На наших глазах

– Вот уж не думал, что ты боишься темноты.

– Я не боюсь темноты! – протестующе мотаю головой. – Мне просто показалось, что окно… Оно открыто.

Рома быстро смотрит на предмет моих треволнений, не замечает ничего необычного и снова смотрит на меня.

– Показалось, – улыбаюсь я, прижимаясь щекой к его плечу. – Прости, что окончательно разбудила.

– Ну, зато у нас появилось немного времени на… – хитро ухмыляется он, ожидая, что я завершу его фразу.

– На… – многозначительно тяну я, тоже улыбаясь, придвигаясь ближе для поцелуя.

– Верно, – заключает Рома, отрываясь от моих губ. – На то, чтобы ты сделала домашнее задание, а я, наконец, обустроился в своей новой комнате.

Я разочаровано надуваю губы. Парень смеётся и хлопает меня по плечу, поднимаясь и потягиваясь. Я невольно любуюсь им, внезапно осознавая, какое счастье мне досталось.

– Обещай, что не будешь спать за этой глупой перегородкой, – вдруг настойчиво прошу я. Он оборачивается. – А то я проберусь к тебе, и на том маленьком диванчике нам будет очень тесно.

– Алёнка, это ужасно мило, но… Мы всё ещё у тебя дома, забыла? А здесь – твои родители, которые ни о чём не подозревают, и…

Мои глаза расширяются от ужаса. Нет, не то чтобы я боялась рассказать им о наших отношениях, но… Это же родители. Никогда не знаешь, как они отреагируют.

– А можно мы будем ночевать у тебя? Я готова приезжать домой к завтраку!

Я жду, что он рассмеётся, но он только отрицательно качает головой и скрывается за перегородкой. Кажется, его дом – ещё одна закрытая для меня тема. Мне это совершенно не нравится, но пока я ничего не могу придумать. Буду ждать удобного случая, чтобы всё узнать.

Снова смотрю на окно. Столько всего произошло за последнюю неделю, и вот, не смотря на отношения с Ромой, на друзей и семью одиночество, темнота и тишина вновь возвращаются. Как долго ещё я смогу сражаться с ними в одиночку?

Звонит будильник. Я удивлённо смотрю на свой телефон, совершенно не помня, чтобы я планировала просыпаться пораньше. Рома из-за перегородки утверждает, что это сделал он, и я ему даже верю. Тянусь и выключаю его. Проверяю контакт, замечаю, что ребята вчера ещё немного переписывались в нашей новой общей беседе, когда мы с Ромой уже ушли спать. Николь скинула фотографии, и я не могла перестать смеяться: на всех селфи у Саши были такие смешные лица!.. Генрих посоветовал ему пойти в пантомиму, на что брат с сожалением ответил, что уже поздно, он планирует стать экономистом и никогда не фотографироваться. Потом они болтали про институт и про то, что никто не хочет идти завтра на учёбу. И снова Генрих привлёк внимание всех, сказав, что Артём завтра, скорее всего, немного опоздает. Николь заметила, что у учительницы возникнет масса вопросов, но парень пообещал, что напишет ему записку. Я была так рада за них двоих, что просто не могла думать о том, что мы с Ромой узнали вчера.

Сохранив пару фотографий себе, я с грустным вздохом открываю домашнее задание, которое вчера мне скинула Николь, и понимаю, что не успею сделать столько даже за десять лет. Рома приходит на помощь, и мы вместе находим учебник по геометрии и карандаш. Парень быстро разбирается с двумя заданными задачами, а я грущу над теоремами, которые надо запомнить, но, что еще сложнее, сначала понять. Рома, сжалившись, объясняет всё так просто и наглядно, что мне становится смешно: как я могла не знать, что объем призмы равен площади основания на высоту?! Мы откладываем геометрию и переходим к истории. Наш с Артёмом проект ещё требует серьёзных доработок, и Рома быстро просматривает то, с чего мы планировали начать презентацию. Запутавшись в моих беспорядочных записях, парень достаёт мой закопанный в вещах ноутбук и пробует на самом деле создать презентацию, следуя моим указаниям. Почти тут же выясняется, что столько текста, сколько мне бы хотелось, на один слайд просто не влезает и нужно как-то менять приоритеты, иначе мы рискуем не уложиться не то что в пятнадцать минут – в пятнадцать часов! Рома решительно отбрасывает большую часть информации и переходит сразу к середине первой части, чем заставляет меня ужаснуться. Я уговариваю его хотя бы посоветоваться с Артёмом, но Рома непреклонен, и нас с трудом разнимает Саша, проснувшийся от нашего громкого спора. Выяснив, из-за чего мы ругаемся, он долго смеётся и всё-таки убеждает Рому спросить второго докладчика, к тому же все равно пора собираться в школу. Мы идем на кухню, Саша готовит завтрак, а я стараюсь угадать его настроение. Раньше я всегда его знала, а теперь не могу ни в чем быть уверенной. Брат изменился, но как и насколько – еще только предстояло узнать. Рома старался ничем не напоминать своих подозрений и недоверия, и Саша делал вид, что всё в порядке, но, разумеется, это было не так. Должно пройти время. Да, время. Со временем всё забывается.

Но, кажется, так уж должно было случиться, чтобы никто ничего не забыл. Когда мы почти закончили завтракать, в дверь кто-то настойчиво позвонил. Саша подошел к домофону и удивленно позвал нас: это была Арина. Минут пять мы растерянно дожидались её, и, когда увидели, как она выходит из лифта, тут же набросились с вопросами. Девушка торопливо захлопнула за собой дверь.

– Я должна вам кое-что рассказать.

Мы с Ромой переглянулись.

– Арин, может быть, чаю? – робко предложил Рома, стараясь оттянуть неизбежное, но девушка посмотрела на него как на сумасшедшего.

– Вчера на вечеринке я кое-что нашла, – с этими словами она достала из кармана куртки небольшой пакет с тем самым носовым платком, что мы с Ромой заметили на видео. Девушка протянула его Саше, и тот с изумлением уставился на него, как будто припоминая что-то.

– Что это? – спросил он.

– Это выпало из кармана Генриха, когда мы играли в твистер, – Арина то и дело оглядывалась на дверь, беспокойно переступая с ноги на ногу. – Это платок, смоченный в хлороформе, или еще в каком-то снотворном, не знаю. И он был у Генриха.

Она сделала ударения на последнее слово. Лицо брата почти сразу стало непроницаемым. Я с испугом переводила взгляд с него на Арину и обратно.

– А почему ты не сказала нам об этом вчера? – поинтересовался Рома, забирая у Саши платок.

– Там был Генрих… Я не хотела, чтобы он увидел.

– Арин, я, правда, не понимаю, что всё это значит, – Саша хмурился. Только слепой мог поверить в то, что он говорил.

– Он тебя вырубил… Вырубил позавчера. Ты рассказывал… – настойчиво проговорила Арина, заглядывая Саше в лицо. – Ты понимаешь?

Брат ещё больше нахмурился и ничего не ответил.

– Ребята, давайте просто позавтракаем и поедем в школу? Я вас очень прошу! – взмолилась я, хватая подругу за руку. Арина только пожала плечами.

– Если вас это не беспокоит, то пожалуйста. Но мне не всё равно, что Артём снова связался с этим бандитом!

– Ты же сама первая с ним связалась, – тихо буркнул Рома, и я уставилась на него во все глаза. – Забыла уже?

– Ладно, пойдёмте завтракать, – тут же откликнулась девушка, но я крепко держала её за руку.

– А ну-ка стой! – тоном, не терпящим возражений приказала я. – Что это значит? Вы общаетесь?

– Да чего ты вцепилась в меня? – вспылила Арина. – Отстань!

Она вырвала руку и пошла за Сашей в столовую. Я посмотрела на Рому. Парень тоже хмурился, но как-то удивлённо.

– Может быть, ты объяснишь?

Рома вздохнул, обнимая меня.

– Долгая история. Помнишь тот день, когда я пропал? Так внезапно, сразу после признания.

Я посмотрела ему в глаза и кивнула. Он прижал меня ещё крепче.

– Так вот. Я хотел объяснить тебе ещё тогда, но ты меня остановила. Появление Генриха сильно меня смутило, если честно, практически испугало. Я поехал к нему, чтобы разобраться во всём. Я точно знал, что после того, как наши пути разошлись, он сколотил шайку настоящих бандитов, однако какое он имеет отношение к вашей школе и твоим друзьям я понятия не имел. Дома у него творился совершенный хаос: вся мебель сломана, на стенах вмятины – в общем, сцена побоища. И представь, этот идиот сидит на единственном целом предмете – тумбочке – и глушит дешёвое пиво ящиками! Просто сидит и смотрит в стену. Как тебе? После того, как едва не избил человека на парковке. Я с порога начинаю кричать. Говорить я был не в состоянии. Как увидел его на парковке, так крышу и снесло: не мог представить, что бы я сделал, если бы этот псих приблизился к тебе…

Я улыбаюсь, на секунду останавливая его.

– Получается, это Генрих стал причиной, по которой ты мне признался, да?

Рома озадаченно кивает.

– И он, и Артём… Этот совместный проект… Ещё не понятно, на кого я больше злился: на Артёма или на Генриха.

– Так ты, оказывается, ревнивый? – я ущипнула его за бок, но парень, кажется, даже не заметил. Саша выглянул в коридор и позвал нас. Арина весело смеялась какой-то шутке брата, но наш с Ромой разговор ещё не был окончен, и я настороженно присматривалась к лучшей подруге, которою я, как я считала, знаю до последней чёрточки характера. Хотя, конечно, глупо и самонадеянно было так думать после того, как она связалась с компанией Генриха. Это очень изменило Арину, и почему-то ничуть не изменило Артёма. Что-то произошло с ними за это время, но что?.. Кажется, бесконечные вопросы о прошлом моих близких будут преследовать меня вечно… Что ни день, то новые открытия! Отвратительно.

Мы поели и поехали в школу. Чтобы не набиваться всем в одну машину, Саша вызвался довезти Арину на своей, а мы с Ромой поехали вдвоём. Оставшись наедине, мы снова вернулись к тому разговору.

– В общем, я здорово рассвирипел, – виновато признался парень. – А Генрих ничего, просто сидел и молчал. Я бы не сказал, что он был пьян, но вот два десятка пустых бутылок вокруг него так не считали. Когда он посмотрел на меня, мне показалось, он меня не узнаёт. Но чуть позже, когда он немного пришёл в себя, он признался, что не хотел бить Артёма. Он вообще приезжал в школу не из-за него, а из-за Арины.

– Что?!

– Так он сказал. Может, врал, конечно…