Чёрный лама

– Отползаем! Марина!

– Я ползу!

Оказавшись рядом с девушкой, Антон тронул ее за локоть, и показал на пару валунов левее.

– Укройся за ними, и держи под прицелом весь тот фланг! А я их отсюда прижучу!

– Я поняла!

Вскоре с занятой Облонской позиции донеслись характерные хлопки. Китайцев Уваров насчитал с полдесятка, но это тех, кто был виден на фоне ельника, кто показывался на глаза. А сколько их ещё засело в лесу?

И тут китайцы пошли в атаку – группами по двое, по трое они ринулись, ожесточенно стреляя, и вопя нечто воинственное.

Антон едва поспевал целиться, но в это время захлопали выстрелы с правого фланга, из-за наклонной скалы.

«Подкрепление!» – обрадовался Уваров.

Словно доказывая его правоту, невидимый за «падающим» утёсом, прокричал Гора:

– Барин, здеся мы!

– Слышу! – отозвался Антон.

Манзы, потеряв двоих убитыми, поспешно отступили, и Уваров воспользовался краткой передышкой, чтобы перезарядить пистолет. Эх, винтовочку бы сюда…

– Марина, как ты?

– Живая!

– Ерёма! Илья! Готовьтесь, скоро эти пойдут на штурм!

– Завсегда, барин!

Однако добрых полчаса ничего не происходило, только из ельника постреливали время от времени. А потом Уваров уразумел причину промедления с атакой – из-за высоких елей выплывал громадный китайский бомбовоз-биплан.

Серо-синий ребристый фюзеляж нес на себе несколько разлапистых иероглифов, намалеванных светло-зеленым.

Глухо выли моторы, вращая шесть пропеллеров.

– О, черт… – послышалось справа. – Антон Иваныч! Это «Летающий дракон», «Лун Фэй Синг»!

– И что? – крикнул Уваров в ответ. – В этом месте я должен побледнеть?

– Этот самолет закреплен за «чжань-шоу», «обезглавливающими»![24 - Бойцы осназа Имперской безопасности Китая.] Ребятки эти очень серьезные!

– Ишь ты! – донесся голос Еремея Потаповича. – Мы тож не пальцем деланные!

«Лун Фэй Синг», нескладный и весьма неторопливый, величественно описал круг. Из крошечных дверец полезли, как мураши, осназовцы, валясь вниз и раскрывая куполки парашютов.

– Вот только десанта нам и не хватало!

Стрельбы с бомбовоза не открывали, боясь задеть своих, но подкрепление вдохновило манз на атаку. Поперли все, и было их не менее десятка.

Четвёрка русских отстреливались до последнего, хотя предчувствие близкого поражения занимало все больше места в сознании. И это рождало боевую ярость.

Нескольким китаезам удалось вклиниться между «лёжками» Уварова и Паратова, поэтому Антон отступил на «девичью позицию».

Манз было двое, Потапыч подстрелил одного, но тут воздвигся третий, редкой для китайцев могутности. Он орудовал парой огромных чёрных пистолетов, и первой своей целью избрал Марину.

Девушка только-только оглянулась, оценила опасность, но шестой уже вскидывал свой пистоль.

С гортанным криком Уваров кинулся наперерез. Ранее он всегда насмехался над «героями», прикрывавшими собой кого-то, но сейчас мысли его были об ином – отвлечь врагов от Марины.

Круглая китайская пуля пробила Антону грудь навылет, он рухнул наземь, и перевернулся, наблюдая будто вчуже, как Облонская жмёт на спусковой крючок. Шестого отбросило на шершавый бок скалы, и он сполз по ней, раскрашивая камень своей кровью.

А картинка в небесах стала быстро меняться, переходя в батальную сцену. Откуда ни возьмись, появились остроносые истребители с российскими розетками на крыльях.

Без шума, как призраки, загребая воздух пропеллерами, они набросились на «Летающего дракона», расстреливая чудовище в упор.

Очень скоро в небе стало тесно – продавливая тучи своим необъятным туловом, прибыл дирижабль «Байкал». Его паропушки, не медля, выдали залп, куроча и мочаля «Лун Фэй Синга». Длинные струи пара, вырывавшиеся из стволов главного калибра, словно стремились дотянуться до вражеского аэроплана.

Летающему гиганту хватило и одного попадания шестидюймовки – «Лун Фэй Сингу» напрочь оторвало этажерчатый хвост, и самолёт, уподобляясь титаническому семени клена, вошел в штопор. Грохнуло. Из-за ельника всплыло в небо огненное облако.

«Отлетался…», – подумал Антон отстраненно.

– Антон! Антошечка! – Марина упала рядом с Уваровым на колени, плача и суетливо касаясь его лица дрожащими пальцами. – Ты только не умирай! Антошечка-а! Слышишь?

– Ладно… – просипел граф, пуская розовые пузыри.

Гаснущим сознанием он уловил появление рыкающих броневозов, с которых спрыгивали «сомы». А вот и кто-то знакомый подбежал, говорит чего-то, зовёт на помощь…

Кажется, это поручик Никитин… Господи, больно-то как…

На этой мысли милосердная тьма поглотила Уварова.

2. Российская империя, Владивосток

…Провалявшись добрых две недели в госпитале, Уваров помаленьку-полегоньку шел на поправку. Пациента пичкали лекарствами, меняли повязки, седой профессор говорил ему «батенька», и уверял, что до свадьбы заживет.

Верный ординарец Ерёма потчевал Антона бульонами собственного приготовления, а сослуживцы снабжали новостями.

В Тетюхе повязали всех агентов Поднебесной, а с Фынченом, китайским резидентом, застрелившим гольда Сигдэ, чикаться не стали – повесили. А ты не убий!

Юнгани Сигдэ, себе же на беду, открыл в тайге место падения странного метеорита – и прижимистые китайцы платили любые деньги за вещество из космоса. Что к чему?

Уварова представили к ордену, возводя в капитанское звание, но Антон дожидался иной награды…

Марина являлась каждый божий день, в одно и то же время, хоть часы по ней сверяй. Вот и сейчас скрипнула дверь, и показалось очаровательное девичье личико.