Физрук 7. Назад в СССР

– Сохраним легенду… – ответил я. – Классик сильно пьет и ни на что путное уже не годен.

– Годится.

– Кстати, как тебя зовут на самом деле?

– Можешь называть меня Графом. Это производное от имени Евграф. К тому же – дворовая кличка, а заодно – оперативный псевдоним.

– Хорошо, Евграф Евграфович, – откликнулся я. – Буду называть тебя Графом.

– Теперь касательно этого бункера, – продолжал он. – О нем ни полковник, ни его подручные ничего не знают.

– Как же – не знают, – удивился я. – А – Сумароков с Пивнем и Крюком?

– Они узнали только сегодня, это ведь я направил сюда Илью Ильича перед самой встречей с тобой. И код от замка сейфа сообщил.

– Стоп! Не сходится здесь что-то, – остановил его я. – Он же соловьем разливался. Рассказывал об этом бункере, а главное – о содержимом сейфа.

– Сумароков был великим актером, жаль только, что предпочел иную дорожку.

– Был? – уточнил я, не веря, что это случайная оговорка. – Значит, его уже того?..

– Сейчас выясним, – пробормотал он. – Взял телефонную трубку, но не стал набирать номер, а нажал на одну из белых кнопок. – Семь пять восемь… Да… Данные о происшествиях… Убийства… В двенадцать тридцать на Садовой, дом восемь?.. Понял. Спасибо!

– И какие новости? – спросил я, хотя уже догадывался – какие?

– Вооруженное ограбление дома номер восемнадцать по Садовой улице, – откликнулся Граф. – Хозяин застрелен… Догадываешься – кто?..

– Сумароков, – ответил я. – Как он там оказался?

– А куда ты его отвез?

– Не скажу.

– Ладно… Илье Ильичу это все равно уже не поможет.

Мы помолчали, потом я спросил:

– Сейф, набитый документами, и – если верить покойному – деньгами и драгоценностями, телефон спецсвязи… Наверное, все это нужно для ваших гэбэшных дел… Только я здесь причем?

– Тебя интересует судьба детей, втянутых в проект, – сказал брат-близнец покойного писателя, – меня… кое-что другое, но мы с тобою союзники. Будем действовать сообща… Как ты уже понял, вот с этого телефона можно позвонить куда угодно, хоть в Москву. Он не прослушивается. Кроме того, я покажу тебе список номеров, которые ты должен запомнить наизусть. Как звонить по ним, ты видел – правая кнопка, ответит телефонистка, называешь три цифры и получаешь нужную тебе информацию.

– Какую именно?

– Нужную… Из списка поймешь.

– Хорошо.

– Касательно денег, – продолжал Граф. – Понадобятся, бери. Они нигде не учтены. Побрякушки и золото лучше не трогать. Во-первых, это наш резервный фонд, а во-вторых, знаешь, наверное, в СССР за спекуляцию золотом и драгоценными камнями наказывают строго.

– Я понял. Не беспокойся, не трону.

– Ну а остальное узнаешь по ходу дела. Мы с тобой теперь одной ниточкой связаны. Дернут одного, аукнется другому.

После недолгого молчания, я вздохнул:

– Поеду я… Поздно. Завтра на работу… Ты со мной?

– Погоди, – сказал он, доставая из папки, которая лежала перед ним, листок. – Взгляни и запомни.

Всего номеров было четыре и возле каждого пометка – информация, спецгруппа, эвакуация, ликвидация.

– Ликвидация чего? – спросил я.

– Бункера.

– А эвакуация?

– Позвонившего и всего того, что тот сочтет нужным.

– Каким образом?

– Прибудет вертушка.

– А – спецгруппа?

– Это когда надо выполнить особое задание.

– Ясно, – кивнул я. – Так ты едешь?

– Нет, я еще поработаю с документами, – отмахнулся он. – Завтра позвоню тебе домой, после работы.

– Мой телефон прослушивается, – сказал я. – По крайней мере, так утверждает Курбатов.

– Верно, – согласился лжеписатель. – Тебя слушают мои парни, но только – телефонные разговоры, а не вообще все, что говорится в квартире. Так что можешь не беспокоиться, никто в твои интимные тайны носа не сует.

– И на том спасибо… Кстати, у тебя лишнего фонарика нет?.. Надоело по темноте шарахаться.

– Есть…

Третьяковский вынул из выдвижного ящика фонарик и протянул его мне. Я взял его, выбрался из подземелья и вернулся к машине. Кроме моей «Волги», других транспортных средств поблизости не имелось. Неужели Граф вызовет вертолет? Через полчаса я уже поставил машину в своем дворе и вошел в квартиру. Было странно опять очутиться в обыкновенной обстановке своей квартиры. Появился ли у меня новый враг, или нет, не важно. Ничто не могло изменить моих намерений и целей.

Утром, заехав в школьный мехдвор, я наткнулся на Витька. Он был мрачнее тучи, а меня разбирало любопытство – рискнет ли майор устроить мне выговор? Разумеется, я не собирался делиться с ним всеми своими вчерашними приключениями. И не потому даже, что лжеклассик открыл мне глаза на истинную роль полковника и его подчиненных. Все гораздо проще. Курбатов обещал мне защиту, а вместо нее оказалась подстава. Следовательно – трудовику я больше не доверяю ни на грош. Я не стал дожидаться, когда он заговорит.

– Ну что, как прошла операция? – спросил я.

– Куда ты вчера подевался? – не отвечая, спросил он.

– Как и было запланировано, встречался с Сумароковым, но ни одного вашего сотрудника не видел.