Звезды над тундрой. Тишина Святого озера

– Как же, как же я их хорошо знаю, – ответил рыбак и предложил гостям подождать ужин.

– А, что ты готовишь? – спросил архимандрит.

– Треску, ваше высокопреподобие.

Рыбак зажег огонь, поднес к сложенным горкой дровам. Длинный язык пламени разом охватил сушняк. Налетевший ветер в один миг разметал пламя. Из костра взметнулись яркие искры. Дым толстой косой взметнулся в небо. Убежав в море, ветер поднял волны. Они громко плескались о берег.

Настроив костер, Кесарь кинул в котел порезанную рыбу, кусок тюленьего жира и поставил на огонь. Затем рыбак нарезал целую тарелку пшеничного хлеба. Через двадцать минут Кесарь слил кипящую воду и разложил рыбу по тарелкам.

– Хорошо у тебя здесь: тихо, – мечтательно произнес Александр и отогнал рукой комара, который сделав незамысловатую петлю угодил прямо в тарелку.

– Это так, архимандрит, – ответил рыбак и убрал из тарелки архимандрита комара.

Стемнело, ветер усилился. Невидимое море зашумело во тьме. Тяжелые волны дружно накинулись на скалистый берег. Сквозь грохот морских волн прорывался громкий крик птиц. Настало время бури и чаек.

Через несколько минут небо совсем затянуло черным пологом. Остров до самых краев накрылся синей тьмой. Холмы исчезли, они утонули во мраке. Даже луна не смогла их осветить.

Костер затух, музыка природы смолкла. Наступила тихая и мягкая ночь. Она пролетела вспугнутой птицей. На рассвете смолк прибой и закричали чайки. Сквозь утреннюю синь прорезалось Белое море.

Александр проснулся от крика Кесаря.

– Что случилось?

– На море появились большие судна.

Архимандрит резко вскочил и поднес к глазам подзорную трубу и вдруг вскричал:

– Английские пароходы! “Миранда” и “Бриск”!

Рыбак, вглядываясь сквозь реющих чаек на море, изумился:

– Неужели, ваше высокопреподобие.

На лицо Александра легла тяжелая печаль:

– Здесь нет русских пароходов!

– Завтракать будете? – нелепо спросил Кесарь.

– Не время! – отрезал архимандрит и приказал разбудить Никитку.

Александр с Никиткой вскочили на коней и поскакали навстречу поднимающемуся солнцу. Воздух насытил стойкий запах хвойных деревьев. Увлажненную росой почву усыпали булыжники. Внимание скакунов привлекла шустрая белка и взлетевший из-под копыт рябчик. На середине пути неожиданно поднялась стая северных куропаток и унеслась в сторону Белого моря. Но птицы не торопились петь свои веселые песни.

Через несколько десятков минут всадники галопом влетели на соловецкое побережье и, глянув на море, увидели вдалеке трехмачтовые фрегаты. В монастыре на разные голоса звонили колокола.

Возле ворот монастыря взволнованных всадников встретил иеромонах Матфей.

– Когда они явились? – спросил Александр.

– Ваше высокопреподобие, мы заметили, когда фрегаты появились на горизонте. Они появились из-за Белушьего мыса и в восемь утра остановились в десяти верстах от берега.

– Служба идет во всех храмах?

– Да, отец Александр, – ответил иеромонах.

– Какие распоряжения отдали в мое отсутствие?

– Никонович приказал ратникам занять стены монастыря, берег моря и окраину леса.

Архимандрит удовлетворенно кивнул головой.

– Закройте все ворота! Матфей, распорядись, чтобы не занятые делом старики угнали скот в глубь острова. Накажи сторожам, чтобы в случае опасности они уничтожили все стадо. Мы лучше перебьем его, чем он достанется врагу.

Иеромонахи, заперев все дубовые ворота, кроме главных, отдали ключи Александру. Архимандрит в окружении старцев вошел в собор и, положив ключи от ворот на гроб с останками Зосимы и Савватия, взволнованно обратился к образу божией матери:

– Царица небесная! Защити и спаси нас! Мы грехами своими навлекли на себя лютое испытание. Но ты царица милосердная отведи его от нас и умоли сына своего Иисуса Христа, чтобы он избавил нас от беды!

Александр поочередно приложил уста к раке с преподобными, опустился на колени и хриплым голосом проговорил:

– Святые угодники, не допустите, чтобы враги разорили ваше достояние, спасите ваших чад. Со своей стороны, мы приложим все силы и не пощадим живота своего, чтобы отстоять русскую святыню!

Наместник оглядел присутствующих и найдя глазами отца Варнаву сказал:

– Организуйте крестный ход! Мы должны своими молитвами укрепить силу нашего оружия и оградить от грозных опасностей монастырь! Только сила божья и ангелы господние защитят наших ратников и нас самих.

Монахи схватили в руки крестный крест, чудотворные иконы, церковные хоругви, кадила и поднялись на крепостную стену, растянувшуюся почти на одну версту.

– Никитка, держись рядом! – сказал юноше архимандрит.

Обитатели монастыря с песнопениями прошлись по стене и возвратились в храм преподобных Зосимы и Савватия. Здесь архимандрит взошел на алтарь и сказал иеромонахам, мирянам, чтобы они все время уповали на милость бога и, не щадя своего живота защищали святую обитель. В конце обращения Александр объявил трехдневный пост.

Погода в то утро стояла великолепная. Солнце уже поднялось и мягко грело воздух, а небо было совершенно чистым. И оно голубело с каждой минутой. Над островом все еще висел редкий туман, вдали синели холмы. В воздухе чувствовалась необыкновенная свежесть, чудесной казалась и музыка прибоя. Не было никаких сомнений в том, что скоро остров расцветет всеми красками. И тогда природа на Соловках станет необыкновенной. Казалось, что что могло омрачить сегодняшний день?

После крестного хода Александр и Никанович отправились на берег моря, чтобы проследить за вражескими фрегатами. На скалистом береге с ружьями в руках затаились охотники. Стояли замаскированные пушки. Охотники готовились погибнуть в бою, но не пропустить врага в монастырь.

Вскоре синее небо стало совсем прозрачным. В воздухе гулял шальной ветер. На поверхности моря плескалась рыба. Пели птицы, кричали чайки, с высоты спланировал ястреб. В это время в этом уголке мира царил удивительной мир.

После полудня фрегаты сдвинулись с места и бросили якоря не далеко от берега. Спустя короткое время они подняли якоря и оставляя за кормой белые буруны, скрылись за Кемским берегом.

– Не верьте им, они отвлекают наше внимание, чтобы застать нас врасплох, – вскинув вверх руки, вскричал архимандрит. – Они еще вернутся, не проспите их появление.

Предупредив защитников, Александр с Никановичем отправились в монастырь, который охватила неизмеримая печаль. Но в то же время крепость стала выглядеть суровей.

Архимандрит оказался прав. Через час фрегаты возвратились и встали на старое место. И вдруг, стоявший у главных ворот Александр, увидел, что на одном пароходе взметнулись переговорные флажки.

– Вы что-нибудь понимаете в морском языке? – спросил архимандрит прапорщика.

– Я не смыслю в морской азбуке, – отозвался Никанович.