Сгоревшее лето

Нелли фыркнула и взглянула на часы.

– Я совсем забыла, совсем забыла! Мне же сегодня на собеседование нужно успеть!

– Собеседование? – переспросила Аня, собирая со стола бумаги и укладывая в рюкзак альбом для рисования. – Куда устраиваешься?

– Это что-то вроде подработки, тут недалеко есть кофейня на углу, может, видела? Она там существует, сколько я себя помню. Неплохое место, на самом деле. И униформа у них такая классная – черные рубашки, фартуки, все дела… Я до этого даже не задумывалась, как стильно может смотреться фартук!

– Обязательно приду, когда ты будешь работать, – пообещала Аня. – Но учти, я привыкла к хорошему кофе!

Нелли улыбнулась в ответ и подмигнула.

– Это будет лучший кофе в городе!

Подруги спустились на первый этаж и пересекли широкое светлое пространство холла. Стены между окнами украшали глянцевые фотографии, открытки, расписанные яркими красками фарфоровые тарелочки самых замысловатых форм, картины в деревянных рамах, коллажи, сделанные из стекла, дерева и старых газетных вырезок. Огромные напольные часы с причудливо изогнутыми стрелками гулко пробили четыре раза, наполнив холл тревожным эхом как раз в тот момент, когда Аня заметила недалеко от высоких двухстворчатых входных дверей знакомую фигуру. Нелли вихрем понеслась вперед, на ходу проронив:

– Привет, Марк, пока, Марк!

Тот усмехнулся, глядя убегающей Нелли вслед:

– И тебе привет!

Что он тут забыл? Занятия не посещает, всю неделю его нигде не было видно, ни здесь, ни в парке у озера.

Аня в нерешительности остановилась и спряталась за оживленной группой людей, где он не мог ее увидеть. Ей хотелось подойти и узнать причины его появления в этом холле, напоминающем огромный аквариум, но ей почему-то стало неловко – словно она собиралась залезть к нему в душу, подставляя себя под холод его взгляда, хотя ничего из ряда вон выходящего не делала.

Эх, была не была!

Она подошла ближе. Марк быстро увидел ее, и Аня снова будто бы сжалась в своей тонкой рубашке – теперь она показалась ей слишком яркой, а злополучный рюкзак – бесформенным и нелепым.

– Анна, приветствую! – сказал Марк, слегка улыбнулся и протянул ей руку.

– Привет, – отозвалась Аня, робко ответив на рукопожатие. – Я тебя здесь не видела раньше.

– Это неудивительно, я не так давно бросил занятия.

– Да? Могу я спросить, почему? – полюбопытствовала она.

Марк пожал плечами и отвел взгляд, явно не желая продолжать разговор на эту тему.

– Милый рюкзак, – наконец сказал он.

– Брось, он совсем старый! – фыркнула Аня.

Марк вновь улыбнулся.

– У меня есть похожий. Как там молния на нем поживает? – спросил он, критически осматривая рюкзак цвета мокрого асфальта, висевший на Анином плече.

– Еще держится, – бодрее, чем того сама ожидала, отозвалась она. – Мы вчера с ней повозились. Удивительно, что этот рюкзак вообще еще жив.

– Видал виды? – хмыкнул Марк.

– Угу. – Аня помолчала. – А ты что здесь делаешь? Ну, в смысле, ты же сюда на занятия не ходишь.

Марк неожиданно замялся. Он выглядел довольно забавно: плотно сжав губы, он стоял с видом мальчишки, которого поймали на безобразиях, будто давая понять, что этот секрет не будет раскрыт, пока он сам того не захочет. Аня не выдержала и засмеялась. Марк, будто стряхнув с себя сомнения, махнул рукой.

– Да я просто хотел Антону книгу отдать… – начал он и развел руками, видимо, собираясь продолжить, но тут его спас появившийся из-за угла Андрей Николаевич.

Руководитель художественной студии всегда двигался несколько суетливо, словно на каждом шагу опаздывал куда-то, и вечно в одной его руке можно было увидеть портфель, а на другой – болтающийся твидовый пиджак. Когда он балансировал этими двумя предметами, торопливо сбегая по лестнице, то чуть походил на канатоходца. Несмотря на непрактичность, одевался он на редкость элегантно, выдавал его только взгляд, рассеянный и немного отсутствующий. И сотрудники, и обучающиеся относились к добросердечному Андрею Николаевичу с пониманием и некоторой снисходительностью. Мало кто принимал его всерьез, но каждый раз, когда он к кому-то обращался, никто не находил в себе желания отказать.

Так произошло и на этот раз.

– Ребята, вот вы мне и нужны, очень нужны!

Марк кивнул:

– Здравствуйте!

Руководитель поднял брови.

– Марк, а вы как здесь? Вы же больше у нас не занимаетесь? Или занимаетесь? Я вроде давно вас не видел… – Он потер указательным пальцем переносицу. – Хотя нет, точно не видел. Хорошо, что заглянули! Аня, а у вас как дела? Освоились у нас?

– Вполне освоилась, спасибо! – с улыбкой ответила Аня.

Андрей Николаевич кивнул.

– Ну, рад это слышать! Что же я от вас хотел?

Марк прищурился.

– А сказали, что мы с Анной вам очень нужны!

– Верно, нужны… Забыл, для чего.

Аня едва удержалась, чтобы не засмеяться, и чувствовала себя при этом немного неловко. Каждый раз, когда Марк называл ее полным именем, сердце словно начинало таять в груди, растекаясь по телу приятным теплом. Она не знала, что ей делать – улыбаться, смущаться или же не придавать этому значения.

– И правда, мы чем-то можем помочь? – наконец спросила она.

– Да, да! Совершенно точно! – затараторил руководитель. – Вы мне нужны, чтобы помочь разобрать вещи в складском помещении. Ничего сложного, всего пара коробок.

Марк и Аня переглянулись. Аня задумалась. Среди барахла могли остаться какие-нибудь удивительные безделушки, не предназначенные для чужих глаз. Или же совсем наоборот – какие-нибудь ценности, к примеру, забытые или же наоборот, намеренно оставленные. Что-то внутри затрепетало от предвкушения загадки и возможности прикоснуться к прошлому, скрытому в этих удивительных стенах.

– Давай попробуем! – сказала Аня, взглянув на Марка. – Думаю, там есть на что посмотреть.

– Ребята, это правда нужно! – продолжал Андрей Николаевич. – Ну как, согласны?

Марк шумно выдохнул и махнул рукой.

– Ладно, показывайте, что у вас там.