Тайна родимых пятен или невероятные приключения Тишки Бедового и его друзей

– Бог же, как известно, далеко… – подключился к разговору косоглазый и уточнил: – А что Вы имеете касательно Бога?

– Дык, мать Устинья из монастыря на днях лично приходила делать прививку моему племяннику от этой, как её… дизентерии, во!

Сообщение Степаниды вызвало некоторое замешательство среди санитаров. Они переглянулись, но Тишка (это был он) нашёлся:

– Так то ж дизентерия, а мы с холерой! Слышали про такую гадость – похлеще вашей дезе… дизентерии.

– Коли так – проходите, родимые, – смилостивилась бабулька.

– Давайте-ка сверим некоторые данные, – проговорил Тишка, доставая из солидной папки отпечатанный лист бумаги. – Бедич Вакула Ардалионович имеется в наличии?

– Это ж мой племянничек! Мы только покушать намеривались…

– Не страшно, бабуля, – опять вмешался Филька, – поесть вы успеете, а вот холера – она не ждёт! – и значительно поднял указательный палец кверху.

– Да, так, родимый, так – приговаривала Степанида, ведя санитаров в дом.

Выслушав очень содержательный (где-то даже занимательный) диалог хозяйки с непрошеными гостями, авторитет слегка успокоился, но почувствовал, как заныла задница! Сомнения не рассеялись окончательно, хотя… “Для братанов они слишком простоваты и крутости не хватает, – лихорадочно соображал Вакула- Хлыст. – Дипломат только смущает…” Он так увлёкся думами (да и бандитская хватка, видать, ослабла от длительного безделья) что не заметил, как гости вошли в дом. Ягодица уже не ныла, а горела!

Через некоторое время, смирившийся с роковой участью бандит лежал в своей спальне, на кровати, со спущенными штанами. “Не убьют, твари, так заколют!” – думал Хлыст с обречённой тоской. Его доводы – что прививку недавно делали – радетелей за народное здоровье не убедили. Не желая связываться с санитарным начальством – а любой начальник вызывал у бандита аллергическую реакцию – Гена вынужден был согласиться на экзекуцию.

Вскоре над ним со шприцом, наполненным мутноватым лекарством, стоял в раздумье Тишка. Рядом почёсывал затылок Филька. Перед их глазами мелко подрагивали скудные ягодицы клиента. Правая выделялась огромным синюшным пятном!

– Явно не то… – тянул Бедень.

– Да, синевы и багровости многовато, – соглашался Косой. Хотя… что-то, там пониже, вырисовывается…

– Глаза свои собери, а то и не такое вырисуется! – недовольно буркнул зам по финансам.

Прислушиваясь к странному разговору, Хлыст тоже повернул голову, пытаясь разглядеть свой зад.

– Синяк это, ребята. Был слегка под газом и на брёвна ляпнулся… – мягко выругался авторитет.

– Газы – вещь серьёзная, – поучительно изрёк Филька. – Дед Родька из нашего села, как-то позавтракал чесноком с прошлогодним поржавевшим салом. Так его, бедненького, потом до вечера носило по огороду как неприкаянного, да так, что гуси с перепугу сами попрятались в сарай!

– Оно-то так, – поддакнул Хлыст и добавил с робкой надеждой. – Может, отложим лечение, а, братаны?

– Никак нельзя! – и Тишка решительно воткнул иглу в сжавшуюся до предела ягодицу.

Изо рта бандита невольно вырвался сдержанный рык…

Когда санитары вышли из спальни, Хлыст проворно натянул брюки. Лично проводил госслужащих до ворот, а потом скрытно поспешил за ними: решил проследить, куда они пойдут? Суета вокруг задницы стала вызывать туманные подозрения… И, хотя от сделанных уколов авторитет с трудом держал равновесие и непроизвольно дёргался при ходьбе, от парней не отставал. Умение прятаться и выслеживать у бандита было в крови и от времени не увяло, поэтому без труда установил место пребывания дружков.

“А где же санстанция? “ – закралось первое подозрение, когда наблюдал, как “санитары” входили в частный дом. “Проверим!” – мелькнула идея. Он круто развернулся и, ойкнув от пронзившей боли, заковылял к центру городка. Здание поликлиники нашёл быстро – оно располагалось в самом людном месте.

На вопрос в регистратуре у симпатичной вихрастой девчонки о поразившей район эпидемии дизентерии и холеры долго не получал ответа. Правда, юный регистратор явно думала о чём-то своём и была постоянно занята многочисленными посетителями. Когда до неё дошёл смысл вопроса нагло лезшего без очереди невзрачного дядьки, она глянула на него как на бешенного кота и с вызовом переспросила:

– Чего-о-о?

– Э-э-э-пидемия… – заикаясь, опять было начал Хлыст.

– Если вы будете мне мешать работать, я милицию вызову! Какая к чёрту эпидемия? У нас сроду такой не было. Пить надо меньше!

Сообразив суть сказанного, особенно про милицию, авторитет быстренько испарился. “Не подвело меня чутьё: не чисто тут… с задницей…” – уже спокойней раздумывал Хлыст по дороге к Степаниде. “Не братаны это… Но что им нужно от меня, вернее, от… ”

Придя домой, позавтракав кое-как, он заперся в спальне и долго, до рези в глазах, рассматривал в осколке хозяйкиного зеркала синюшные задние места своего помятого, сморщенного тела.

Глава 6. Первые итоги.

Совещание проходило суетливо, но с пользой. На Ляпово уже давно опустилась ночь. Светила луна, нахально заглядывая в распахнутое окно. А далёкие звёзды, казалось, заговорщицки подмигивали, прислушиваясь к бурным дебатам.

Выслушав отчёт зама Тихона Бедового и рядового Фильки Косого о первой попытке изучения родимого пятна, на предмет наличия буквенной графики, у потомка древнего княжеского рода Бедича Вакулы Ардалионовича, директор фирмы, Григорий Семёнович, нахмурился… Узкое лицо вместе с тонкой шеей вытянулись, а лоб покрыли глубокие борозды:

– Неужто, ошибка в списке? Это может усложнить дело…

– Да-а-а, – протянул задумчиво Филька, – этот княжеский отрок-потомок уж очень отдалённо напоминает своё высокое происхождение: запуганный как хорёк в капкане, а вид, скорее, постаревшего импотента-кобеля у ног охочей молодой сучки! О посиневших ягодицах я уже не говорю: никакого благородства!

– Закрадывается у меня, господа, подозрения, что не тот это Бедич. Уж своих-то сродственников, даже далёких, я нутром чую… А этот попахивает чем-то казённым, из мест не столь отдалённых.

– …не столь отдалённых? – нараспев переспросил главный. – Вы уточняли его инициалы?

– Бедич Вакула Ардалионович… – повторил Филька, – Бабуля согласилась…

– Бабуля… – подключился Тишка. – Так она ж может глуховатая? Не расслышала внятно, а, господа?

– Дело в том, – подлил масло в разгорающийся огонь сомнений Григорий, – у бабки есть ещё родственник с такой же фамилией, а, возможно, и именем… Я вспомнил!

– Что ж ты молчал, мыслитель травчатый, в смысле хреновый? – загорячился Филька. – Выходит – надо перепроверить инициалы отпрыска?

– Завтра и займёмся, пока хорёк не сбежал в лес, – подытожил Тишка и поднял другой вопрос: – А теперь обсудим: что это за божье создание, опередивши нас, спасло нашего клиента от нужниковой болести. Говорят, в этом скромном городке имеется хранилище женской невинности, то есть божье заведение, именуемое монастырём?

– Есть такое, – поддакнул глава фирмы, – но мне кажется, появление монашки – это чистое совпадение, на которое не стоит тратить драгоценное время.

– Совпадение вещь коварная, – тут же подхватил Филька. – Совпало как-то у моего дядьки Мефодия два важных события: день рождения кумы Пульхерии и случка коровы Муськи с бычком-производителем. Процесс начался с утра. Накинув на рога Муськи крепкую верёвочную петлю, Мефодий отправился исправлять дела. Проходя мимо кумы, почуял аппетитные запахи, витающие над её кухней, не удержался и зашёл поздравить родственницу. Положенного времени, назначенного на полдень дожидаться не стал. Чтобы исключить недоразумения, корову привязал к плетню… Кума была хлебосольная, приветливая – угостила кума как положено, да ещё и напомнила, чтобы пришёл на праздничный обед! Когда дегустация пития и кушанья была закончена, повеселевшие родственники вышли во двор. Пульхерия так и замерла в дверях с немым изумлением – солидной части плетня как не бывало! Что тут был за крик!… Очумевший Мефодий кинулся сломя голову искать корову. Только к вечеру, обойдя село вдоль и поперёк, обрыскав окрестности, нашёл Муську на соседней ферме в стойле с молодым бычком, по кличке Неутомимый. Корова, мотая привязанным куском плетня, призывно ревела и прыгала на бедного самца, который еле успевал от неё увёртываться. Вот так, бывает…

– Поучительно, – согласился Григорий Семёнович, а Тишка оживлённо продолжил совещание:

– Предлагаю этот курьёз, навеянный божьей служительницей, взять на заметку и двинуться дальше, собственно сдвинуться с места. Мы с Филей уже засветились, посему для уточнения личности хорька (так окрестили Вакулу- Хлыста) придётся Вам, господин директор, отправиться самому к незабвенной старушенции Степаниде!

– А мы будем страховать… на всякий не предвиденный… –

лукаво моргнул Филька.

Гришка для солидности надул впалые щёки, нахмурил лоб, потёр виски и… согласился.

…На следующее утро, после бессонной ночи, Хлыст уже с опаской приблизился к колодцу. В этот раз сны – ни плохие, ни хорошие – не снились. Зато в голову лезла всякая бредовая дребедень, начиная от больничных палат с кровожадным медперсоналом, который то намеревался его резать, то колоть – и заканчивая волнующими воспоминаниями о сторожевых собаках, так и норовящих хапнуть авторитета за многострадальную ягодицу!

Кряхтя и тихо поругиваясь, бандит кое-как умылся у ржавого умывальника и отправился завтракать. Когда Степанида подала крепко заваренный чай, заодно делясь сплетнями, услышанными с утра от соседки Аглаи, в калитку настойчиво постучали: