Темные кабинеты. Повести и рассказы о любви

М-да уж… У нас на самом деле были вложены по жизни совсем другие понятия во всех этих терминах.

– Почему ты не найдешь среди своих знакомых…

– Не! Это невозможно. Они не только хвалятся своими победами над девушками и женщинами открыто и публично, но потом еще и унижают нас этим. Я и так чувствую себя неполноценно в любой компании. И я хочу это решить раз и навсегда. Не факт, что я кем-то буду спать, вести разнузданную жизнь, но хоть краснеть перестану на вопрос, был ли у меня половой акт.

– Чудики вы все теперь. Я даже не знаю, что тебе и сказать, не то, чтобы вот так взять тебя и… – я пытался подобрать не ранящее ее слово, но она мгновенно сама его произнесла.

– Тр….нуть. Вы это слово вспоминали? Это у нас нормальное слово, без пошлого подтекста, потому Вы меня им не обидите. Да, я хочу, чтобы Вы меня тр…нули. Хорошо бы не грубо… Вот и всё, что я хочу. Почему-то я подумала, когда увидела Вас в отделении, что грубо этого с Вами не будет. Я права?

Блин! Вот уж если бы горел свет, я бы, наверно, покраснел. А так даже и прикольно. И что мне делать? Как начинать. Передо мной, почти голым взрослым мужчиной сидит голая девственница почти вдвое меня младше, – спасибо, что хоть совершеннолетняя, – и просит дефлорировать ее. И, судя по всему, не пальцем, а естественным путем.

Я подумал, подумал… Уложил ее на спину, раздвинул ноги и попытался ввести средний палец во влагалище. На самом деле, не соврала. Девственница, похоже. Она даже не вздрогнула, а только попросила:

– Только не надо делать это пальцами руки…

Ну, да… Ну, да, как я и думал. Хорошо, если уж я за это возьмусь, – а раз я ее до сих пор не выгнал, значит оставляю такую мысль, – то надо сделать хотя бы так, чтобы её этот процесс не оттолкнул от такого дела на будущее. Ну и не надо плевать в колодец, – всё равно найдется кто-то, кто удовлетворит эту просьбу, но не факт, что сделает это правильно и хорошо. И тогда в итоге получаем если не искалеченную физически и морально девушку, но часто фригидную или даже мужененавистницу.

Я приготовил чистую салфетку и вазелин из набора первой медицинской помощи на столе. Лицо Киры заведомо повернул в ту сторону кровати, которая лучше подсвечивалась уличными огнями. Положил её на спину и начал гладить ее, потом долго массировал ее не девчачьи груди (достаточно сформированы, но форму ф почти темноте не разглядел), потом стал гладить внутреннюю поверхность бедер. Как-то естественно перешел на массаж промежности и обнаружил, что девушка «потекла». Ну и хорошо. Смазки она выделила достаточно, чтобы не пользоваться вазелином. Я аккуратно массажировал ее клитор и удивлялся своей выдержке и в то же время настойчивости. Мой орган просто разрывало от столь долгой подготовки, но я продолжал ее готовить.

В конечном итоге, я подложил ей под ягодицы скрученное в валик одеяло, согнул и прижал ее ноги ее грудной клетке и устроился на коленях перед ее лоном. Очень осторожно прислонил член к разведенным пальцами половым губам и стал очень осторожно его толкать и уже им раздвигать себе путь. Мой молодец встретил прегражу, немного задержался, но потом спокойно преодолел ее. Я продвигался дальше уже легкими фрикциями, пока не прижался своим лоном к ее промежности. Ни одного стона я не услышал. Только в момент преодоления преграды она немного напряглась, но потом опять расслабилась. В полутьме дежурки внимательно наблюдал за ее реакцией и выражением лица, – «полет нормальный»!

– Не больно? – поинтересовался я, когда достиг максимальной на мой взгляд на сегодня глубины.

– Сейчас нет, – ответила она мне шепотом. – А можно еже подвигаться у меня внутри?

Ну, раз не больно, то можно. Как бы описать чувства взрослого мужика, который только что вошел в девственницу так, что она просит подвигаться ТАМ еще? Когда мой член обхватили сначала пробитая девственная плева и стенки влагалища, которые впервые впустили в себя мужчину и теперь знакомятся с ним. Словно ощупывают его по всей длине. Могу только сказать, что чувство, что его сейчас просто разорвет от напряжения, сменилось сильным семяизвержением. Я «стрелял», «стрелял», «стрелял»… А она слегка вздрагивала от каждого «выстрела». В принципе, это было не плохо, что не затянул ее первый половой акт на долго, – ну прямо как доктор прописал.

Уже лежа на спине рядом с ней, снял презерватив и положил его на стол. Протянул ей салфетку и потребовал промокнуть промежность, разглядел ее, включив свет. На белой ткани была одна только капелька крови. И хорошо.

Погасив снова свет, я лег рядом на спину. Кира тут же устроилась у меня на плече.

– Спасибо тебе, – прошептала и приникла всем телом. Одной рукой обняла за шею, другую просунула мне под спину, – и прижала несколько раз сильно-сильно. Кстати, ногами обняла и прижала тоже. – Мне понравилось. А когда можно повторить?

– Давай ты поспишь немного, а потом посмотрим, нет ли кровотечения и боли. Тогда и решим, когда тебе прийти ко мне еще разок.

– А почему только разок? – спросила она и рассмеялась тихонечко. Но положила голову и приготовилась ко сну. А я заснул сразу и глубоко. Так глубоко, что даже не услышал, как она вынула из под меня руку и ногу, как устроилась рядом.

Я проснулся от того, что она при свете маленького фонарика разглядывала мой детородный орган. Да так увлеклась. Что наклонилась к нему совсем близко. Я взял ее голову и приблизил к нему еще ближе – к самым губам. Не только не испугалась, но сама вдруг лизнула его.

– Я видела это в порнографическом фильме, – прошептала она.

– Ну, раз знакомо, тогда сделай так, как там дальше показывали, – и стал то приближать ее губы к своему члену, то отодвигать. В какой-то момент просто насадил ее рот на член и стал его двигать вперед-назад. Когда я отпустил ее голову, она сама стала делать фрикции головой, крепко обхватив член губами. А я занялся ее киской. Погладив ее «нижние» губы пальцами, обнаружил, что они влажные. Влага на ощупь не была похожа на кровь. Тогда я опять взял ее за затылок и стал интенсивно и с каждым разом всё глубже вводить член ей в рот. Когда мне показалось, что я достиг максимальной глубины, я прижал её голову и стал так держать, чувствуя ее губы у корня члена. Конечно, ее на долго не хватило, как она не старалась. Замотала головой, схватила меня за руки, освободилась и закашлялась. Пока она вытирала губы салфеткой, я подсадил ее на себя прямо на член промежностью. Кира аж охнула, когда член вошел в нее без предупреждения на всю глубину, проторенную им не так давно, – а, возможно, и дальше. Потому что я почувствовал, что уперся в дно влагалища. Вот это было приятно! Неразработанная девственница теперь массажировала мне член своим влагалищем, – то приподнимаясь, то снова насаживаясь на член. И делала она это вдохновленно и радостно. Значит, моя сегодняшняя «работа» над ее девственностью прошла удачно.

Вдруг она словно бы стала заваливаться назад на спину. Я придержал ее, чтобы не упала, а сам стал ее подбрасывать на члене, пока сам не достиг оргазма. Ну, просто бесподобно!

Когда она стала вменяемая и стала отвечать на мои поглаживания, я посоветовал ей пойти в женскую комнату помыться, а потом лечь спать в палате, чтобы тетки из палаты не мучили ее утром вопросами, где она была всю ночь.

А я … Я проснулся утром по звонку будильника вполне бодрым. Когда вспоминал события прошедшей ночи, глядя на остатки печений и конфет, то подумал, что я, надеюсь, отработал угощение.

Вторая встреча

Кира пришла в следующее же мое дежурство. А куда ей еще идти? Только теперь это было не ночь, а день, – я дежурил сутки в выходные.

– Откуда ты узнала, что я сегодня дежурю.

– Да легко, – она сидела на стуле перед столом, пока я переодевался в медицинскую одежду. – В мед сестринской висит график дежурств. Сами сестры переговариваются и выясняют, с кем дежурят. Заведующая тоже говорила, что за сегодняшнее дежурство она спокойна, потому что ты дежуришь…

Да, так и есть, – они часто об этом говорят.

– Как ты? – показал я на ее промежность.

– Ну, ныло сильно в первый день. Но я-то понимаю, что это так и должно быть. Всё-таки растерли там, где еще ни разу никогда не прикасались…

– А тут такая экспансия? – рассмеялся я. – А потом?

– Ну, в настоящее время только слабые отголоски, что там кто-то побывал. Но когда я вспоминаю об этом, то эти отголоски усиливаются и требуют повторения банкета.

– Скажи ей, что всему свое время.

Когда я переоделся, то попытался протиснуться между столом и сидящей Кирой, полуприсев на стол. И мне пришла идея. Я сел напротив нее.

– Ты при свете фонарика давеча пробовала разглядеть мой член. Сейчас утро, солнечная погода, хорошее освещение. Посмотри на него при дневном свете, – и, приспустив одежду, сел на край стола.

Кира стала с интересом разглядывать. Потом взяла его в руку и повернула в разные стороны. Член стал «оживать» в ее руках, тоже направившись в ее сторону.

– Он меня приветствует, – рассмеялась девушка. – Привет, парниша!

Обхватив его кулаком, немного подвигала рукой и взяла его в рот. Молодец! Вот так и надо с ним. И сама как ребенок, – тащит в рот то, что ей понравилось и что надо изучить.

Впрочем, это «в рот» оказалось только для того, чтобы достаточно смочить его. Она начала массажировать его сжатой ладонью вдоль его длины. А головку начала облизывать язычком. Активно, словно шершавой мягкой поверхностью специальной протирочной салфетки проходилась по головке вверх-вниз, из стороны в сторону, и опять вверх-вниз. Временами крутила языком по кругу, словно обматывая его своей паутинкой. С ее прошлых слов подсмотрела это всё в порнографических фильмах. Не буду думать о том, где она постигала это всё на практике. Или такая быстро схватывающая гениальная любовница?

Это длилось достаточно долго. От наслаждения я откинулся на вытянутых руках на стол. Конечно, я подглядывал за ней из интереса, но от приятных ощущений просто изнывал. Мне хотелось внедриться как можно глубже, но крепко держащая его рука не позволяла.

В какой-то момент головка была пропущена в рот. Вместе с языком им было трудно столь же активно двигаться. Потому Кира стала трогать головкой внутренние стенки щеки то с одной стороны, то с другой. Чтобы не мешали зубы, она раскрыла рот так широко, что я даже побоялся, что она вывихнет себе нижнюю челюсть. Конечно, не без того, что несколько раз член задел ее зубы, но она явно старалась этого не делать.

А мне так хотелось воткнуться поглубже!.. Вот интересно, если это сделать, то она испугается? Наверно не стоит. Была у нее ранее такая практика, или не была, – мне хотелось на будущее «застолбить этот участок» для собственного использования, а не стоять в длинной очереди. Потому я стал погружаться в ее рот постепенно, словно ненароком. Я понимал, что уже давно готов кончить и только силой воли удерживаю себя от этого. Но воли и силы оставалось всё меньше, а уже не желание, а настоятельная необходимость выплеснуть из себя приготовленное удовольствие просто переливалось через край. И перелилось, и захлестнуло… В последний момент я дернулся навстречу й и кончил очень глубоко, толчками изливаясь, изливаясь, изливаясь…

Я смотрел на нее, как она с закрытыми глазами глотала всё, что ей доставалось. А когда всё кончилось, подошла к зеркалу и языком слизнула с нижней губы маленькую капельку то ли слюны, то ли мужского семени.

– Я пошла, – обернувшись сказала она. – А то скоро мои должны прийти навестить и выгулять в парке больную, а ты готовься. Ночь тебе предстоит долгая, потому что моя киска далеко не всё сказала твоему молодцу.

И вышла за дверь…

Подруга Киры

– У меня есть предложение к тебе, – сказала мне Кира на утренней заре. – У меня есть несколько таких не проверенных подруг, и я буду их к тебе время от времени приводить. Можешь потом бросить или использовать их как хочешь, со мной или без меня, но я останусь у тебя постоянной и всегда. Согласен?

– И что взамен?