту, он чувствовал себя вполне готовым к экзамену. К тому же, на курсах он познакомился с кучей ребят и девчат, и воочию видел, что уровень их умения примерно одинаковый у всех, он даже немного выигрывал в скорости решения многочисленных задач. Их преподаватели вешали ребятам беспощадно, заставляя решать по хронометражу, и тут же разбирали типовые ошибки всем классом. Это было увлекательно, и по нескольку часов в день пролетало незаметно.

Вчера как раз он повторно доехал до ГРЭСА, отвёз Андрею Ивановичу готовые решения тех трёх вопросов, которые месяц назад ему казались заколдованными формулами или изощрённым заклинаниям. Вчера же, он с утра присел за решения этих задач, и, совершенно не торопясь, легко их расщелкал, так, что к 12 всё было готово. Вечером переписал набело, представляя себя не дома на кухне, а в огромной научной аудитории. Просмотрев их внимательно репетитор поинтересовался, долго ли он на них отвечал и возникли ли трудности? Парень твёрдо отвечал, что быстрее разрешённого, и трудностей после курсов не было вообще. Репетитор довольно заулыбался, и похвалив парня, показал ещё одну штуку.

Взяв общеизвестные формулы, он сообщил, что формулы – это отлично, только помнить их наизусть не надо, можно обойтись. И, иллюстрируя свои слова, так ловко провёл трансформацию формул измерения, что подросток рот открыл от удивления. Подчиняясь его карандашу, неизвестные прыгали как на батуте, меняясь местами и знаками между, собой, чтобы в конце неуклонно и логично превратиться в начальную же формулу.

– Запомни – формулы помнить необязательно. Если понадобится, я их могу мгновенно вывести заново сам. В этом сила математики. Она вся логичная и точная, люби её! Удачи при поступлении, теперь ты совершенно готов.

Такое напутствие было весьма кстати, прогонял Юра последний раз события прошлых дней, получив билет и разместившись в огромной потоковой аудитории. Помещение очень подходило этому храму науки, с длинными полукруговыми скамьями, расположенными амфитеатром, с гигантскими световыми фонарями, дающие естественное освещение залу. На столе лежали только ручка, карандаш, билет, и подписанный комиссией двойной тетрадный лист в клеточку как чистовик, и такой же черновик. Листы имели вписанный красным номер, никаких фамилий кандидата, практически анонимная работа. Поступающие сидели с большим интервалом, по два метра друг от друга, преподаватели периодически обходили ряды, зорко вглядываясь в подозрительные движения – списывание было абсолютно невозможно.

А билет был ох какой каверзный, влёт оценил он, первый и второй вопросы сомнений не вызывали, это он знает, но будет небыстро расписать. А вот третий вопрос, по тригонометрии, заставил его немного напрячься, но, не разрешая себе терять темп, он расписывал уже первый вопрос, стараясь оформлять сразу безупречно. Второй вопрос потихонечку складывался в голове, не вызывая беспокойства, а вот третий вопрос тревожно мигал внутренней красной лампочкой. Что-то в нём было не так, но он к нему приступит, только когда разделается с первыми двумя. Шум в аудитории заставил его поднять глаза – молодой преподаватель на ряду перед ним, застукал-таки девушку, вынимающей откуда-то из женских тайников складную шпаргалку, и безжалостно подошёл и перечеркнул красной ручкой оба листа для ответов. Та не удержалась, и расхныкалась, вежливо, но твёрдо сопровождаемая под локоть до двери. Всё, для нее вступительная гонка была закончена, разве что сумеет договориться о повторном экзамене на другой факультет. Абитуриенты не проронили ни слова при этой печальной сцене, только усерднее заскрипели по бумаге, помня о безжалостном хронометраже.

Ого, а времени то осталось 25 минут, и пора навалиться на третью задачу. Только она что-то никак не желала поддаваться, и треклятая высота во вписанной трапеции совершенно не хотела находиться, как Юра ни колдовал над ней, применяя то одну, то другую формулу. Стандартные варианты не подходили, он начинал потихоньку нервничать. Успокоив мысли усилием воли, он зажмурился. Перед глазами появилось сосредоточенное лицо Андрея Ивановича, повторяющего: «… если я не знаю какой-то формулы, я всегда её могу вывести…». Вот оно, решение этого вопроса! Надо не применять формулу, а вывести её самостоятельно, индивидуально для неё!

Время, время жмёт! Так, в черновик уже не успею просто – потом не переписать будет, значит крайне аккуратно, без права на ошибку, сразу в чистовик, подолгу задумываясь над каждым знаком. Вот оно есть решение, точно – теперь оно его увидел, когда понял что задача именно на креативный подход, не стандартный.

Оглушительно, как паровозный гудок, зазвенел зелёный бытовой будильник с латунными колокольчиками по бокам, разрывая напряжённую творческую тишину аудитории. Профессора задвигались, собирая работы, почти вырывая их у ребят, но Юра даже не приподнял головы, чувствуя, что счёт идёт на секунда. Лихорадочно дописывал работу, всё равно стараясь изо всех сил сохранять хороший внешний вид у ответа, помня как это важно, но от напряжения сбиваясь в каракули. В данный момент он очень радовался, что сидит на фактически последнем ряду аудитории, это давало выигрыш в лишних 10-15 секунд, кажется, он успеет закончить…

– Всё, время, время – усмехнулся высоченный преподаватель, выдирая из пальцев юноши клетчатые листы. С трудом разжав руку, парень поднял на него глаза, возвращаясь постепенно в реальность. Кивнув, сполз с лавки, и потихоньку побрёл к выходу. Сердце колотилось как бешеное, нужно было на свежий воздух. Большая площадь у главного входа бурлила, плотная толпа родственников атаковала тонкий ручеёк абитуриентов, потихоньку выливавшейся из стеклянных дверей, выдёргивая своих с неизменным вопросом «Ну как?!». Те же недоумённо пожимали плечами, не отошедшие ещё от недавнего стресса – откуда они могли знать, ну как, будет ясно через три дня, как раз ко второму экзамену.

Юра же прямиком отправился к дальней лавочке в пустом углу, доставая украдкой драгоценную Мальборо из последних. Случай был как раз подходящий, он с удовольствием закурил, ощущая, как сизый дым, выходя, уносит напряжение битвы с этим вредным билетом.

– Привет! – поздоровалась разглядывающая его барышня в красном брючном костюме. Девушка была типажа настоящей русской женщины – русая, слегка полноватая, круглолицая, с огромными голубыми глазами и очаровательными ямочками на щеках – Это ведь ты сейчас сдавал математику на последнем ряду?

– Да, привет – кивнул парень – я тебя тоже засёк, первая парта, левый угол?

– Точно – рассмеялась девушка. – Если поступим, то и учиться будем, наверное, вместе. Ты на какую специальность подавал документы? – уточнила она, ловко разместившись на лавке рядышком с ним, и достала свои только входившие в моду, тонюсенькие коричневые сигаретки «More». – Наташа Мадленова – протянула она руку.

– Юра – с удовольствием он пожал руку – вот интересно, что ты спросила про специальность. Я документы подавал, размышлял как раз напряжённо, на какую из трёх я хочу. Посоветоваться было не с кем, поэтому я решил выбрать то, что мне пришлось по сердцу – «Экономика предприятия». Понимаешь, «Экономика и менеджмент» как то ведут больше к рекламной работе или организационной, «Экономика в строительстве» – вообще вариант только сметы создавать. А вот мой вариант наиболее близко к тому, чем я собираюсь заниматься. Ведь для того, чтобы финансировать промышленные предприятия, не повредит узнать их изнутри – подробно объяснял парень. Девушка задумчиво слушала, кивала головой, но не перебивала, только выпускала дым с удовольствием.

– Плюсом было то, что я увидел на доске с объявлениями, когда сдавал документы в Приёмную комиссию – продолжал рассказ юноша – это две цифры под каждой специальностью. Под выбранной мною стояло 54 кандидата на 28 мест, статистика в мою пользу, остальные специальности были напряжённей.

– Молодец – похвалила она его скупо – а теперь слушай, как на самом деле обстоят дела. Внешне эта специальность действительно, выглядит самой лёгкой по конкурсу. Я тоже на неё подалась. И мои четырнадцать одноклассников – тоже. Мы, дело в том, что последний год учимся при лицее в усиленном математическом классе, и нас ведут те же преподаватели, что преподают первому и второму курсам вышку, нашу будущую главную науку, высшую математику. Все недотягивавшие до институтского уровня уже отсеяны, еще после первой четверти, злющий тогда экзамен был. Остальные прошли жёсткий курс дрессировки решения матзадач, можешь не сомневаться. И все они поступят, усердно готовились целый год.

– Так что, друг мой, баланс несколько другой. По факту мы имеем расклад 39 кандидатов на оставшиеся 13 мест. Из этих мест минусуй 3 – забронировано для отслуживших в рядах Совествкой армии ребят, так положено, под них всегда есть минимальная квота, если только сами не срежутся. И скорее всего, одно место негласно отдано нашему национальному меньшинству, представителю великого крымско-татарского народа. Так что мы имеем перед глазами расклад в 35 кандидатов на 9 мест. Это если еще нету «блатных», о которых я не знаю.

Юра сидел понуро, нахохлившись. В душе разгоралась мощное чувство обнажённой реальности, и оно подавляло своею неумолимостью – почти всё уже решено заранее, за него, другими людьми. Выходит, что никакого честного конкурса не будет – есть «нужные» кандидаты, и все остальные, которым предоставлено право меряться умом где-то на обочине, пока отобранные заранее люди будут занимать лучшие места на бюджетном обучении, посмеиваясь над остальными. Нет-нет, он не сдастся, просто придется быть лучше чем не 3 соперничающих кандидата, а минимум 26. Ну что же, обратного пути нет, значит – он им будет!

– Слушай – вывел из раздумий голос девушки. – А ты подстраховался по поступлению еще куда нибудь? Вон, говорят, Таврический институт ничего, или в Сельхозе мощные группы создают.

– Нет – помотал головой парень удивлённо – я же их сюда сдал.

– Так можно было сделать заверенных в деканате копий аттестата и паспорта, и подать ещё куда нибудь. С этого года разрешило Минобразования так делать, если расписание экзаменов позволяет, подавать параллельно в два ВУЗа…

Эта информация чуть не добила парня. Он столько усилий потратил на подготовку, разговаривал с десятком людей, и никто про эту возможность не проронил ни слова. Неужто все они не были в курсе такой простой подстраховки, о которой говорит эта симпатяга-сверстница так спокойно и уверенно? А ведь ей, в случае провала, не грозило уйти в армию, причём уже этой осенью, без права на повтор? Однако, жребий уже брошен, оригиналы документов храняться здесь, в деканате, и никто их ему уже точно не отдаст.

– Погоди… А.. откуда ты всё это знаешь?!

Глядя на его изумлённое лицо, Наташа искренне рассмеялась, хлопнув его по руке – Да не экстрасенс я, не, не беспокойся. Просто так получилось, что меня репетиторствует именно одна их профессоров математики этого ВУЗа. Заместитель главы Приёмной комиссии, вот она по должности и в курсе событий. А поскольку она ещё и старая приятельница моей мамы, то мы и чаёк вместе на кухне пьём, и секретами делимся…

– Понятно… а такой вопрос – в условиях ТАКОГО конкурса она разве никак тебя не страхует? Работы же номерные, ведомость только у Председателя…

– Ну почему же – посеръёзнела девушка лицом. Мамина подруга не могла пустить дело на самотёк… Мне велено было начать отвечать с третьего вопроса. И вначале ответа нарисовать две тригонометрические окружности рядом друг с другом, так мою работу отличат от других.

Парень уже даже не удивлялся, они брели неторопливо вдаль от стен института, столь крепко охраняющих себя от не самых настойчивых или подкованных абитуриентов. Наташа заодно рассказала, что узнает итоги работ чуть раньше всех, уже послезавтра вечером, хотя вывесят их утром среды, как раз перед экзаменом по литературе. Спросив домашний телефон тётки, она пообещала ему сообщить тоже раньше других, приободрила как могла, договорившись встретиться на час раньше следующего экзамена у той же лавочки, и направилась на автобусе в свой район.

Дома ждали брат с тёткой, задавать дурацкий вопрос «Ну как?» к счастью, не стали, но вопрос был нарисован на лицах. Сжато и сухо парень постарался пересказать события, особо не вдаваясь в закулисные детали. Родственники переглянулись, одобрительно кивнули, и подлив парню чайку, принялись обсуждать дальнейшие шаги. Брат между делом сообщил, что останется еще на 3 дня, до завершения литературного экзамена, от чего Юра опять приуныл – тот его каждый вечер таскал в поднадоевший уже центр, по скверам и пешеходной зоне старого города, из за чего он не мог появляться в 19 у заветной лавочки соседнего дома. Юноша уже и забыл, когда виделся с Элей, один раз, правда, издалека видел её с отцом, выгружавшейся из Запорожца с кучей дачного барахла, но она его не заметила. Вечером её опять не было на обусловленном месте, он начинал тревожиться за неё, ему так не хватало их романтических прогулок.

Завтра с утра следовало везти последнее уже сочинение к Елизавете Сергеевне, а послезавтра уже и экзамен. Это будет решающее испытание – за английский он уже и не боялся совсем, после тёткиных заданий и блиц-опросов ему уже ничего не было страшно, он бы, скорее всего поступил бы и в Оксфорд, так его погоняли. Напоследок, когда он думал, что трехчасовый интенсивынй «допрос» закончен, ему был вручен «Словарь современного американского жаргона, 1991, Нью-Йорк» на языке оригинала. Это задание ему даже понравилось, торопливо кивнув в ответ на задание выписать и выучить 300 слов, он отпросился в свою комнату, достал уже припылённый плеер, и зарядил забористые треки чернокожих брутальных рэперов – их он привёз с собой, чтобы не терять танцевальную форму, но так и не достал из сумки. Внимательно слушая и пытаясь распознать словечки из словаря среди многоголосых треков RunDMC или сочных басов MCHammer-а, с трудом понимая их «мыльную кашу» простолюдинского произношения. Наловчившись, дело пошло, отдельные слова и даже обороты уже вполне узнавались, тут же перекочёвывая на своё место в большущей английской тетради с яркой обложкой – так он решил, красивому языку место только в самой красивой тетради, тщательно сбережённую именно для этого дня. Дело двигалось быстро, вскоре он уже собирал чёрный пакет для завтрашнего похода к репетитору.

… Ставшая родной и привычной терасска Елизаветы Сергеевны, встретила ученика и учителя летней прохладой, стены из метрового тёсаного камня и теневая сторона не давали ей нагреться до неразумных температур. Пышные листы фикуса, стреловидные листы высокой драцены, сочные кусты алоэ покачивались на слабом ветерке, двигаясь в унисон с белейшими батистовыми занавесками, казалось – приветствуя и благословляя входящего.

– Ну что же, Юра, я внимательно прочла и книгу, и твоё сочинение. Не буду скрывать – ты меня удивил, удивил приятно, раскрывшись в этом сочинении очень глубоким, понимающим читателем. Ты затронул не замеченные мною боковые повороты сюжета, недоделанные автором, заинтриговал рассуждением о мотивации главных героев и понимание ими слов «алчность» и «богатство»! Словом, я чуть не прочла книгу заново, изучив твой рассказ, и это весомо! Я хотела с тобой серьёзно поговорить… – забарабанила пальцами по блюдечку белой чашечки… Хотя нет… Давай последнее задание твоё изучу, чтобы утвердиться в выводе… Посиди пока, попей чайку.

Именно этим парень и занимался, наблюдая за репетитором, наморщившей носик и бегло бегущей по строчкам опытным глазом. Так, карандаш почти не шелохнётся – хороший признак, пока всё чисто… Оп! – пометка явно на полях – значит запятая, не страшно на полбалла понизят максимум, не смысловая и не лексическая. Вроде бы всё успешно, но подождём, лучше подождём, пока со мной заговорят – парень с виду отстранённо лакомился чудесным вишнёвым варением, наслаждаясь моментом.

– Да, так и есть – отложила сочинение и очки в сторону Елизавета Сергеевна. Благодарно улыбнувшись, приняла блюдечко со свежей порцией, ненадолго задумалась.

– Что могу сказать… Я потрясена уровнем твоей подготовки. Видна общая начитанность, причём очень широкого спектра жанров. Более того, ты смело и аргументировано рассуждаешь, с использованием широкого лексического словаря. А самое главное и поразительно – ты пишешь абсолютно грамотно, даже в самых каверзных причастных и деепричастных оборотах у тебя со знаками препинания – полная дружба и взаимность. Это мне несколько удивительно, в наши времена, пожалуй, редкость среди преподавателей, и крайне редкий среди абитуриентов. Скажем так – за 30 лет практики, ты, пожалуй, третий. Нет, четвёртый выпускник, одного забыла!

Юра только довольно улыбался, приятно было, разумеется слышать столь хвалебный отзыв от профессионала. Тем сильней был контраст от следующих слов учителя:

– Пока не поздно. Мой тебе совет, иди учиться по литературной или журналистской стезе, мой друг. У тебя редкий, как мне кажется, талант, который обязательно надо обрамить, отшлифовать, и вооружить современными средствами производства. Расскажу тебе одну историю… Лет 15 назад, ко мне приходил также, прямо сюда, парень, который хотел – по настоянию родителей – идти учиться на агронома. Это был первый из вспомненных мною, и самый незабываемый. Знаешь, почему? Он всё равно поступил в Сельхозинститут, хотя был литературно одарён не менее твоего, но продолжал ко мне заходить иногда. Через два курса зашёл, рассказал что документы забрал, переводится в столицу, будет в Москве учиться. Тогда это ещё было запросто, если сумеешь разницу предметов досдать – а что, страна едина. Так вот, спустя два года, я его вижу на экране Центрального телевидения, как журналиста-международника, с репортажем о боевых действиях где-то в Ливии или Израиле, представляешь?!

Я лично горжусь двумя вещами: что довелось его учить, он очень толковый был, и что, возможно, внял именно моим словам, и вовремя сменил профессию, достигнув высот, достойных его Дара. Ему, о его таланте, я сказала примерно те же слова, что и тебе…. Экономист – профессия к тому же скучная, можешь случайно талант «зарыть в землю», а это будет очень обидно, он у тебя уже есть, развивай его профессионально – продолжала развивать тему собеседница.

Это были серьёзные, заслуживающие внимания слова. Тем не менее, после крайне непродолжительного раздумья, подняв на неё глаза, Юра произнёс – Елизавета Сергеевна, я очень ценю ваше высокое мнение о моих умениях. Я с этой стороны никогда их не рассматривал, и не ощущал, как вы рассказали. Однако, выбор вуза и специальности – вопрос мною решённый, я однозначно поступаю туда. Дело в том, что я определился с выбором будущей профессии, и вижу возможность её приобретения только тут, и менять это решение не буду, хоть и слишком много на него поставил. А мои способности в литературе – ну что ж, пусть будут, возможно, что и пригодятся в моей карьере, ведь «… нет ни одного интеллектуального занятия, остающегося невостребованным…».

– Значит, вы считаете, я смогу его сдать, эту вредную литературу? – улыбнувшись, перевёл он тему. Репетитор ему улыбнулась в ответ, и стала, на примере его сочинения, разбирать детально возможные тонкие места, и возможные варианты грамматической ловушки, окончательно шлифуя его подготовку, На прощание показала список вопросов экзаменационных билетов с экономического факультета СГУ этого года, попавший к ней буквально вчера от её бывшей коллеги, и они с интересом пробежались по темам, изучая отличия от прошлого года. Убедившись, что вопросы на экзамен такие же, как и обычно – много лет подряд – репетитор сообщила ему, что он полностью готов. А затем тепло и искренне пожелал ему удачи и спокойствия на экзамене, и провожая, тепло его благословила.

Эти слова он слышал уже третий раз за последнюю неделю, и вот только теперь он сам начинал в это верить, убедившись на практике, что он действительно готов. Завтра в 11.00 это и предстояло доказать себе, судьбе и всему окружающему миру, размышлял парень на обратной дороге в жужжащем раскалённом троллейбусе. Дома был брат, который хмыкнул, глядя на младшего, и повёл его обедать, а потом потащил опять на прогулку в парк, совмещённую с физическими упражнениями…

В дальнем углу парка стояли турники и брусья, туда-то братцы и отправились, запланировав не менее полутора часов интенсивных упражнений – Боря считал, что в физической форме себя держать нужно, и голову проветривать важнее, чем ещё одна прочитанная книга или изученная статья. К тому же физкультура обязательно будет на первом курсе, и желательно держать высокую марку всесторонне развитого спортсмена. Юра даже и не думал возражать, и проветриться хотелось, и учебники изрядно надоели. А подумать о чём – было в избытке, пищи для размышлений хватало, пока он до дрожи в руках отжимался на брусьях, или делал «склёпку» на турнике.

Вечером он с волнением ждал звонка от Натальи, однако красный пластиковый телефон с белым круговым диском продолжал упорно молчать. Собственно, настроение было тоскливо-тревожное, отсутствие хороших новостей давало почву для новостей не очень хороших. Он даже не пошёл на заветное место встреч с очаровательной соседкой, хотя они так давно уже не виделись. Но утром был ранний подъём, и сложный экзамен, на который брат сообщил, что не пойдёт, чтобы не смущать и не отвлекать младшего, зато будет с нетерпением ждать дома новостей. А вечером он собирался отправляться домой, потому что за иностранный язык он совсем не переживает, и его миссия закончится. Юра облегчённо кивнул, он совсем не хотел, чтобы его сопровождали в таком деле, зато хотел потом поговорить о сложностях обучения на первом курсе и нюансах студенческой жизни, которая пока ему была неизвестна.

На условленном с Наташей месте он был как раз к 10.00, внутренне порадовавшись своей пунктуальности – сложный день начинался успешно, подчиняясь внутреннему плану. И Наталья там была, с радостью поприветствовав его. Поздоровавшись, он чуть грустно посмотрела на парня:

– Я не звонила, Юр, потому что не хотела расстраивать. Там висят уже результаты, но я ещё вчера знала, что тебе выставлено «4»…. Не грусти, может быть ещё и не конец…