Черноголовка

Я мельком приметил, как мусоровоз неподалеку деловито загребал все отходы жизнедеятельности окружающих домов. Грустно вздохнул.

По идее, теперь нельзя вывозить весь мусор в одной машине, нужно разделять. Но никто этим не заморачивается, хотят управиться за один простой заход.

Что ж, я могу и не обращать на такое внимание. Мне не сложно. Вопрос лишь в том, за что я плачу более трехсот рублей каждый месяц? На эти деньги я бы мог вкусно пообедать. Всяко лучше, чем бросать их в мусорку.

Меня учили в детстве, что деньги нужно уважать. Жалко, что сильные мира сего относятся к ним, как к фантикам в «Монополии».

Я терпеливо дождался зеленого сигнала почти единственного светофора в нашем маленьком городке, перебежал через дорогу, вошел в комфортный длинный прохладный автобус, поздоровался с водителем, отдал ему свою «Стрелку».

Сто восемь рублей улетели кому-то там. Надеюсь, они ему пригодятся.

Сел на одно из задних сидений, обернулся – никого нет. Слегка откинул сиденье назад, лег, закрыл глаза. Провалился в сон.

Проснулся я уже на Чкаловской. Несколько человек вышли, несколько – зашли. Двери закрылись, и мы поехали дальше – навстречу пробкам, светофорам и авариям. Навстречу Москве.

Я вдруг почувствовал легкое прикосновение – почти невесомое, воздушное, приятное.

Миниатюрная милая крошка заснула у меня на плече, тихо вздыхая в такт движения автобуса. Я боялся шевельнуться, застыл, окаменел, нежно смотря на ее прекрасный профиль.

Такое случается. Я ищу отношения уже очень давно, что это уже переросло в автоматическое впитывание любовных моментов самой Жизни. Настроив мою душу на подобную тональность, я, как магнит, притягиваю к себе внимание девушек при живой встрече.

Но своим сознанием, своим мировоззрением также и отталкиваю. Ведь они ищут Мужчин. А я не-мужчина.

Ведь они ищут Любовь. А я уже живу в этой самой любви, которой является Жизнь.

Ведь они западают на плохих мальчиков. А я родился хорошим мальчиком, хорошим мальчиком и умру.

Ведь они хотят замуж. А хорошие мальчики как нельзя лучше подходят для женитьбы. Но хорошие мальчики не умеют себя рекламировать. А в современном капиталистическом мире без рекламы не будет продаж. Иногда упаковка важнее содержимого внутри. И я с этим не спорю, не ругаюсь. Ведь я частенько руководствуюсь подобными же принципами.

Но сейчас, в этот прекрасный момент мы не были Мужчиной и Женщиной в общественном понимании. Мы представляли собой просто двух усталых путников, которые не смогли найти работу у себя на родине. В своем родном любимом городе. И это нас объединяло. Общая грусть, общая печаль, общее недоумение.

Почему мы вынуждены изменять наукограду, меняя его на прожорливую Москву? Почему мы не можем развивать его, работая там за достойную плату? Ведь мы молоды, мы еще хотим что-то создавать, что-то придумывать. Почему в ответ на наши просьбы нам дают лишь памятники да пустые обещания?

Я откинулся на спинку сиденья. Закрыл глаза. Подумал о Будущем. Сегодня меня дома ждет Аня – со своими интересными рассказами, со своими приключениями и переживаниями.

Я улыбнулся. На душе было хорошо.

Еще раз обернулся на Настоящее. Оно мирно посапывало у меня на плече.

Было хорошо, было приятно.

Я снова заснул, убаюканный своими приятными мыслями и теплом ее нежного юного тела.

* * *

Летнее ночное небо в Черноголовке по-своему прекрасно.

Я сидел на краю деревянного старого пирса на Южном озере, угощая себя горячим сладким чаем из термоса. Бутерброды были давно уже съедены, и теперь мое тело переполняла блаженная сытость, а душу – неземная благодать.

Звезды ярко подмигивали мне со своего высокого небосвода, а многообразная озерная живность стрекотала, жужжала, шептала мне на ухо о своих ночных приключениях.

Ненавидимые местными жителями москвичи уже давно убрались в свои душные пыльные комнатушки, вернулись к своим важным столичным проблемам и вопросам. Они, как свиньи, нахрюкались здесь днем, наплескались в этом прекрасном, но неочищенном водоеме, и убрались прочь, оставляя после себя неубранные горки мусора. Нежный травяной покров был взрыт их безобразными машинами, а общая атмосфера была изгажена противной хаотичной энергетикой.

Но постепенно магическое присутствие этого замечательного места изгоняло все отрицательное, все тревожное, все неправильное. Ведь Черноголовка была поистине чудесным городом. Жаль, что администрация этого не понимала, постепенно превращая его в руины былого величия.

– Так ты все же пришел… – раздался нежный переливчатый голос откуда-то сбоку.

Я с облегчением вздохнул. Видимо, у нее сегодня было довольно благодушное настроение.

А затем вдруг резко вздрогнул.

– Ты… – только и смог сказать я, с небывалым удивлением рассматривая мою прекрасную собеседницу.

– Я. Да, это я. Ты же помнишь меня? – она лукаво наклонила голову в сторону, прожигая меня насквозь своим насмешливым взглядом.

– Но ты…

Она в нежном и игривом жесте прижала свой миниатюрный белоснежный пальчик к моим губам.

– Скажи… ты скучал? Хоть немного? – ее грустные большие глаза заставили мое сердце биться сильнее.

Я сильно сжал ее прекрасную ручку, прижимая ее к своей груди.

– Я не знал, где тебе найти. После того, как…

Я имел в виду тот постыдный случай в жизни нашего города, когда ветер уронил символ наукограда – высокую трехлапую сосну. Говорили, что основание дерева давно сгнило и что это было давно предрешено, но власти всегда оправдывались подобными заявлениями. И правда, если все давно предрешено, то зачем стараться? Если человеку, к примеру, все равно суждено умереть, то зачем о нем заботиться?

Она угадала мои мысли. Или прочитала их. Все что угодно можно ожидать от богини.

Я вдруг почувствовал себя на редкость глупо. Разве боги умирают? Или они просто впадают в спячку? Растворяются в атмосфере мироздания?

– Пошли, – мягко сказала она, утягивая меня за собой. – Покажу кое-что.

Она ловко спрыгнула с пирса и пошла вдоль водяной кромки озера, ступая по песку босыми ногами. Ее простое элегантное платье развевал легкий ночной ветер, будоража мой мозг различными фантазиями.

Наконец, мы пришли.

– Покатаемся? – она протянула мне одну пару коньков.

Я глупо усмехнулся.

– Я бы с радостью. Но зима пока не настала.

– Ты меня явно недооцениваешь, – она нежно обвила меня своими руками и прильнула ко мне.

Поцелуй длился долго. Очень долго. Пожалуй, вечность. Жалко было лишь то, что он в итоге все равно закончился.

– Смотри, – она указала своей прекрасной ручкой на окружающее нас пространство.