Странная жизнь и труды Эндрю Борда, тайного агента, врача, монаха, путешественника и писателя

О его преступлении, лействительном или мнимом, рассказал протестантский теолог Джон Понет в книге, которая увидела свет через восемь лет после смерти Борда. Ее автор отвергал целибат, и, защищая право священнослужителей на брак, присоединился к литературной полемике видных иерархов и теологов, стоявших по разные стороны духовного барьера, который разделял католическую и реформаторскую церкви. Но перед тем, как обратиться к книге Понета, стоит вкратце рассказать об истории целибата и некоторых эпизодах упомянутой полемики.

Давай поженимся!

Отношение к обету безбрачия – одному из главнейших установлений католицизма – представляло собой ту лакмусовую бумажку, которая для верующих часто определяло принятие или неприятие Реформации. Требование, обязывающее клириков соблюдать целомудрие, впервые был установлено в начале IV века правилами Эльвирского собора

, которые предписывали за нарушение этого обета навсегда отлучать священников от церковного служения и даже на смертном одре не давать им прощения (фактически целибат утвердился только XI веке при папе Григории VII, 1020/1025-1085).

Прошло почти пять веков, и сторонники религиозного реформаторского движения выступили против обета безбрачия клириков, утверждая, что он противоречит мнению многих библейских авторитетов, Отцов Церкви и средневековых теологов.

Исследуя историю вопроса относительно pro et contra отмены целибата, Джон К. Йост, профессор Университета штата Небраска, писал:

«Контроверза между сторонниками клерикального брака и целибата сыграла важную роль в реформировании католической религии. Отказ от монашеских обетов, узаконивание права священников на браки, повышение моральной значимости института семьи разрушали устоявшийся порядок средневекового христианства и представляли собой наиболее революционные изменения, внесенные Реформацией в религию и этику. Многие священнослужители примкнули к реформационному движению именно для того, чтобы избежать традиционных ограничений в семейной жизни. Те из них, кто имели любовниц, получили возможность возвысить их до почтенных и уважаемых жен, а бастардов – сделать законными детьми».

С ним солидарен Преподобный Майкл Э. Скрич, капеллан и почетный член оксфордского Колледжа Душ Всех Праведников, который в своей книге «Раблезианский брак» (1958) назвал упомянутую контроверзу «главным вопросом лютеранской, англиканской и кальвинистской Реформации».

Не буду досаждать читателю обширным цитированием различных авторитетов, писавших о рассматриваемой проблеме, приведу лишь слова апостола Павла в его «Первом послании Коринфянам»

, утверждавшего, что в браке нет ничего плохого, но соблюдающий безбрачие все же поступает лучше: «Неженатый заботится о Господнем, о том, как угодить Господу; женатый же заботится о мирском, как угодить жене… Но кто непоколебимо тверд в сердце своем и, не будучи стесняем нуждою, но будучи властен в воле своей, решился в сердце своем соблюдать девственность, тот хорошо поступает»

.

Тем не менее, многие европейские вожди реформации, полагая, вероятно, что «лучшее – враг хорошего», следовали своей доктринальной точке зрения и вступили в брак: в 1522 году – швейцарец Ульрих Цвингли (1484–1531); в 1525 году – немец Мартин Лютер (1483–1546); в 1540 году – француз Жан Кальвин (1509–1564); вскоре после 1515 года – англичанин Томас Крэнмер (1489–1556).

Последний из упомянутых священнослужителей (доктор богословия Кембриджского университета и архиепископ Кентерберийский) сыграл выдающуюся роль в английском реформаторском движении как автор ряда религиозных документов протестантского толка (в том числе, «Книгу общих молитв»)[45 - Крэнмер принял мученическую смерть на костре после воцарения Марии Тюдор.]. Следуя предписанию короля Эдуарда VI (1537–1553), он в 1551 году составил текст вероучения, которое получило одобрение Тайного совета и собрания высших иерархов. В 1553 году этот текст под названием «42 статьи» был разослан по епархиям «для строгого следования ему в проповедях и учении». На его основе через десять лет церковный собор принял вероучительный документ англиканской церкви – так называемые «39 Статей религии» (он стал законом после его принятия в 1571 году парламентом). Одна из статей документа гласила: «О браке священников. Божьими законами не установлено, что епископы, священники и диаконы обязаны дать обет безбрачия или воздерживаться от брака. Поэтому они, как все прочие христиане, могут законно вступать в брак по собственному усмотрению, если он рассудят, что так лучше достигнуть спасения (курсив мой. – Ю.П.)».

Но еще раньше, в июле того же 1553 года, пятнадцатилетний король-мальчик умер (по всей вероятности, от туберкулеза), и на престол взошла дочь Генриха VIII принцесса Мария Тюдор (1516–1558), которая за жестокие преследования протестантов получила после смерти прозвище Марии Кровавой. Королева отменила «42 статьи», и вопрос об отмены целибата вновь перешел в область полемики, нашедшей отражение в сочинениях как английских, так и иностранных авторов (полемические книги последних активно переводились в Англии).

Дуэль

Разумеется, я не собираюсь вдаваться в подробности этой полемики во всем ее многообразии и коснусь (и то лишь вкратце) только тех литературных произведений, одно из которых «выведет» нас на судьбу Эндрю Борда. Но прежде познакомимся с их авторами.

Джон Попет (ок. 1514–1556) – протестантский теолог, выпускник Кембриджа, гуманист, знаток греческого языка, начал церковную карьеру в двадцать два года как рядовой священник, а через десять лет занял место капеллана Томаса Крэнмера. В ноябре 1548 года Понет женился, чем вызвал негодование католиков-ортодоксов. Но первый опыт семейной жизни окончился для Понета неудачей – в июле 1551 году консисторский суд признал его брак незаконным на том основании, что жена уже была замужем за неким мясником из Ноттингема. Через три месяца Понет вновь женился, на этот раз на дочери одного из финансовых советников Крэнмера. При Эдуарде VI карьера Понет развивалась успешно: он получил место епископа Рочестерского, а в мае 1551 года занял кафедру епископа Винчестера. Однако через два года (уже во время правления Марии Тюдор) вместе с другими восьмьюстами приверженцами новых церковных установлений вынужден был бежать из страны: в лучших традициях религиозных распрей в стране запылали костры и застучали топоры палачей. Понет еще один раз, в январе 1554 года, побывал на родине, присоединившись к антикатолическому восстанию под руководством сэра Томаса Уайета-мл. (1521–1554)

: его целью являлось свержение Марии и передачу престола ее сводной сестре, протестантке Елизаветы. Восстание окончилось неудачей, его лидеров четвертовали, а Понет удалился в изгнание в Страсбург, где он и умер.

Стивен Гардинер (1497–1555) – государственный и религиозный деятель, гуманист и ученый. Сын торговца одеждой и незаконнорожденной дочери герцога Бедфорда, он закончил Кембриджский университет со степенями доктора гражданского и канонического права. Будучи секретарем Томаса Уолси, Гардинер выполнял, в основном, дипломатические поручения своего патрона во Франции и Италии. Затем он возвысился до должности королевского секретаря, а в 1531 году стал епископом Винчестерским. Он принимал активное участие в политической и церковной жизни страны, однако после смерти «толстого Генри» оказался в рядах оппозиции новому королю (Эдуарду VI), был лишен всех своих должностей и привилегий и заключен в Тауэр, где и провел свыше пяти лет. По восшествию в июле 1553 года на престол католички Марии Тюдор, ему было возвращено Винчестерское епископство и, кроме того, он был возвышен до должности Лорда-канцлера.

Томас Мартин (1520/21-1592/93) – юрист, доктор гражданского права, дипломат, член парламента и активный участник суда над Томасом Крэнмером. Как и Борд, он окончил Винчестерский колледж и Новый Колледж в Оксфорде, членом которого стал в 1539 году. Примерно в 1555 году он получил место секретаря С. Гардинера. Приписываемый[46 - Об авторстве Т. Мартина см. далее.] ему трактат, отвергающий право на брак священников, был высоко оценен королевой Марией.

Итак, знакомство состоялось, пора начинать дуэль: по одну сторону от барьера расположился протестант Понет, по другую – католики Гардинер и Мартин.

Первым «выстрелил» Джон Понет: в 1549 году в лондонской печатне Рейнера Вольфа

была издана его книга: «Защита [права] священников на брак, доказанное Священным Писанием и старыми авторами. Сочинено Джоном Понетом, доктором богословия».

Понет убеждал читателя, что «браки епископов, священников и других служителей церкви не только являются законными и не противоречат Божественным установлениям, но и были разрешены ранними церквями; такое положение существовало до тех пор, пока римский епископ своим безнравственным декретом запретил своим духовным слугам жениться».

Резюмируя свои многочисленные доводы в пользу отмены целибата, Понет писал:

«Таким образом, я заявляю:

– во-первых, брак и священничество не противоречат друг другу;

– во-вторых, брак не является помехой для благочестивой жизни;

– в-третьих, апостолы, будучи призваны проповедовать Евангелие, не прогнали прочь своих жен;

– в-четвертых, ни один священник не может избавиться от жены по религиозным соображениям (вопреки утверждению римского епископа).

И, в заключение, скажу, что клирик имеет право на брак уже после получения им разрешения на отправление им священнических обязанностей…».

Ответ последовал примерно через пять лет, когда в мае 1554 года на прилавках лондонских книжных лавок появилась книга, посвященная королеве Марии и опровергавшая заявления Понета:

«Трактат, в котором объявляется и со всей очевидностью доказывается, что притворные браки священников и верующих персон, нельзя полагать таковыми, ибо во все времена и во всех странах Христианского мира они считаются незаконными, запрещаются и, кроме того, являются наказуемыми. В последующих главах трактата содержится полное опровержение книги доктора Понета, озаглавленной «Защита права священников на брак».

Кто написал этот труд? На титульном листе книги в качестве автора указан Томас Мартин. Но ни Понет, ни Фэниуэлл (три столетия спустя), не сомневались, что на самом деле авторство принадлежит Гардинеру, укрывшимся под псевдонимом «Томас Мартин» (правда, не приводя при этом каких-либо доказательств). Разделяющий их мнение современный библиограф Джеймс Фримен, куратор коллекции старых печатных книг Британского музея, ограничивается замечанием: «Очевидно, Понет увидел руку своего старого соперника Гардинера в этом «Трактате…». Впрочем, другие авторы полагают, что книга является результатом совместной работы Гардинера и Мартина.

Но как бы то ни было, Понет не собирался отступать. Кроме принципиальных разногласий с католиками, у него была глубоко личная обида на Гардинера, который сменил его на епископской кафедре в Винчестере

.

В Страсбурге, где, по словам Понета, у него были «перо, чернила, бумага и тишина», он внимательно изучал книгу оппонента (или оппонентов?). Об этом свидетельствуют многочисленные комментарии изгнанника (около двухсот пятидесяти) на английском, латыни и греческом, сделанные им непосредственно на страницах принадлежащего ему экземпляра «Трактата…». Методично, абзац за абзацем, он «путешествует» по книге, лишь несколько страниц оставив свободными от конфронтационных замечаний.

Текст этих замечаний Понет активно использовал в своем новом сочинении, которое увидело свет в 1555 году в Страсбурге и было переиздано в следующем году:

«Защита, осуществленная в полным соответствием со Священным Писанием и [мнениям] старых докторов (теологии. – Ю.Я.), и опровергающая богохульную книгу, составленной д[октором] Стивеном Гардинером (покойным Лордом-канцлером), д[октором] Смитом из Оксфорда, Пигиусом

и другими папистами, недавно появившуюся за авторством Томаса Мартина, доктора гражданского права (как он сам себя называет) и направленную против благочестивых браков священников: хотя другие вопросы, которые приукрашают и защищают паписты, уже полностью опровергнуты, утверждения Мартина позволят им убедиться в собственной наглости и путанице. Написано Джоном Понетом, доктором богословия и епископом Винчестера. В книге содержатся исправления и дополнения. Ее автор хотел бы, чтобы читатель ознакомился с содержанием первого издания книги до того, как у него появиться досуг для прочтения следующего…»

В самом начале «Защиты…» Понет категорично заявляет:

«Книга этого Мартина не годится для того, чтобы посвящать ее королеве».

Он пытается убедить читателя, что авторы сочинения, так и не доказали необходимость отмены целибата, и приводит свои аргументы с энергичным полемическим запалом. Понет постоянно прибегает к непарламентским выражениям, подчеркивая, что книга совершенно не подходит для чтения королевой, которая была женщиной строгих правил:

«Когда используется непристойное сквернословие, присущее как омерзительно развратным шлюхам-наложницам, так и заурядным проституткам, являющимися никем иным как грязными животными, а также наличиствуют недопустимо грубые рассуждения о воскрешении плоти, то никто из любящих Королеву не может не думать о том, как она будет читать эту книгу с краской стыда на щеках».

В другом месте текста он, по существу, повторяет уже сказанное, но адресуется непосредственно к Мартину:

«Ваши намерения, как это следует из названия книги, состоят в том, чтобы доказать что брак священников и верующих персон не является [фактическим] браком… Вы полагаете, что к столь глубокомысленному выводу пришли благодаря Вашей мудрости в канонических вопросах и уточенной хитрости… Возможно, Ваше единственное достижение будет состоять в том, что слух Ее милости не будет оскорблен Вашими непристойными словами о грязном распутстве, Вашей бесстыдной изворотливостью, Вашей недопустимо грубой речью и громогласной ложью…».

Не смог Понет удержаться от личного выпада, ставящего под сомнение умственные возможности оппонента:

«Хотя королева и удовольствуется всем, что бы Вы ни написали, однако найдутся ученые мужи, которые опровергнут Вас и определят то, что Вам надлежало сказать, ибо [Ваши писания] не являются тенетами, которые способны укрыть Вашу наготу, когда Вы ныне пускаетесь в пляс; ровно так было тогда, когда Вы, учась в Новом Колледже в Оксфорде во время Рождественских праздников по своему обыкновению играли роль любимого дурака Господа

. Вероятно, Вы так осмелели, что, потеряв разум, отбросили стыд и окончательно обнаглели…».

Впрочем, Гардинер впоследствии не остался в долгу, хотя и не прибегал при этом к откровенным оскорблениям: как утверждают некоторые историки, когда его спросили, думал ли он в тюремной камере, что когда-нибудь вновь станет епископом Винчестера, он не без язвительности ответил, что если мясник заставил Понета вернуть ему жену, то он, Гардинер, никогда не сомневался в том, что вторично займет епископскую кафедру (впрочем, этот не исключено, что рассказ является апокрифом).