Аллегро с Дьяволом – II. Казань

Как угольки,

И падали на песок.

3

А поутру они проснулись. Точнее, проснулся Ком, Пастух еще вечером ушел домой. А проснулся он от жалобных стонов Комара.

– Умираю. Ща помру, совсем помру. Помогите… – жалобно стонал Комар, мучимый похмельем, свесив голову с дивана.

Он весь покрылся светло-зелеными пятнами, уши совсем повисли, взгляд был мутным и измученным.

– Иван, обещай мне! Обещай, когда я умру, развеять мой прах между звезд! А на надгробном камне напишите: «Чамранин, помни: водка – яд, медленный, но смертельный».

– Хорошо, – легко пообещал присевший рядом на корточки Ком. – А между какими звездами надгробный камень поставить?

– Что?

– Ты сказал, твой прах развеять меж звезд. Вот я и спрашиваю, меж каких звезд поставить надгробный камень?

– А-а-а, – простонал в ответ Комар, опять уронив голову.

– Умираю, – в очередной раз простонал он, когда к нему подошел Иван с двумя стаканами. – Что это? – выдавил страдалец.

– Лекарство, пей.

– Но это же водка! – слабо, ввиду отсутствия сил, возмутился чамранин.

– Водка и рассол, пей.

– Водка яд!

– Ядом тоже лечат. Хотя физиология у нас несколько отличается, но слушать твои стоны я больше не могу. Так что или – или.

– Что или – или?

– Или тебе полегчает, или ты умрешь, но стоны, я надеюсь, прекратятся в любом случае. Давай залпом. Долго мне тут стоять?

– И ты так равнодушно говоришь о моей смерти? – голосом актера-трагика из второсортного балагана спросил умирающий.

Не получив ни ответа, ни сочувствия, сморщившись как сушеное яблоко, Комар все-таки выпил и водку, и рассол. И после этого опять рухнул на диван.

Минут через десять Иван принес к дивану журнальный столик и поставил туда завтрак для больного.

– Что там? – поинтересовался умирающий, явно более бодрым голосом.

– Еще немного рассола, на всякий случай, чай с мятой, томатный сок, сыр, масло, варенные яйца и мармелад.

– Зачем мне еда? Зачем ты издеваешься над умирающим, дай мне спокойно расстаться с этим негостеприимным миром.

Минут через пятнадцать, позавтракав, Ком вернулся в зал. Умирающий не только съел и выпил все принесенное, но даже – о чудо! – встал с кровати.

– Пойду контрастный душ приму, может полегчает, – просипел он, и постанывая пошел в ванную.

Когда он после душа вошел на кухню, пятна почти пропали, а уши заняли привычное вертикальное положение. На столе его ждала еще одна чашка чая и вазочка с мармеладом и шоколадными конфетами. С благодарностью взглянув на хозяина квартиры, Комар тут же отправил в рот конфету.

– Кажется, больной передумал умирать?

– Мне было так плохо, Иван, так плохо, как никогда еще в жизни не было.

– Лиха беда начало. Постарайся хорошенько запомнить это состояние и вспоминай его каждый раз, когда на тебя нападет желание напиться.

– Нет, нет, больше никогда! Ни грамма спиртного! – последовал горячий ответ.

– Ню-ню, – скептически раздалось в ответ.

– Водку придумал Дьявол, чтобы русские не владели миром! – сделал вывод из всего произошедшего накануне Комар.

Глава 4. Обыск

1

Суд да дело, а на дворе стояла уже середина августа. От Патрика не было никаких вестей, молчали и спутники – господин Малахофф как в воду канул. Друзьям ничего не оставалось, как ждать и тренироваться.

Казань, между тем, готовилась отмечать тысячелетие со дня, призванного стать официальной датой основания города. Город обновлял фасад, его к празднику приводили в порядок и приукрашивали. Город старался произвести впечатление. Возводилось большое количество новых объектов, еще большее количество ремонтировалось. Ремонтировались ворота Города – вокзалы, и не только ремонтировались: в аэропорту был открыт ультрасовременный 2 Терминал. Рядом с обновленным старым зданием железнодорожного вокзала появился новый павильон пригородных поездов, привычный горожанам мозаичный рисунок татарской красавицы был бережно сохранен. Было отремонтировано и «окно в мир» – Главпочтамт. Приводились в порядок дороги, более того – готовилась к открытию третья транспортная дамба с новым вантовым мостом, названым в честь Юбилея «Миллениум»: пилон моста был выполнен соответственно в виде буквы «М». Готовился к открытию казанский метрополитен, вот уж действительно долгожданный подарок. Правда, совсем коротенькая линия обещала быть малопродуктивной, но как говорится – лиха беда начало.

Готовилось к открытию и новое здание Пенсионного Фонда России в Татарстане. Очевидно, это великолепное здание должно было будить у пока еще работающих татарстанцев жгучие желание побыстрей уйти на пенсию. Ибо ничего кроме зависти к пенсионерам (безусловно, живущим как минимум в полном благополучии) новое здание не пробуждало.

Общественная жизнь Города бурлила: соревнования, конкурсы, выставки и горячо любимые горожанами субботники не давали скучать. Девять миллионов цветов на клумбах и газонах украсили Город. Также были созданы и цветочные скульптуры в виде животных, в том числе в виде символа города – Дракона и Белого Барса, красующегося на гербе республики.

На карте Города появилась вторая пешеходная улица. Она поменяла заодно свое названия с улицы Свердлова в Петербургскую. Мастера из Петербурга создали на второй пешеходной улице в центре Казани архитектурно-художественный ансамбль, стилизованный под город на Неве. Также появилась и улица Московская, да вот только мастера из стольной так и не появились, и улица встречала юбилей в довольно плачевном состоянии.

В середине июня был открыт комплекс мечети Кул Шариф, которую называли крупнейшей в Европе. Амбиции, амбиции… К сожалению, это было неправдой, но белокаменная мечеть с бирюзовым куполом и минаретами, ставшая одной из главных достопримечательностей Города, не была от этого менее прекрасной.

Причудливые переплетения судьбы и времени порой преподносит нам жизнь. Мечеть, которую вновь отстроили в память о разрушенной более четырехсот лет назад, выставляли на Мекку строго до сотой доли секунды, с помощью спутника

Во второй половине июля в Казань из Ватикана вернулся список Казанской иконы Божьей Матери.

И конечно же Город ждал гостей, в том числе и очень большое количество высокопоставленных. Спецслужбы, усиленные коллегами из других регионов, также вели активную работу. Очевидно, потому вдруг и аукнулась история с «засветом» при покупке оружия.

2

Сегодня перед отъездом из Борового Ком решил немного побегать на беговой дорожке. Пастух лупил грушу, Комар работал с нагайкой.

– Ты совсем не бегаешь, или я просто не вижу? – спросил Ком, когда они, приняв душ, собрались на кухне за ставшим уже традиционным чаем «на посошок».

– Не бегаю, в армии больше всего маршброски ненавидел. Странно для разведки, да? – усмехнулся Пастух.

– Я тоже не любил, но после Ас'околока он, – Ком постучал себя пальцем по голове, – кажется привык к бегу, теперь приходится приучать тело. В монастыре каждый день пробежка в пять километров, и не просто так, а с препятствиями. А раз в девятидневку десять и пятнадцать км. Да… А ты зря, конечно, не бегаешь. Да, Комар, напомни мне завтра – нужно будет одну штуку отработать. Тебя, Пастух, тоже касается.