Девять жизней. День открытых дверей

– А не пойти ли тебе к хмырю в задницу?! – «Радостно» прояснила она мне мой дальнейший путь.

– Так! Пошутковали и хватит! Кто ты и какого шушеля тут происходит? Не ответишь, опять сброшу за борт.

– Прислужница я. У королевны из Темного княжества. – И тишина. «Рассказала» называется.

– Это я и так знаю. ЗДЕСЬ ТЫ, КАКОГО ШУШЕЛЯ ДЕЛАЕШЬ?!! Тут как бы Светлое королевство!

– Ну, это… – Стушевалась она. – Ты когда мою хозяйку обнес, она в таком бешенстве была, что на уши все княжество поставила. Посулила тысячу золотых за твою шкуру (о как?). А потом, подумав, меня за тобой отправила. С приказом замочить. Вот я и мочила.

– В смысле?! – Нет. Я что-то и вправду туплю с утра.

– Ну как бы я тебя довольно быстро нашла. Тебя до самой границы отследить смогли. А там уже немного «поспрашивав» не трудно было догадаться (пограничники чтоб их). Ну а тут и подавно проблем с поиском не было. Кто ж тут не знает «славного» господина Барсикена? – Ернически окончила она последнее предложение.

– С этим разобрались. А КАК Я ПОСРЕДИ РЕКИ ОКАЗАЛСЯ?! – Начал я вновь заводится.

– Ну-у-у. Ты когда в кабаке налакался на ногах вообще не стоял. Я тебя просто подкараулила на выходе и отбуксировала к реке. Там я забросила тебя на первое попавшееся плавсредство и отчалила. Ну а потом поняла, что отчалить то я отчалила, а весла-то я не взяла. Нас вынесло на середину реки. Вода холодная ветер ешё холоднее. В общем, я передумала тебя мочить (вот уж спасибо) и просто использовала вместо грелки (вместо чего она меня использовала?). Ну а дальше вот. Река плот купание в холодной воде. – Все-таки добавила слезу в голос. Нет ну какого а? Пыталась меня утопить и в итоге мне же ещё и плачется?! Шушеля на вас всех нет. Ох я тебя…

– Плюх! Бултых! – С радостной улыбкой отправил эту ненормальную, снова охладится.

Само собой в ответ на такую водную процедуру на меня полился ушат брани, но относясь к этому как к экзотическому виду комплимента начал отламывать доску от плота. Отломал, после чего без суеты и спешки спокойно начал грести к берегу. За спиной услышал как «Мурка» снова вскарабкалась на плот. Интересно. Кинется или нет? Если кинется, то я её снова поплавать отправлю. Кхм… А она умная. Поняла, чем может её выходка ей обойтись. Сидит сушиться. Пытается прямо на себе одежду отжать.

Через одну «стражу» мы уже были у пристани. Подойдя к берегу, я с самой невинной улыбкой с силой оттолкнул плот назад в реку. Полукровка явно не ожидала от меня такой подлости. В итоге пока она стояла и хлопала на меня глазами, её плот вновь отнесло от берега. А вода-то холодная! Ласково улыбаясь весенней улыбкой мясника, помахал ей вслед. Жаль, платочка нет.

Иду по рыбацкому району. Поутру довольно прохладно, да и ночевка на плоту посреди реки тепла и настроения не добавляет. О! Дом моего брата! Вот к нему-то я и заскочу.

– Бари! Бари ты дома? Это Барсикен! Если что я вхожу! – возвестил я дом моего брата.

Странно. Дверь открыта, а ни кого не видно. Медленно вошел в дом.

– По дяде Барсикену прямой наводкой! ОГОНЬ! – Внезапно раздался звонкий голосок.

Сказка о Звере…

Давно это было. Так давно что память человеческая про то уже и не помнит.

Когда наш Мир бы молод в суровых северных землях стоял Великий лес.

И была в том Великом лесу Тёмная Чаща. И была она невиданных размеров. Даже птица не могла пересечь её не то, что за один перелет. Но и даже за столько перелетов, сколько пальцев на обоих, твоих руках.

И в самом сердце этой Тёмной Чащи в самом тёмном и дремучем буреломе жил Зверь. Не было более жестокого и опасного обитателя не то что в Чаще, но и во всем Великом лесу. Он не был ни подлым, ни алчным. Просто жизнь во тьме приучает сторониться всех и каждого. Ведь только так можно сберечь свою шкуру, если та дорога. Он не знал жалости к тем, кто пытался его съесть. Как и не знал, что значит пощадить. Ведь что есть пощада, если не глупость?

Вот ты отпустил его, а он нет бы, уйти, аль сбежать куда подальше. В спину проскользнуть пытается. Клыки вонзить. Так что блажь эта ваша жалость. Глупость и блажь.

Зверя боялись все. Но, несмотря на страх многие пытались отведать его крови.

Глупые.

Думали если испить крови Зверя, сами станут такими же сильными и непобедимыми. Много их было. И самоуверенные одиночки. И осторожные своры и стаи. Всех пришлось порвать Зверю. Ни один не ушел. Долго так было или нет, про то не ведаю. Да только даже самая несокрушимая скала может дать трещину…

Вот так и вышло, что напала на Зверя свора. Да не простая. А с умным да подлым вожаком. И пока бился Зверь грудь в грудь со сворой тот и подлез к нему сзади, да и подсек клыками лапы. Многих одолел тогда Зверь. Да только те, кто уцелел, безнаказанно лакали кровь, что сочилась из его ран. И не достать. И не ухватить. И не уйти. Долго глумилась свора. Много вылакали его крови. Обессилил Зверь. Впал в беспамятство…

И вдруг почудилось ему, что его ласкает кто-то. Нежно так. Мягким как лепесток язычком.

«Что за чудо?» – Подумал Зверь. «Никак Волчица Смерть меня в чертоги свои обмывает? Кровью запачкать боится?»

Каких трудов стоило открыть не послушные от боли глаза про то только Великому лесу ведомо. Но каково же было удивление Зверя когда он увидел того кто столь ласково умывал его окровавленную морду. Более невозможного и невероятного для Тёмной Чащи существа и измыслить трудно. Шутка ли. Маленькое, как и сравнить не с чем. Белоснежное. И это в Тёмной Чаще-то?! Оно ведь даже и спрятаться не сможет, случись беда. Одно слово – Диво не виданное. И не боится. А ну как укусить решу? Да там и кусать не чего. Создание дивное все в пасти и уместится. И как только тут вообще очутилось? Или то Дух лесной насмехается?

Да нет же. Вон под бок улеглось. И звук, какой странный издаёт.

– Мурррр, мурррр, мурррр…

И стало горько от этого в глотке. Словно горечи съев. И пошевелится страшно. Ну как убежит. А странное создание все знай себе, выводит свои странные рулады…

Прошло несколько смен дня и ночи.

Зверь креп и набирал силу. А странное создание так и не ушло. Играло с его хвостом. По ночам пыталось его греть. Делилось с ним своей добычей. Хоть и были это цветные мотыльки да как не взять? Ведь столько гордости в глазах этого непонятного существа:

«Смотри! Я тоже охотник! Смотри, какой я добытчик!»

И ломило сердце у Зверя.

«Ну как кто съесть это чудо измыслит?»

«Что если не смогу защитить?»

«Что если не уберегу?»

И пугался Зверь таких мыслей. Никогда он так ни о ком не думал. И понял он, что нет белее ему места в Тёмной Чаще. Но куда идти. Ведь и ни чего другого кроме Чащи он не знал. И вот когда раны на горле зажили, и Зверь смог вновь изрекать свои мысли стал он расспрашивать странное существо. Кто он и откуда?

«Я то? Я Котенок!»

«Котенок?» – Удивился Зверь – «Никогда про таких как ты, не слышал. Откуда ты Котенок?»

«Я с Солнечных равнин!» – Ответило непоседливое создание.

Ещё больше удивился Зверь. Никогда ему не доводилось слышать про что-либо подобное. Что такое равнина? А что такое солнце? Откуда знать об этом тому, кто всю жизнь провел во тьме Чащи?

Зверь попросил рассказать ему об этих «Солнечных равнинах».

И Котёнок рассказал.

И про бескрайние цветочные поля. И про сладость полевой росы. И про добрую ласку Солнца.

«Добро? Что такое это добро?» – Внезапно оборвал рассказ Зверь.

«Свет.» – Просто ответил Котёнок – «Добро это Свет!»

Добавило это маленькое чудо. И улыбнулось.