Золотой колодец. Избранные рассказы

Я чеканил на четырёхлистовой заготовке, а Тимур, как обычно, на двойной. Через пару часов, я сделал готовый портрет, а за это время, Тимур перенёс рисунок на свои двойные заготовки и первоначально продавил ножом рисунок на металл. Одновременно я делал его первую заготовку, он работал над второй. Вот так, конвейерным методом, к вечеру портреты были готовы. Вдвоём быстро вырезали овальные пластины, сделали подвески. Успел помочь ему залить гудроном все восемь портретов. Монтаж алюминиевой проволокой портретов на текстолит, тонировку и упаковку Тимур сделал без меня. В 18 часов я был уже в своём вагончике, где до утра делал свой французский заказ для круизного лайнера – 1000 портретов лучших людей планеты Земля.

Утром, перед тем, как лечь спать, я проверил тонировку ученика, подкорректировал её немного. Тот отвёз свой заказ (4 портрета) местному Мулле, которому портреты очень понравились. Он заплатил мальчишке огромную сумму – 4000 рублей, которые Тимур сразу же отдал отцу – его самые первые деньги.

Его отец, в порыве радости за сына, на следующий день привёз мне в мастерскую со своей пасеки в горах, вкуснейшего горного мёда (килограмм 40—50) и небольшой тяжёлый свёрток, в котором оказалась металлическая коробка. В ней – новенький в смазке, великолепный 20-зарядный маузер и 500 патронов к нему, тоже в смазке того времени.

Калиф рассказал мне, что вернувшись с войны в Узбекистан к ссыльным родителям, заработал первые деньги, купил полуразрушенный дом с участком. Разбирая для ремонта стену, нашёл замурованную коробку с маузером и спрятал в вагончике до лучших (худших) времён.

Первый заказчик Тимура – местный Мулла отвёз один портрет пророка в Бухару, подарил его начальнику местного халифата. Тот передал заказ мастеру ещё на 10 портретов! Добавил первые четыре свои, а остальные 6 штук с Тимуром сделали за день. Калиф через 2 дня отвёз их в город. Халифат – духовное начальство заплатило 20000 рублей! Я получил ровно половину.

Меня очень заинтересовала эта работа. В вагончике, при помощи моих помощников, буквально за два-три дня, сделал на меди, латуне, на мельхиоре и сразу четыре портрета на алюминии. Попросил Калифа отвезти эти работы в Самарканд и подарить их Имаму – Высшему духовному лицу республики.

Калиф вернулся от Имама совершенно ошалевший, смотрел на меня с восторгом, как на пророка Мухаммеда, вручил пачку денег – 300000 рублей, сказал, что с благодарностью принял эти портреты. Им хорошо известно имя мастера, которого послал на Землю Аллах, давший ему в руки великое мастерство и щедрую душу. Поделился как прошло разоблачение банды грабителей при прямом участии этого человека. Как он пожертвовал 300000 рублей для строительства мечети для шахтёров, будучи сам, почти нищим.

– Мы возвращаем ему эти деньги. Передай их с нашей благодарностью, сам приезжай через 2 недели ко мне. Я пошлю своих людей с картинами к Высшим духовным авторитетам в мусульманском мире, уверен в их одобрении. Усто получит большой заказ, который выполнит с твоим сыном. Через 2 недели Калиф привёз из Самарканда заказ Имама на 100 портретов Пророка из алюминия (в заказе было серебро), 100 – из меди и 200 портретов – из латуни (в заказе было из позолоченного металла).

Конвейерный метод действовал безотказно! Главная работа была у меня с Тимуром: нанесение рисунка, его продавливание, выдавливание и стуковые работы), а заливка гудроном, монтаж на текстолит и тонирование – работа Николая и Юрия. Михалыч выполнил заказ на 25 упаковочных ящиков (по 16 картин в каждом).

В общем, на заводском крытом тентом грузовике через три недели Николай с Калифом отвезли в Самарканд готовый заказ. Привезли оттуда 800000 рублей, из которых 200000 я отдал Тимуру, а тот – отцу.

НЕОБЫЧНЫЙ ЗАКАЗ ИЗ ЭР-РИЯДА

Однажды, механик уранового завода, один из нашей троицы, моих лучших друзей, приехал ко мне в вагончик, чтобы покормить меня в обед знаменитым мясным супчиком его жены, которая была в курсе многочисленных дел с её мужем и очень следила, чтобы её муж не забывал подкармливать меня и я не загнулся во время своей добровольной каторги во многом, благодаря её заботам.

Михалыч сообщил мне, что звонил ему в кабинет на заводе Калиф и сообщил, что мне нужно быть, ровно в 10 часов утра завтра в его доме, так как приезжает сам Имам для встречи со мной с очень важным делом.

Сразу мелькнула мысль: «Что же я ему подарю? Пару портретов пророка Мухаммеда? Но, их уже было больше четырёх сотен, как-то неудобно, получается. Сделать вид, что только утром узнал о его визите, значит, подставить Калифа. Попробовать сделать комбинированный портрет Пророка из двух металлов: меди и латуни? А ещё пустить по овалу портрета знаменитое изречение:

«Нет бога, кроме Аллаха, а Магомед – Пророк его.»

У меня где-то в эскизах хранится эта надпись на арабском языке…»

Сказано – сделано! Через 2 часа сделал эскиз, как задумал: отдельно для овала с знаменитым девизом, отдельно для самого образа, входящего в портрет, по обрезной линии. К 12 часам ночи были готовы двойные детали обоих портретов, зачернил их разными способами для меди и латуни, залил гудроном оба портрета и тонированной медной проволокой, красивым витком, закрепил на текстолитовых пластинах.

Обработка наждачной мелкой «шкуркой» и шлифовка автомобильными пастами заняла не больше часа, и к 5 часам утра оба портрета были готовы. Лично мне понравились сочетание золотистого металла с тонированной медью. Было очень эффектно!

Упаковал, принял душ и решил немного поспать, так как Никалай знал, что нам с ним к 10 часам нужно быть у дома Калифа.

Сам проснулся в 9 часов, отлично отдохнув. Поставил чай, и в компании с Николаем слегка подкрепились грузинскими деликатесами. К 10 часам были с ним у дома Калифа.

У калитки меня встретили в учтивом поклоне два саудовских гвардейца гренадерского роста, в белых чалмах и тёмно-зелёных халатах, жестом показали следовать за ними.

Под виноградником с тёмно-синими зрелыми гроздьями, был расстелен большой, с зеленоватым оттенком ковёр. На нём стояли два плетёных кресла, в которых сидел Калиф и его гость Имам в белой чалме и в белоснежном халате. На низком столике, накрытом белоснежной скатертью, стояло большое керамическое блюдо с восточными сладостями и чайник с двумя налитыми до половины чаем пиалами.

При моём появлении, Имам с Калифом поднялись мне навстречу. Я не знал ритуала поведения при встрече с Высшим духовным лицом и несколько растерялся, но Имам (высокий худощавый старик с трудно-определяемым возрастом), как будто прочитал мои мысли, сам шагнул мне навстречу, прижав правую руку к сердцу. Затем крепко двумя руками пожал мою протянутую руку и неожиданно прижал меня к груди как-то по-отечески тепло. Между нами сразу возникла дружеская, доверительная атмосфера.

Я спросил, как к нему обращаться и называть ли духовное звание:

– Просто обращайтесь ко мне на «Вы», чисто по-европейски, а я буду к Вам обращаться, просто «усто», разрешите?

Конечно, можно и без Вадима, тем более, что это имя мне не нравится: я родился за полгода до войны, когда ещё Сталин был в дружеских отношениях с Гитлером и меня отец, назвал его именем, так как был большой поклонник этого изверга. Когда Сталин репрессировал всех поволжских немцев, моя русская, по матери, бабушка, переименовала меня, близким по созвучию именем Вадим, Адик-Вадик. Бабушка вынуждена была это сделать, для спасения моей маленькой жизни, потому что национальность была по отцу «немец», но смягчалась русским именем. Это не спасло меня от ненависти родителей ко мне, за это переименованное имя, к совершенно беспомощному, ни в чём не виноватому ребёнку, которого отец после войны, выйдя из лагеря на свободное поселение, чуть не убил в возрасте 9 лет.

– Так вот, откуда у Вас такие невероятные способности и в горных делах, и в художественном ремесле! И, наверняка, Вы были прекрасным спортсменом и воином, инстинкт выживания заставил ваш мозг получать знания из окружающего нас мира, где находится Высший разум, который мы называем Богом!

Он пригласил присесть. Я растерянно поискал глазами третий стул, но Имам сказал, что у него будет разговор со мной один на один, сам налил мне и себе чаю. Заметив мою реакцию на необычный вкус, объяснил, что этот чай, очень редкий и дорогой, растёт на высоких чайных деревьях, высоко в горах, в труднодоступных местах и доставляется только на вьючных лошадях, по опасным горным тропам и несколько месяцев в пути. За это время происходит ферментация чайного листа, прямо в тюках, на которых сидят погонщики, они же и сборщики. Обладает огромной целебной силой, которую он, Имам, испытал на себе: пьёт его ежедневно, вот уже 30 лет и, несмотря на то, что ему 87 лет, чувствует себя тридцатилетним.

Я решил подтрунить над ним:

– Как Ходжа Насреддин, у которого друзья спросили на его 60-летие, как он себя чувствует в этом возрасте? – Также, как и в 18 лет. Но, как это может быть?! – удивились друзья.

– А у меня перед домом лежит большой камень, который я не мог сдвинуть в 18 лет, но я и сейчас не могу сдвинуть этот камень!

Имам рассмеялся.

– Как хорошо Вы меня поддели, дорогой усто! Больше никогда нигде не буду хвастать своим долголетием, но сейчас давайте о деле, по которому приехал. Я послал ваши портреты Пророка из трёх видов металла, королю Саудовской Аравии на его День рождения. Подарок очень понравился и он прислал необычный заказ: во-первых, король спрашивает, может ли ваш мастер сделать такой же портрет пророка Мухаммеда из золота, но окраска портрета должна быть под медь, чтобы золотой лик Пророка, как бы выступал из неё? Если решите технически и художественно эту задачу, король обещает вас озолотить, в прямом и переносном смысле этого слова. Наверное, слышали, как невероятно богаты эти страны, особенно Саудовская Аравия. Мой заказ, сделанный Вами и сыном Калифа, понравился моим покупателям! Собираем деньги на реставрацию памятников всего комплекса зданий Регистан в Самарканде, мавзолея Тамерлана Гур-Эмир, памятники в Хиве, в Бухаре. Благодаря Вам, уже собрали 10 миллионов рублей. Не удивляйтесь, мы Вам заплатили 1/10 часть суммы, только за работы и прочие расходы. Если у вас получится, король пришлёт дорогой заказ. А материал на этот заказ, я сейчас вручу.

Имам щёлкнул пальцами и молодой охранник принёс кожаную сумку, видимо весьма тяжёлую, судя по напряжению, с которым он её нёс, затем достал из неё предмет, завёрнутый в зелёное сукно и отдал мне. Я развернул. Это оказался брусок золота, весом 10 килограмм, размером, примерно 10х20 см и толщиной 4—5 см с оттиском национального швейцарского банка, с указанием веса, пробы. Всего три таких куска.

– У вас есть возможность раскатать ег до нужного размера?

– Думаю, что есть. Уже вижу, что из одного куска получится два портрета примерно такого размера, какие Вам привёз в подарок. Они в машине у моего помощника, сейчас принесу.

– Не нужно вам ходить, Калиф с нукером принесут.

Он что-то сказал слуге, тот поставил сумку с золотом возле меня. Вскоре принесли два пакета. Я расчехлил один и поставил портрет, прислонив его к креслу. Имам долго смотрел на него, потом взял в руки, опять долго смотрел на Пророка, наконец, прижал его к груди, закрыв глаза в благостном порыве.

– Как он прекрасен! Вы, усто, так хорошо его сделали, как будто бы с натуры! Практически, претворили в жизнь желание короля и не уверен, будет ли лучше портрет из чистого золота. Откуда смогли уловить такой тёплый, любящий взгляд Пророка? Где берёте силы, чтобы вот так, в каждом портрете, видеть всё самое прекрасное, что имеется в человеке? До этой, первой встречи с Вами, слышал много о поразительной, созидательной силе, какой наделены от природы. Какие-то Высшие силы помогают Вам? Только вчера позвонил Калифу и уведомил его о нашей встрече. Когда же Вы успели сделать этот подарок для меня?

– Сегодня ночью. А вечером решил прочитать небольшую книжку (280 стр.) Вашингтона Ирвинга «Жизнь Мухаммеда», которую тот написал в 1875 году – 100 лет тому назад. Мне её привёз из командировки в Москву, на днях, мой друг. Сейчас он временно исполняет должность директора комбината. Книга оказалась очень интересной, отлично переведена на русский язык и, возможно, под её впечатлением, немедленно решил сделать эти портреты. А ночь – самое лучшее время для встреч с друзьями или их образами, что, в принципе, одно и тоже. И я не трачу время зря, стараюсь, как можно быстрее запечатлеть их лики на металл, оставить память для себя и для своих, пусть, даже незнакомых мне, людей.

– Спасибо за подарки. Сейчас я более, чем уверен, что заказ короля получится. Он очень важен для меня и, конечно, косвенно для Вас. Через Калифа дайте мне знать, когда заказ будет готов, и я пришлю за ним своих людей.

Имам прижал меня к себе, мы расстались.

Сумку с золотом мы привезли на участок, вызвали Михалыча. Он увёз на завод в сейф, обещал через пару часов всё выяснить о состоянии станка с числовым программным управлением для прокатки и станка для изготовления золотой проволоки. Мы с Николаем поехали в библиотеку Горкома партии, где был очень большой отдел технической литературы. Меня там хорошо знали и быстро нашли книгу, в переводе с немецкого «Гальванопластика», где я и обнаружил рецепт для состава по чернению золота и многих других металлов. Всё, что нужно было, выписал, и вернулись опять на участок.

Позвонил Михалыч с завода и сообщил, что встретился с мастером нашего уранового завода и тот показал ему, как пользоваться станком «вальцы» для прокатки. Сегодня, после 17 часов, когда никого не будет, можно сделать прокатку. А с фильерным станком он и сам справится в любое время, который находится в закрытом небольшом помещении, у него на заводе.

Поехали на РМЗ втроём. Через пару часов погрузили в «рафик» три большие листа золота размером 90х2 метра, привезли на участок. Отдал Михалычу рецепт для приготовления раствора, предупредил, чтобы он был предельно осторожен. Сказал об этом в заводской лаборатории, потому что в его состав входил цианид. Завтра утром он обещал нам доставить готовый раствор на участок. Михалыч уехал обратно на завод, а мы – начали работать.

Во-первых, сложили каждый лист пополам, покрыли белой гуашью, просушили на калориферах. Я начал переносить эскиз на металл, пока Николай готовил два остальных. Потом стал продавливать рисунок текстолитовым ножом, пока мой помощник переводил эскиз на два другие портрета. После этого я отпустил Колю домой.

Во-вторых, хорошенько отчеканил и выдавил овалы у всех трёх двойных заготовок, особенно круговую надпись:

«Нет бога, кроме Аллаха»

В-третьих, к трём часам ночи, полностью выдавил все три заготовки, зачеканил фон, где нужно было, отчертил по лейкалу обрезную линию 6 мм для монтажного шва, обрезал лишний металл на всех трёх портретах, получив шесть готовых великолепных портретов. Собрал остатки металла в коробку и до 9 часов утра, вплоть до приезда друга, спал, как убитый, не раздеваясь. Михалыч привёз спецраствор, забрал коробку с остатками и уехал на завод, сказав, что привезёт в обед знаменитого супчика.

В первую очередь, я надел противогаз, резиновые перчатки. За вагончиком при помощи помазка покрасил в сине-тёмный цвет все портреты, промыл под краном проточной водой, вытер насухо ветошью и просушил на солнце.