Золотая кошка

– Первым делом подстелим чистую клеёнку.

Папа взмахнул висевшей на спинке стула тканью. Мама Нонна вздохнула, глядя, как он застилает стол будущим платьем из её новой коллекции, но ничего не сказала.

– Папа, это не клеёнка, – начала было Катя, но мама махнула рукой. Её муж всегда был невнимательным ко всему, что не связано с его наукой.

– Да? – удивился папа. – А что это?

– Это мамина заготовка к показу мод.

– Надо же! – папа изумился ещё больше. – А я думал, одежду только из красивых тканей шьют. А это какая-то невзрачная, неинтересная, вот я и подумал, что это тряпка хозяйственная.

– Эх, Дима, Дима! – засмеялась мама Нонна. – Может, это и не самая красивая ткань, зато с ней хлопот меньше. Неужели ты не замечаешь, что люди выбирают тёмную немаркую одежду, так проще. Ничего-то тебя, кроме твоих раскопок не интересует!

Катя поняла, что наступил опасный момент. Сейчас родители могут начать выяснять, кто из них меньше внимания уделял другому, и почему они, собственно, развелись. Надо их остановить, пока не поздно.

– Папа, а как мы будем карту откреплять от зеркала?

В комнате повисла тишина. Наконец папа откашлялся и торжественно произнёс: – Устами младенца глаголет истина. Надо вызвать скорую археологическую помощь. Без нашей группы здесь, похоже, не обойтись.

И он принялся звонить своим коллегам. Слушая, как папа рассказывает о находке в их зеркале и приглашает сослуживцев извлекать старинную бумагу по всем правилам науки, Катя была довольна. Каникулы начинали ей нравиться.

Глава 4

Приехали археологи, Катя их уже видела раньше у папы в институте. Этнограф Ян Карлович, спокойный, добродушный и в то же время строгий, похожий на директора школы. Художник-реставратор Зинаида Ивановна, которую Катя втайне считала постаревшей Мальвиной. И водитель Глеб.

Прибыли бабушки Раиса Семёновна и Лариса Антоновна, и сразу принялись стряпать пироги. Прикатила на маленьком розовом автобусе Галя из ателье, привезла эскизы мамы Нонны и своего сына Гришку, Катиного одноклассника. В доме стало шумно и весело.

Подумать только – здесь, на обычной даче, в развалюхе-зеркале была спрятана карта, а они столько лет жили и ничего не знали об этом! И теперь учёные открыли свои чудесные чемоданчики, в которых рядами лежат сверкающие металлические инструменты и стоят загадочные баночки и пузырёчки, а Зинаида Ивановна натянула тонкие хирургические перчатки и развела в маленькой ванночке едко пахнущую смесь. В эту завораживающе-таинственную минуту Катя боялась моргнуть, чтобы не пропустить самое интересное. Этого Катя не перенесла бы. Они с Гришей стояли рядом со взрослыми и их никто не прогонял. Их даже не замечали. Зинаида Ивановна священнодействовала, а остальные молча стояли полукругом, не спуская глаз с кисточки, наносившей на бумагу смесь. Бумага набухла и потемнела. Папа Дима взял из чемоданчика нож и осторожно поддел краешек старой карты.

– Дима Аркадьевич, – мягко оттеснила его Зинаида Ивановна, – позвольте мне.

– Почему она так странно назвала твоего папу? – спросил Гриша.

– Не знаю, – пожала плечами Катя, – на работе его все так зовут. С одной стороны, уважают и поэтому по отчеству. С другой стороны, мама говорит, что он навсегда останется ребёнком, поэтому Дима.

Дима Аркадьевич с сожалением посмотрел на зеркало, но скребок отдал. – Пожалуйста.

Зинаида Ивановна тряхнула голубоватыми кудряшками, подула на свои натруженные руки, перекрестилась и начала бережно отлеплять бумагу от зеркала. Все замерли в ожидании. Дело продвигалось очень медленно. Зинаида Ивановна осторожными движениями просовывала нож под бумагу, а Кате казалось, что нож находится на одном и том же месте.

– Застрял он там, что ли? – пробурчала она.

– Терпение, Катёнок, терпение, – успокоил папа. – У Зинаиды Ивановны золотые руки. Она самый опытный наш сотрудник.

– Потому что она самая старая? – спросил Гриша.

Катя толкнула его в бок, а Дима Аркадьевич испуганно посмотрел на Зинаиду Ивановну, но та спокойно продолжала работать. Может быть, она не расслышала бестактный вопрос.

Дима Аркадьевич успокоился и сказал: – Потому что она самая мудрая. Запаситесь терпением, оно – главный инструмент археолога.

Катя вздохнула. Вот как раз с терпением у неё дела обстояли неважно, вечно его не хватало. Наконец Зинаида Ивановна положила бумагу на стол. Обратная сторона листа оказалась вся исписана затейливыми переплетающимися буквами.

– А это на каком языке написано? – спросила Катя.

– На русском, – ответил Ян Карлович.

– Это очень старый русский язык, – улыбнулась Зинаида Ивановна. – Как я.

Гриша покраснел.

– Коллеги, я вас поздравляю! – сказала Зинаида Ивановна. – Эти письмена явно не младше петровских времён*.

Все обступили стол и разглядывали находку. Гриша протянул руку к бумаге, но Глеб успел схватить его за локоть.

– Что ты! Руками трогать нельзя.

Дима Аркадьевич взял у мамы Нонны фотоаппарат и сделал несколько снимков.

– Пока не высохло, – пояснил он. – Потом вид станет совсем другой.

– Та-ак, что тут у нас? – склонился над столом Ян Карлович. – Интересно. Полагаю, письмо подлинное.

Все наклонились над бумагой и внимательно её разглядывали. Лицо Димы Аркадьевича то багровело, то белело, то шло алыми пятнами, а потом и вовсе позеленело.

– Неужели… – Дима Аркадьевич рванул воротник, словно рубашка была ему мала, – неужели это правда? – Последнее слово он произнёс едва слышно и обвёл всех присутствующих помутившимся взглядом.

– Голубчик, не надо так волноваться, – Зинаида Ивановна оставалась безмятежной. – Ну конечно, это правда.

Дима Аркадьевич охнул. Ян Карлович схватился за сердце. Глеб выбежал из комнаты.

Зинаида Ивановна достала из буфета бокал и попросила Гришу: – Будьте любезны, принесите воды.

Гриша сбегал на кухню за кувшином, Глеб вернулся с автомобильной аптечкой и вместе с Зинаидой Ивановной они развели сердечные капли для Яна Карловича. В комнате пахло лекарством и химической смесью, которой пропитывали карту. Но Катя могла бы поклясться, что гораздо сильнее пахло невероятной тайной и предвкушением необыкновенных приключений.

– Кто-нибудь объяснит мне, в чём дело? – не выдержала мама Нонна.

– Да! – подхватила Катя. – И мне.

– Зинаида Ивановна, пожалуйста, вы, – попросил Дима Аркадьевич.

– Благодарю, голубчик, – Зинаида Ивановна подула на ладони, потёрла их и спокойно сказала: – Этот документ, – она кивнула на стол, – подтверждает… – она спохватилась, – косвенно подтверждает, что давным-давно в наших краях жили необыкновенно умные, сильные, талантливые люди.

– В этой бумаге так написано? – уточнила Катя.

– Нет, что вы, – Зинаида Ивановна выглядела смущённой. – Здесь управляющий рудником* докладывает своему хозяину, знаменитому Акинфию Демидову* о том, что бумагу сию, вероятно, обронили воины джунгарские*, удиравшие от защитников крепости*. И спрашивает у хозяина, как распорядиться картой Золотой Кошки. Только что на наших глазах произошло важное научное событие.

Мама Нонна с уважением смотрела то на бывшего мужа, то на бумагу. Вот ведь как бывает, живёшь рядом с человеком, считаешь его мечтателем, а он запросто научные открытия делает.

– К-какие воины? – Гриша начал заикаться. – К-какая к-крепость? К-какая к-карта?