Поход Ивана-дурака за смыслом

Иван и Павлин Матвеевич хотели было бежать, да переливы морщинистого узора ввели их в оцепенение. И они, словно ходячие покойники, потянулись к избушке-трансформеру.

Но тут раздался жуткий грохот. Вся чаща осветилась багровым огнём, исходящим от громадного идеального шара, движущегося сквозь неё и как бы над ней. Шар этот мгновенно раздавил избушку и поглотил Деда Пихто, будто его и не было. Калики же наши перехожие перестали идти и начали стоять как вкопанные.

Одна только грамота самописная как всегда не подвела. Смысл – это твоё состояние, которое не может быть для тебя невозможным, которое стоит твоей жизни, ради которого ты живёшь, действуешь и умираешь, выше которого для тебя ничего нет, которое для тебя есть мерило всего, которое открывает для тебя целый мир внутри и вне тебя и которое заведомо годится для тебя, кем бы ты ни был, то есть для всех небессмысленных существ.

Глава X. Всепогодность

Колобок с давних пор был самым страшным чудовищем Тёмного леса.

Во-первых, он круглый. То есть зацепиться не за что. Никаких углов или граней.

Во-вторых, он гладкий. То есть, опять-таки, зацепиться не за что. Никаких шероховатостей или заусениц.

В-третьих, он всеядный. Он просто вбирает в себя всё, что попадается ему на пути. Без следа.

В-четвёртых, он идеальный, поэтому предельно горд собой и глубоко презирает всё окружающее.

В-пятых, он не просто шар – он гипершар, то есть пребывает одновременно во множестве измерений. Что из этого следует, никто не знает, но от страха тот же никто ничего поделать не может.

– Вы не имеете права быть таким идеальным и всё в себя вбирать, – мужественно заявил господин товарищ Брыкля. – Мы на вас в суд подадим, гуманный и справедливый.

Тут Колобок должен был повернуться в сторону Ивана с Павлином Матвеевичем, но этого никто не заметил, так как Колобок со всех сторон одинаковый и нет на нём нигде никаких особых примет вроде шрама или родинки, чтобы различить какие-нибудь стороны.

– Как же он видит, – задался вслух мысленным вопросом Иван.

– Я вижу всем своим существом, – прогудел Колобок из своих внутренних бездн.

– То есть вы, получается, один большой глаз, – заметил федеральный адвокат. – Это тоже незаконно.

– Я сам себе закон, высший и непреложный.

– Ооо, а вот тут вы попали, – зашёлся в азарте Павлин Матвеевич. – Тут вы нарушили прерогативу самого царя-батюшки. Он вас за это по макушке вашей не погладит. Где бы она у вас ни была.

– Сейчас я вас поглощу, мелкоту ущербную, и всё. Вы даже не увидите, кто тут закон и что тут законно.

– Погоди, – выступил с миротворческой инициативой Иван, – а какой смысл тебе всё поглощать. Ты ведь и так круглый, и так идеальный. Чего тебе не хватает.

– В этом мире мне смысл не надобен. Просто качусь и поглощаю. Такова моя природа.

– Ага, – зацепился-таки Иван, – значит, в других мирах, может, и надобен?

Тут Колобок должен был замереть во внезапной задумчивости, но этого никто не заметил, потому что он совершенно гладок и однороден.

– Хм… Это забавное предположение. Иметь разные смыслы в разных мирах, а в иных вообще без него обходиться – надо как-нибудь попробовать.

– Да пожалуйста. Мы, дураки, щедрый народ. Раздаём гениальные идеи направо и налево. Особенно налево.

– Да, зацепил ты меня, Иван. Такого отродясь не было, сколько себя помню. А я себя всегда помню. Можешь за это спросить меня что хочешь, перед тем как я тебя поглощу.

– Мы, Колобушко, смысл ищем. Только пока не знаем, что это. Ну как не знаем – кое-что уже выяснили. Но мало.

– Смысл – это такая штука, которая может работать во всех возможных мирах. А они, Иван, бывают ох какие разные. Даже и подумать страшно. В некоторых из них я даже не круглый.

– Возможных мирах? Я дурак, Колобчик дорогой. Объясни попроще как-нибудь.

– Ну вот, например, деньги.

– Да! – поддержал Иван. – Отличный пример.

– Не могут быть они смыслом, – ко всеобщей грусти заключил Колобок. – Потому как не во всех мирах они что-то значат и вообще возможны.

– Да ну, – скептически изумился в свою очередь федеральный адвокат. Он-то знал, чему изумляться.

– Они даже и в этом мире могут потерять своё значение.

– Угу, Идолище Поганое уже говорил про коммунизм и расстрелы.

– Даже и без расстрелов. Могут просто обесцениться, и всё. А в некоторых мирах вообще невозможно никакое количество, в том числе количество денег.

– Я уже говорил, что дурак?

Колобок наверное должен был вздохнуть, но никто этого не заметил, потому что он идеально круглый, безо всяких складок и трещинок.

– Есть миры, где есть только я и больше никого. Потому что я всё там поглотил. Я, знаете ли, могу целый мир поглотить и не поперхнуться. И мне там деньги ни к чему. А смысл должен быть таким, чтобы он был для меня смыслом даже там, где нет ничего, кроме меня.

Товарищ господин Брыкля в это время достал из-за пазухи Ивана самописную грамоту и бегал по ней глазами.

– Точно-точно, про это уже было в самом первом пункте контракта.

– То есть смысл должен греть душу, что бы там ни происходило. Небо может стать землёй, а земля водой, только смысл останется смыслом. Денег у тебя может быть много или вообще не быть, а смысл останется смыслом. Ты можешь быть больным или здоровым, молодым или старым, женатым или холостым, а смысл останется смыслом.

– Да, что-то такое тоже было – как раз в последнем из пунктов, – обратил своё учёное внимание федеральный адвокат.

– Гравитация может исчезнуть или обратиться внутрь себя, люди могут ходить на ушах, твёрдое может стать мягким, а жидкое вовсе прекратиться, камни могут заговорить, звёзды погаснуть, а смысл должен оставаться смыслом. Иначе это не смысл. Он по природе независим ни от каких обстоятельств. Вообще ни от каких, – прогрохотал Колобок.

– Надо же, – удивился Иван.

– Надо же, – согласился Павлин Матвеевич.

– Ну вот. А теперь я вас поглощу.

И громадный Колобок плавно двинулся в сторону федерального адвоката и его доверчивого доверителя. Адвокат побежал, а Иван так и остался тупо стоять. Потому что дурак. Но их обоих постигла одна и та же судьба. Суперколоб поглотил их безо всякого усилия и следа.

Поглотил он и самописную грамоту. Но в последний момент она успела передать в Центр: смысл есть то, что ты можешь пережить, с невозможность чего ты не можешь смириться, чему ты можешь посвятить всю свою жизнь, к чему ты стремишься как к конечной цели, главнее чего для тебя ничего нет, чем ты измеряешь всё остальное, что открывает целое измерение в тебе и во всём вокруг, что подходит для любого разумного существа и что не зависит ни от каких внешних обстоятельств, то есть сохраняет свою значимость во всех возможных мирах.

Глава XI. Целебные призмы

Иван-дурак и федеральный адвокат пропали. Но разве могут просто так пропасть целый официальный дурак и целый федеральный адвокат. Конечно, могут: пропали же они из царства-государства в Тёмный лес. Никто и никто не пропадает никуда, всё пропадает куда-то. Но иногда это куда-то такое, что очень похоже на никуда. Так и теперь: внутренность Колобка оказалась такой же гладкой, безупречной и непонятной, как и его наружность. Ведь понять значит схватить или хотя бы уцепиться, а тут опять ни схватиться, ни уцепиться было не за что. Какое-то серое ничто, в котором ты то ли стоишь, то ли сидишь, то ли висишь, то ли паришь, то ли лежишь, то ли бултыхаешься. Вроде пустота, а вроде и полнота. В общем картина совершенно размытая. Даже и не поймёшь, картина ли это.