Преданные и проданные. Триллер

Часы майора перекочевали в карман Алеши. Речь медика стала нечленораздельной. Он захватал воздух губами и затих. Оставив майора на лавочке, компания перешла через пути и в скверика разделила добычу. При майоре было триста рублей с мелочью. Сотню Алеша дал Шизику, столько же бомжихам. Остальное оставил себе.

– Майор болтал, что с курорта едет… Какие же «бабки» у него были до санатория, если сейчас три «стольника» осталось? Вот бы нам его до курорта швырнуть! – сокрушалась Тамара.

– А ну покажь, что за «котлы»? – потребовала другая бомжиха.

– Да, ерунда! Отечественные, к тому же именные. Видишь: «За отличное выполнение задания командования» написано. Не толкнешь! – покрутил часами перед носом у бомжих Алеша.

– Давай сюда! Нам они сгодятся! – протянула руку Тамара. – Мой без «котлов» уже вторую неделю ходит.

– Мне бы самому приличные часики справить – пробормотал Алеша. Ладно. Хрен с ними! Бери!

Зайдя за кусты, Тамара спрятала часы в трусики. Славку послали посмотреть, что с майором. Выглянув из скверика на платформу он увидел, что рядом с майором стоят два милиционера. Один что-то говорил в портативную рацию.

– За медика я спокоен, – сказал Алеша. – Жить будет!

Прошмыгнув сквериком, компания вышла на другую сторону Комсомольской площади. У Казанского вокзала разделились на группы. Впереди шли бомжихи, чуть поодаль Славка с Шизиком. Замыкал шествие Алеша. Пустынно было у Казанского вокзала. Жизнь била ключом на противоположной стороне площади. Здесь же болтались с сигаретами в зубах пассажиры с поездов дальнего следования и тершиеся возле них попрошайки. Сквозь вокзал с перрона тянуло горевшим в вагонных титанах углем и неистребимым запахом поездных туалетов.

– Девушки, вам не скучно? – окликнул бомжих узбек в плаще на меху и тюбетейке.

– Скучно! – ответила Тамара. – Закурить не найдется?

– Найдем, найдем. Есть наши – «Ташкент». Бутылочка есть. Выпить, побаловаться не желаете?

– Желаем! У тебя времени много?

– Часика три есть…

– Тогда едем к нам, в Перово! – громко сказала Тамара, чтобы услышал Алеша. – За два часика ты управишься и минут за тридцать до отхода поезда приедешь на Казанский. Полтинник на двоих дашь – хорошо будет. У тебя деньги-то есть?

– Полтинник на двоих найдем, – закивал узбек. – Это Перово далеко? А то мне шмотки из камеры хранения забрать надо.

– Какой далеко?! Десять минут на электричке. Сколько времени, говоришь? Через десять минут наша электричка отходит.

Алеша уже принял решение. Он отправил Славку за кодлой, а сам с Шизиком пошел за бомжихами и узбеком. Те вышли на перрон и крутились возле расписания пригородных поездов, ожидая появления подельников. Наконец, все были в сборе. Бомжихи с клиентом влезли в вагон. В соседнем вагоне разместилась компания казанцев во главе с Алешей. Прибыли на станцию Перово. Бомжихи потащили узбека в лесопосадки у платформы. Там тот достал бутылку водки, которую начали пить из горлышка. Прячась за деревьями и кустами, кодла приблизилась к компании и затаилась. Узбек, прихлебывая, ругал Москву и ее порядки, рассказывая о сделанных покупках. Вдруг он сказал Тамаре:

– Пососи мне здесь!

– Ишь, чего захотел! – фальшиво возмутилась та. – Мы – женщины порядочные! Нас мужья дома ждут! Угостил – спасибо!

– Зачем комедь ломали?! – начал заводиться узбек. – Выжрать захотели на халяву?! Работайте теперь, б…! Я зачем сюда тащился?! Я вам сейчас п… ей навешаю!

– Говорят же тебе: мужья нас ждут! Да не только ждут – мой уже встречать вышел! – указала Тамара на вылезшего из укрытия Алешу.

– Ты чего, мужик, к чужим женам пристаешь? – спросил Алеша опешившего узбека и врезал ему в челюсть.

Тот поскользнулся на мокрых листьях и упал на них. Подняться ему не дали. Окружившая узбека кодла молча била его ногами, пока он не затих. Алеша заскользил по карманам узбека, пересыпая в свой потертый плащ их содержимое.

– Живой? – кивнул на узбека Шизик.

– Живой, живой! Только недельки три ему в больнице поваляться придется, – ответил Алеша, снимавший с узбека карманные часы.

Добычу делили в электричке, везшей кодлу назад, в Москву. Бомжихам обломилась сотня. Еще сотню получила компания казанских. Остальные деньги Алеша не показал. Кроме того, он справил себе приличные часы.

– Сколько же «бабок» ты от нас зажал? – нагло спросила Тамара, когда компания высадилась на перроне Казанского вокзала.

– Как и уговорились – треть, – невозмутимо ответил Алеша.

– Потрахаться не интересуетесь? – спросил Тамару Шизик.

– Нет, дружок! С кем потрахаться у нас есть и без тебя, – ответили бомжихи и скрылись в направлении Каланчевки.

На такси вернулись в Измайлово, купив у водителя три бутылки водки. У дяди Миши Алеша выпил свои полстакана и откланялся. Дяде Мише дали «полтинник» – плату за два дня, плеснули водочки. Тот повеселел. Пользуясь случаем, Славка снова стал допытываться про знакомство того с Брежневым. При каких-таких обстоятельствах свела их судьба?

– При каких, при каких? Ординарцем я у него был, а позже – адъютантом, шестеркой, проще говоря! Но он сам жил и другим жить давал. Меня – сопляка молодого, без образования, без всего – в офицеры вывел. Как удачная операция, он – себе орден и мне – орден. Но капризный был. Барин – да и только! Баб любил крепко. Ни одной юбки не пропускал, хотя жена-еврейка в эвакуации была.

– Дядя Миша, а правда, что Брежнев был человеком очень смелым? Я помню, передавали по радио отрывок из его книги «Малая земля». Там он писал, что как-то из пулемета целые цепи немцев один выкосил…

– А в самой книге это пропечатано?

– Нет…

– То-то! Бздун был твой Брежнев, каких свет не видел! Шли мы как-то на катерах на эту самую Малую землю. Налетели на нас «мессеры», начали из пулеметов стрелять. Леня до того обосрался, что выпрыгнул за борт. Насилу матросы его из воды выловили. Вытащили на палубу и говорят: «Ну, полковник, еще раз выпрыгнешь – больше вытаскивать не будем!» Вот какой вояка был Леня! Болтун он был и на войне, и после войны. В старости совсем на «железках» помешался – по случаю и без случая сам себя награждал. Ордена, разве что на жопу не вешал! Да что себя награждал?! До того опустился, что в других странах награды выпрашивал…

– Что же ты, дядя Миша, при таком бугре состоял, а дворцов не нажил?

– Про то – другой разговор! Давайте-ка выпьем еще и на боковую! Время позднее!

Под утро Шабака разбудил Славку и вызвал его туалет.

– Слушай, Славк, наварил я себе на конец чего-то. Писюн болит, ссать больно… Посмотри, как капает!

– Нужно мне смотреть, как у тебя капает! Трахаться надо с проверенными людьми и избегать случайных связей! Так в журнале «Здоровье» пишут. Читать надо научно-популярную литературу, темнота!

– Не пудри мозги! Лучше, скажи, что делать?

– Попробую помочь. Когда мы уезжали из Казани, дал мне Галим таблеток. «Москва, – говорит, – город большой. Заразу какую-нибудь поймать можно». На этот случай дал мне пилюли.

Славка дал Шабаке принять подряд три таблетки. Тот пару часов к ряду бегал в туалет через каждые пять минут. Но к рассвету успокоился – боль утихла. Выспавшись, парни ссудили дядю Мишу деньгами. Тот сгонял еще за тремя поллитрами. «Полечившись» после вчерашнего, послали старика за Алешей. Хотели договориться, когда снова идти «на работу». От него дядя Миша пришел вконец хмельной.

– Алеша сказал, что он сегодня при деньгах. Поэтому будет отдыхать. Да и вам не советую идти на прежнее место. Там сегодня менты шмонать будут. Алеша говорит, поезжайте на площадь Курского вокзала. Может, там чего словите. Да и вам туда добираться легче. Никаких пересадок. Сели на метро – через пятнадцать минут на месте. Только, Алеша говорит раньше двенадцати туда не суйтесь! Ловить нечего, а менты могут прискребстись. Они там злые! – выдал информацию дядя Миша и отключился.

6

На Площади Курского вокзала в ту ночь шел разгул. Близился конец недели. В столицу приехали «отдохнуть» на два дня гастролерши из Владимирской области: старшеклассницы, петеушницы, студентки, учительницы и медсестры. Кружились подле них тершиеся на вокзале кавказцы, бывшие при деньгах москвичи, денежные мужики с юга России. Терлась здесь и публика победнее, но ее было немного. Шизик быстро оценил обстановку. Он велел подручным кадрить пару владимирских девчат, а Славке – высматривать «карася». Тот сыскался довольно быстро. Мужик лет тридцати сам подошел к Славке. Узнав, что тот ищет бабу, мужик предложил поискать вместе, поскольку владимирские поодиночке «в гости» не ходили.

– А где ты, мужик, живешь? – как бы невзначай спросил Славка. – Поди к тебе час на «тачке» добираться надо… А, у меня под утро в Чебоксары поезд уходит.

– Рядом я живу, на улице Обуха. Пять минут – и мы на хате. Пешком по свежему воздуху дотопаем.