Звезды над тундрой. Тишина Святого озера

Через незначительное время, стоявшая впереди “Миранда”, произвела три выстрела. Грозный грохот разнесся по морю и оборвался у стен монастыря. Береговые пушки обстреляли фрегаты. В ответ английское судно поворачиваясь то одним, то другим бортом открыло пальбу. В сторону соловецкого монастыря полетели ядра, гранаты и бомбы. Они врезались в стену, падали на берег, залетали в соловецкий монастырь и угождали в Святое озеро. Несколько ядер прошили гостиницу для паломников. Одна угодила в святые ворота, едва не попав в столпившихся монахов.

– Идемте в монастырь! Здесь находиться опасно! – приказал архимандрит.

Крепостные и береговые пушки открыли ответный огонь. И если ядра крепостных пушек осыпали лишь берег и море, не долетая до фрегатов, то одно из ядер береговых пушек величиной с яблоко пробило борт “Миранды”. Отстрелявшись, английский фрегат, зашел за Кладбищенский мыс, чтобы устранить повреждения. Все стихло, наступило затишье – не шелохнется даже воздух.

Александр поспешил к Друшевскому, чтобы выразить благодарность артиллеристам:

– Братия, поздравляю вас с удачным боем! Я буду просить государя и военного министра, чтобы вас наградили заслуженной наградой. Сегодня я увидел храбрых ратников готовых отдать свои жизни за православную веру, за царя и отечество!

– Служим вере, царю и отечеству! – гаркнули защитники обители в ответ.

Вернувшись в монастырь, архимандрит с монахами прошелся по территории монастыря, чтобы выяснить урон, нанесенный ядрами и гранатами. Но пройдя по обители, он заметил, что ядра оставили лишь небольшие отметины в стенах, да кое-где проломили крыши. Не избежали повреждений Преображенский собор и больничный корпус

– Отец Николай, у нас имеются пострадавшие? – озаботился Александр.

Иеромонах браво отрапортовал:

– Ваше преосвященство, никто не пострадал, даже раненых нет.

На лице архимандрита задержалась озабоченность.

– Готовьтесь к утру, завтра они снова попытаются напасть на нас.

Бугаевский внес предложение:

– Отец Александр, я считаю, что батарею нужно передвинуть на самый конец мыса. И ночью соорудить там для пушек новые укрепления.

– Полностью согласен с вами. Матфей выделите людей, которые знакомы с этим делом, – распорядился архимандрит. – Кроме этого, немедленно усильте посты и потребуйте от наблюдателей, чтобы они постоянно докладывали обо всех изменениях.

– Я сделаю так, как вы мне велите, ваше высокопреподобие.

– Матфей накажите иеромонаху Маркиану сколотить отряд из монахов. И попросите Николая Крылова взять под свою команду десять добровольцев. А также выдайте всем, кто желает бердыши, пики и топоры. Я думаю, что мы и этим оружием отобьем у англичан желание воевать с нами.

В этот час монастырь обступили бесшумные тени и древние купола задремали. С моря вползла ночь и какой-то таинственный художник, умело подобрав гамму цветов, искусно раскрасил кистью ночную картину. После его работы в ночном пейзаже ожило много красок.

Соловецкий остров затих в тревожном ожидании. До самого утра на острове готовились к предстоящим боям. Потянулись напряженные часы ожидания. Море устало играло бликами яркой луны.

Всю ночь во всех храмах иеромонахи читали молитвы. На душе Александра стало легко, даже враг потерял суровый облик. Но около трех часов ночи английские матросы спустили с борта “Бриска” шлюпку и под белым флагом приблизились к берегу.

К архимандриту явился Друшевский.

– Отец Александр, от фрегата отошла английская шлюпка.

– Узнайте, что им нужно и доложите мне.

– В сей час, отец Александр.

Друшевский отплыл на лодке от берега.

– Что вы хотели? – спросил он английского офицера.

– Я хотел передать ультиматум капитана Эрасмуса Омманея – ответил тот.

Фейерверкер протянул вперед правую руку:

– Давайте!

Англичанин воспротивился:

– Мне велено отдать коменданту крепости.

– Можете передать мне.

Друшевский в тот же час вернулся к Александру и доложил, что английский капитан Эрасмус Омманей направил защитникам острова на русском и английском языках ультиматум. Архимандрит потребовал от отца Матфея собрать всех соборных старцев и военных чинов.

Когда приглашенные для военного совета явились к отцу Александру, он сообщил им, что в ультиматуме главнокомандующего англо-французской эскадрой в Белом море капитана Эрасмуса Омманея адресованному главному офицеру Соловецкого монастыря, пишется, что раз монастырь приняла на себя характер военной крепости, то он требует, чтобы его защитники сдались со всеми пушками, оружием, припасами и флагами.

В случае если защитники крепости нападут на парламентеров или в течение трех часов откажутся сдаться в плен, то он прикажет открыть огонь по монастырю. И что через шесть часов весь гарнизон Соловецкого острова должен проследовать на остров Песий.

Закончив, Александр обнажил шпагу.

– Братия и военные чины желаете ли вы, чтобы я сдал оружие капитану Омманею?

– Нет, обитель будет стоять насмерть!

– Мы верим в божий промысел, поэтому монастырь отвергает предложение английского капитана!

Все желали отстаивать честь монастыря. Архимандрит обвел собравшихся пламенным взглядом.

– С вашего позволения я дам ответ наглому англичанину.

Александр, не задумываясь, застрочил пером. Через несколько минут ответ был готов.

– Я написал, что начальство Соловецкого монастыря отвергает необоснованные и насквозь клеветнические обвинения в том, что русские без всякой причины открыли стрельбу по английским кораблям. Русские пушки стреляли лишь после того, как английские пароходы обстреляли монастырь.

Архимандрит сделал небольшую паузу.

– Далее я пояснил Эрасмусу Омманею, что в монастыре нет гарнизона, и что в обители находятся лишь солдаты для охраны монахов, жителей монастыря и находящихся здесь узников.

Отец Александр провел рукой по окладистой бороде.

– Далее я написал о том, что оружия, и военных припасов в монастыре не имеется, а потому и сдавать нечего. И что никаких намерений, чтобы напасть на парламентский флаг монастырь не имел и не имеет, и что английская депеша была принята в полной тишине. Я ответил, что коменданта в монастыре нет, и никогда не было, а так как в монастыре нет военного гарнизона, то и сдаваться некому.

Александр горящими глазами обвел собравшихся:

– Я подписал наш ответ от имени Соловецкого монастыря. Кто передаст его англичанам?

– Коллежский асессор Петр Соколов, – предложил прапорщик Никанович.