Золотой дурман. Книга 3. Месть золотого идола

– Мы… мы… хотели помочь…– всхлипнул Поликашка.

– За такие выходки будешь у печки матери помогать – там тебе место, горе-вояка, – назидательно-осуждающе закончил Ефим.

– Макара убили, – кивнул в сторону бездыханного тела Фёдор.

– Макара? – дрожащими губами повторил Поликашка.

– Макара… – с горечью подтвердил Ефим.

– Вот и отвоевался казак, – тяжело вздохнул Степан, опустившись на торчащий из-под земли камень…

– Хворосту бы – костёр развести, – после непродолжительного молчания отозвался Фёдор.

– Разводи – не перед кем уже таиться… Епифан, поищи чего для костра, – отправил служивого на поиски дров Ефим.

Вскоре, под удивлёнными взглядами товарищей, Фёдор вымачивал три куска нижней части каждой из штанин в разогретой живице.

– Та-аак… – шепча себе под нос, словами сопровождал он свои действия. – Теперь всё это порохом посыплем и ещё внутрь пороху заложим, концы завяжем – один не так туго, чтобы прутик, смазанный живицей и порохом, вставить, да и приспособу тогда не разорвёт. Пусть теперь живица захряснет, и запихаем всё это в кусок штанины поболе, туда же травку вокруг и прутик наружу… Ну вот, теперь только водичкой хорошенько смочить верхнюю штанину, чтобы от травки дыму поболе было. А в две другие штанины ещё и листьев добавим – дым погорше будет. И фитильки поставим покороче.…

– И откуда, Федя, ты всего нахватался? – поняв затею товарища, удивлённо произнёс Степан.

– С мальчишками в детстве баловались, – коротко бросил тот.

– Раз твоя затея – командуй, что нам дальше делать, – хлопнул Фёдора по плечу Ефим.

– Тебе, Стёпа, начинать… закинь-ка вот эту, с длинным фитильком, поближе к разбойничкам. Далее: мы с тобой берём две другие дымовухи и, подобравшись к гротам, зажигаем фитили и забрасываем внутрь. Вы же, – обернулся он к Ефиму, – спрячетесь недалече и возьмёте под прицел оба грота.

– Ну ты, Фёдор, и стратег! – уяснив задумку, с восхищением воскликнул Ефим.

– Ну, с Богом! Давай!..

Дымовуха с зажжённым фитилём, запущенная мощной рукой Степана, упала недалеко от потухшего костра. Вырвавшийся сноп пламени тут же сменился едкими клубами дыма, заполнившего всё пространство вокруг гротов.

– Пошли! – махнул рукой Фёдор. – Ты к малому, я к большому гроту…

Пробравшись сквозь дымовую завесу, казаки почти одновременно забросили самодельные дымовухи в отверстия вертепов[60 - Вертеп* – убежище.] и тут же поспешили к засевшим неподалёку товарищам.

Через некоторое время удушливый кашель и проклятия донеслись из обоих гротов. Дым, разъедающий горло и глаза, гнал лиходеев наружу. Боязливо озираясь по сторонам и водя дулами ружей, они стремились скорее выбраться из окутавшего их лагерь смога, но выбравшись, падали под прицельным огнём казаков. Постепенно воздух стал проясняться, и только из чрева вертепов понемногу исходил скопившийся там чад…

– Неужто всех побили? – осторожно выглянул из-за валуна Корней Герасимов. – Ан нет!.. – прицелился он в высунувшуюся из-за укрытия физиономию Кулака.

– Эй вы, талыгаи[61 - Талыгай* – военный.]! – всматриваясь вдаль глазами затравленного зверя, выкрикнул Кулак.

– Постой! – резко опустил руку на ствол ружья Корнея Степан.

– Чево скудрошились[62 - Скудрошиться* – бояться.]?.. За камнями прячетесь… Али уже в шкеры наложили? – видя, что казаки не стреляют в безоружного, вышел из своего укрытия лиходей. – А ну!.. У кого без пушки супротив меня буркала не заиграют?! – раскинув руки, сжал он огромные кулаки.

– Давай-ка со мной, – отложив пистолет, поднялся Степан.

– Стёпа, куда ты?! – попытался задержать его Ефим.

– Ну что?! Врукопашную?! – не слушая командира, засучил рукава Степан.

– Ага! – злорадно оскалившись, выхватил спрятанный за спиной пистолет Кулак.

Прозвучавший выстрел вырвал клок сукна на плече казака, окропив кровью мундир.

– Тьфу! – зло сплюнул бандит, выхватив второй пистолет, тщательно целясь и живо отступая к своему укрытию.

– Ах ты зараза! – схватился за ружьё Ефим.

Но прозвучавший сбоку выстрел опередил его. Пистолет в руке бандита клюнул дулом вниз, Кулак изогнулся и, испуская проклятия, рухнул на землю.

– Так-то оно лучше, – приподнявшись, произнёс Никита.

– За мной должок! – зажав ладонью рану, сквозь боль улыбнулся Степан.

– Стёпа, что ты как малое дитя?! С кем на честный бой вышел?.. Давай перевяжу, – отчитал товарища Ефим. – Благодари Бога, что жив остался.

– Ну-ка, казачки, пойдём глянем, что там, – зазывающе махнул рукой Фёдор.

– Одиннадцать, господин хорунжий, – отрапортовал Антип Сорокин.

– Вижу, что не все, – задумчиво бросил Фёдор.

– И там трое, – добавил Ефим, кивнув в сторону побитого Степаном и Никитой дозора.

– Сдаётся мне, что главари затаились где-то, – настороженным взглядом обвёл он лагерь разбойников. – Гроты бы проверить надо… Пошли, ребята, только осторожно…

Тихо ступая, казаки медленно двинулись, прижимаясь к каменистой поверхности утёса. Тишина и задержавшийся сизый дым хлынули из чрева малого грота.

– Похоже, никого, – произнёс Ефим, всматриваясь в едкий смог.

– Инородец только…Очухался ли? Вроде несильно я его саданул, – взглянул на Туулая Степан.

– Он не помеха, – отмахнулся командир.

– Там они…– кивнул Ефим на затянутый дымом вход в большой грот.

– Как их только оттуда выкурить? – вопросительно взглянул на отца Никита.

– Дым весь кверху прижимает – не скоро этот грот проветрится, – стал рассуждать с самим собой Ефим. – Значит, залегли они на пол, и сунься мы туда, так сразу же получим пулю.

– А ежели?.. – задумчиво отозвался Степан, разглядывая распластанного на земле Кулака.

– Что, Стёпа?

– Да сапоги у него шибко приметные, Ефимушка, – расписные, – продолжил Степан. – Видать, у зайсана какого-то взял… Нашёл где-то на свою лапищу.