Психира. Очерки «блаженств» сумасшедшего дома

– Слушаюсь.

Чтобы Петр не исчезал из информационного пространства, агенты разведки установили в канализационных трубах секретный передатчик, чтобы доводить до Петра оперативные сведения. Поэтому волей-неволей Петр выходил из дома без утреннего опорожнения и шел на Большую Покровку в платный туалет. Обычно там очередей не было. Петр совал охраннику десять рублей, спускался в подвальное помещение, делал свои дела и возвращался домой. Но теперь разведка поручила ему важную миссию: изловить мистера Чиповича и силком привести его в серый дом на площади Горького.

Голем выходил из туалета на улицу и всматривался в прохожих. Пытался угадать среди тысяч лиц таинственного и единственного Чиповича. Многие мужчины подходили под описание – были подозрительны, носили шляпы. Но мало, кто из них имел в руке газету и направлялся в платный туалет. Петр догадывался, что легкого задания не будет. Он секретный специалист. Голем. Гвардии майор. Исполняет самые сложные оперативные комбинации.

Вечером Петр заходил в свой туалет, вглядывался в темноту сливного проема и ждал, когда включится связь. Престарелая мама спала, когда Петр получал очередную инструкцию: «Сегодня вы должны задержать Чиповича и доставить его в серый дом. Ясно?»

– Так точно, – вытягивался в струну Петр. – Могу я узнать, мистер Чипович большая птица?

– Птица высокого полета. Может запутать следы. Делать вид, что он не Чипович. Но он никогда не снимет шляпу и не пройдет мимо туалета на Большой Покровской. Ясно?

– Так точно! – вытягивался в струну Петр. – Разрешите идти?

– Иди. И бди.

– Слушаюсь.

Ранним утром 20 июня Петр, наконец, встретил Чиповича. Мужчина вел себя странно. Купил в киоске газету, потом устремился в платный туалет. На нем была шляпа. Что делать? Петр решил проследить за мистером. Вошел за ним в туалет, спустился в подвал, сделал вид, что моет руки. А сам осторожно наблюдал, как Чипович закрывается за дверью кабинки, что-то делает там подозрительное, кряхтит, копошится, пытается замести следы – прямо как предупреждала разведка.

Петр дождался, пока мистер Чипович вымоет руки, и отправился за ним следом. Одновременно выбирая лучшую позицию для захвата. Возле аптеки Чипович притормозил, резко обернулся в сторону Петра, потом ускорил шаг, явно заподозрив, что за ним следят. Вот это школа!

Около сбербанка Петр нагнал шпиона и набросился на него с кулаками.

– Держи Чиповича. Враг не уйдет.

На улице Покровской утром 20 июня была потасовка. Параноидальный больной Петр К. набросился на местного жителя, спешащего на работу, и утверждал, что тот шпион. Некто мистер Чипович. Что его необходимо срочно доставить в серый дом. Там его ждут. А Петра ждет награда от государства.

Чиповичем оказался работник ЖКХ Иванов. Был напуган произошедшим. Не знал, что может оказаться героем чужого бреда.

На всякий случай в полиции взяли объяснение и с Иванова – кто он и зачем утром ходил по Большой Покровской. Проверили паспорт, явно надеясь на оперативный «улов».

Проверили через картотеку, сняли отпечатки пальцев, пробили по электронной базе. И только потом отправили в серый дом. На всякий случай. Мало ли? А вдруг это и есть таинственный Чипович? По шапке получать от коллег из серого дома никому не хочется. Кто такой Чипович, никто не знал. Но мало ли?

Петра К. отправили в его родные пенаты – желтый дом на Ульянова. Там его ожидала награда.

Партия счастья

Ночью с центральной улицы города привезли молодого парня в костюме и шляпе, который приставал к прохожим и раздавал им записки счастья и бумажки с цифрами, уверяя, что это новые деньги. На бумажках обычной шариковой ручкой стояли символические номиналы купюр. От сотни до тысячи единиц, похожих на кривой доллар. А записки были почти детские с пожеланиями счастья, здоровья, игрушек, любви, зелени, чистого неба над головой и так далее.

Молодой человек был навязчив, с каждым проходящим пытался заговорить о некоей новой Партии Счастья, в которой деньги будут раздаваться всем желающим, а пожелания в записочках обязательно сбудутся, если их сжечь, сложить пепел в воздушный шарик, запустить его и подумать хорошо. «Мысль материальна, – утверждал Шляпник. – Она поднимет желание до неба. И опустится на чью-нибудь голову. Чем больше добрых мозгошмыгов мы выпустим на волю, тем больше людей будет счастливы».

– Примите. Низкий поклон вам всем от Партии Счастья. – Раскланивался человек в шляпе. – Хотите быть счастливыми? Приходите к нам. Мы расскажем вам о счастье. Дадим рецепт. Придите к нам все страждущие и обремененные, и мы успокоим вас. Счастье в головах. несите на плечах добрые головы. И будет вам счастье.

Кому-то из прохожих поведение Шляпника показалось странным. Он и вызвал сначала полицию, потом Скорую помощь. Выяснилось, что мужчина в шляпе хоть и выглядит счастливым, блаженным то есть, но совершенно дезориентирован в пространстве. Не понимает, где находится, не помнит, как его зовут, где живет. Упрямо твердит о Партии Счастья и проповедует какую-то «ересь». Либо сектант, либо сумасшедший. На сектанта не похож, потому что никаких координат Партии на бумажках нет. Более того, все они не напечатаны, а написаны шариковой ручкой. Пожелания выглядят наивными, как в детском саду, а шляпа, как была на мужчине, так и оставалась. Никаких сборов мелочи с проходящих не было. Даже на уличного музыканта или клоуна не тянет. Доктор К-цин задал несколько вопросов из теста на вменяемость и подмигнул санитарам – дескать, наш клиент. Везем в первую городскую клиническую.

В приемном покое Шляпник вел себя странно. Когда я говорю странно, надо понимать, что в психиатрической больницы все ведут себя странно, и в этом факте, как таковом, никакой странности нет. А странность появляется тогда, когда отсутствуют странности. Человек в шляпе вел себя слишком учтиво для острого больного, слишком вразумительно. Отвечал на вопросы. Готов был подчиниться любой просьбе, раздеться, одеть больничное, дать осмотреть кожные покровы. Кроме одной детали – он наотрез отказывался снимать шляпу. В этом и была странность.

– Не могу, – говорил он и краснел. Как будто чего-то очень стеснялся.

– Почему не можете снять шляпу? – спрашивали его.

– Не могу, – снова краснел он, как девочка, и тупил взор. – Там ничего нет.

– Где?

– Под шляпой.

– Как ничего? А голова? Волосы?

– Там у меня… извините… там у меня сразу открытый мозг. Я не могу показаться перед людьми в таком обнажении. Там мои мысли. Скачут как блошки. Если сниму шляпу, они бросятся от меня наутек. И все увидят, о чем я по-настоящему думаю. Это стыдно. Понимаете?

– Да. Понимаем. Мы быстренько осмотрим голову и сразу пойдем в отделение.

– Не могу. Вы же интеллигентные люди. Сжальтесь. Вы же на улице не ходите без одежды? Это не красиво. А как же я с открытыми мыслями? Прошу. Умоляю. Мои мозгошмыги далеки совершенства.

В общем, провозились мы с этой шляпой довольно долго. Договорились. Остановились на том, что пациента отведут в ванную комнату, к нему зайдет только один человек. Санитар или врач. Чтобы обязательно был мужчина. Желательно его возраста. И чтобы его примерно роста и телосложения. Только ему он быстро раскроет свой мозг, покажет содержимое.

Потом необходимо сразу накинуть на голову пакет, чтобы не разбежались мысли. И лишь после Шляпник согласился отправиться в отделение. Но в шляпе. Или в чем-то, что закрывало бы его мозгошмыги.

Дежурный доктор Д-й вошел один, посмотрел на обнаженные мозгошмыги пациента, велел оставить пациенту шляпу. Хоть и не положено по инструкции, но иногда инструкцию нарушить можно.

Когда пациента отвели, я спросил у доктора, что он увидел под шляпой.

– Голова гладко выбрита, – ответил он. – Как земной шар расписана шариковой ручкой. Как глобус голова. Чего там только нет. И континенты, и моря. И островки добра. И озера несчастий. Все расписано. Живого места нет. Лечащему врачу придется не просто. Прежде, чем смыть с него рисунки, нужно понять, что они для него значат. Мда… редкий пациент.

Опер Вася

Опер Вася всех замучил. Плетет агентурную сеть, чтобы поймать в нее врага. А кто враг, Вася утаивает, как истинный опер – играет в тонкую сложную игру. Правила в этой оперативной игре устанавливает только Вася, но и сам иногда попадается в сети. Врагом оказался он сам. Агентурные записки донесли. Прочитал в туалете, разорвал на мелкие клочья, выпустил их перьями на улицу сквозь узкое зарешеченное окно. Рассыпались и улетели. А Вася понял, что главный враг ему – он сам. Так донесла агентура. Стало быть, себя нужно приговорить и уничтожить. Враг все-таки.

Заведующий первым острым отделением Игорь Петрович тоже плел агентурную сеть, чтобы вычислить главного врага Васи. За пачку чая его давний филер Куба сообщил в частых визитах опера Васи в туалет. Игорь Петрович понял, что Вася вычислил своего врага, и скоро начнет готовить уничтожение.

Васин бред всегда развивался по закону жанра.

Сначала включалась оперативная жилка (Вася когда-то служил в уголовном розыске), затем сплеталась агентурная сеть и уже потом назначался враг. И если врагом был кто-нибудь из соседей по палатам, жди беды. Глаз да глаз нужен был за пациентом.

Игорь Петрович знал, что когда он пригласит Василия Самуиловича на беседу в свой кабинет, начнутся обычные словесные кружева, чтобы усыпить бдительность доктора.

– У меня было триста шестьдесят шесть раскрытий за год, – упрямо твердил бывший опер. – Ровно на одно больше, чем дней в году. И я не выходил из квартиры. Приезжала машина, выгружала водку, ко мне приходили конкретные мужики. И за пьянкой болтали, а я слушал. Из каждого разговора по два, а то и по три раскрытия. И это вам не методом личного сыска, не ногами как молодой. Это агентурная работа. Высший пилотаж.

И всегда – одно и то же начало.

– Василий Самуилович, а сейчас вы поймали кого-нибудь в оперативную сеть? – спрашивал Игорь Петрович.

– Нет, – поспешно врал опер Вася. – Старый я стал для оперативной работы. Забывать стал много.

– Ох, не верю. Не верю. Наговариваете на себя.

Филер Куба донес до Игоря Петровича новую информацию. Вася скупает за сигареты крепкие красные пилюли, которые дают от галлюцинаций. В больших дозах эти пилюли сами вызывают галлюцинации. Поэтому медсестры контролируют, чтобы пациенты пили их по инструкции. Но они умеют обманывать. Зажимают пилюлю под языком, показывают пустое зево и выплевывают пилюли в карманы. За каждую пилюлю Вася дает по одной сигарете. Пациенты довольны. Вася тоже.