Чёрный лама

Стояла глухая ночь, и сейчас только по памяти можно было указать – вон там речка Суйфун протекает…

Гродеково отсюда видно не было даже днем, зато «5-я станция» КВЖД прямо перед наблюдательным пунктом.

Как раз на станции и замечалось шевеление – там перебегали удивительные, слепящие лучи света, испускаемые застеклёнными дисками на опорах. Лучи рассекали тьму, выхватывая бронепоезд, окутанный клубами пара, и суетившихся китайцев.

Громадную, угловатую тушу не пойми чего, полуприкрытую брезентом, снимали с платформы очень осторожно, как ценную вазу эпохи Тан. Медленно проволокли до круглой бетонированной площадки, еще медленней поставили на попа. Вот жесткая парусина сползла, и…

– Ого! – воскликнул Илья.

– Тише, ты! – зашипела Облонская.

– Нет, ты видела?! – не унимался Паратов.

– Видела…

Посреди площадки возвышалось обтекаемое тело, похожее на гигантскую пулю с большими крылышками-стабилизаторами.

Что за снаряд диковинный?

Китайцы забегали вокруг, потянули к снаряду шланги. Запарило.

– Ага… – медленно проговорил Илья. – Кислород, небось…

– Смотри, смотри! – всполошилась Марина. – Там белый!

– Какой еще белый?

– Ну, европеец, как мы! Вон, сбоку!

– А, вижу… Хм. Как я, так «тихо»! А сама чего шумишь?

– Нишкни…

Облонская внимательно изучала в бинокль высокого мужчину европейской наружности, с узким, породистым лицом и властными, хотя и несколько манерными движениями.

Было похоже, что «белому» нравится его мундир с парой многолучевых звезд – китайских наград, и вся эта маета доставляет ему огромное, бескорыстное удовольствие. Он тут главный!

– Этого не может быть… – раздельно проговорила Марина.

– Чего?

– Того! Ты что, не видишь? Это же Антон Иванович!

– Что за бред! Хотя… Похож. Нет, вправду похож! Ничего не понимаю…

Китайцы, хлопотавшие вокруг удивительного рыбообразного снаряда, стали разбегаться. Взвыла сирена.

С оглушительным грохотом, вскручивая огонь и дым, погнав круговую волну пыли, обтекаемое тело вынырнуло из клубящегося облака. Оторвавшись от земли, вытягивая хвост пламени, снаряд медленно возносился вверх.

– Вот, куда они ПВРД засунули! – прокричал Паратов. – Это реактивный прибор!

– Да я поняла уже!

И тут, как назло, у Облонской зверски зачесался глаз! Это ее и спасло.

Снаряд вдруг стал раскачиваться в опасной прецессии, опрокинулся, полетел кувырком, разбрызгивая пламя, и врезался в гудевшую коробчатую установку, над которой поднимались диски осветителей.

Ослепительная бледно-фиолетовая вспышка залила все вокруг мерцающим светом, разбрасывая снопы искр. Рыча от боли, зажимая ладонью пораженные глаза, Илья упал лицом в сухую траву.

– Илюшка! Ах, ты… Сейчас я!

– Сволочи желтопузые… – простонал Паратов.

– Вот, держи! Нет, дай, лучше я сама!

– Что, что? – с испугом бормотал Илья. – Не вижу! Пятна одни…

– Не бойся, это ожог сетчатки, пройдет, – деловито говорила девушка, унимая дрожь в руках. – Дай-ка, закапаю…

– Щиплет!

– Пощиплет, и перестанет, – отрезала Облонская. – Бегом отсюда! Хватит нам подглядывать, да таиться. Пора снова Третье отделение поднимать!

Рванувшее топливо залило все озером огня, захлестывая пламенем броневагоны. Знать, имелась разница между чертежами ПВРД и набросками к ним!

– Так вам и надо! – простонал Паратов.

– Пошли скорее, пока боевая часть не взорвалась!

Спускаясь по тропке, Марина оглянулась в тот самый момент, когда за сопкой сработала БЧ, пуская дрожь по земле – макушка, поросшая дубняком, вспыхнула.

И грянул гром…

Часть вторая. Операция «Чёрный лама»

ПОСТАНОВКА ЗАДАЧИ

1. Российская империя, Иркутская губерния. 2014 г.

Байкал проезжали затемно, за окном вагона не различить было самого озера, лишь угадывалась великая масса влаги, волновавшаяся в тесных берегах, зато умопомрачительный запах копченого омуля полнил весь поезд «Императорская Гавань – Москва».

Лобсын Очирович Шагдаров пьяно улыбался своему отражению на стекле, разгородившем теплое купе и Кругобайкальскую железную дорогу.

Он редко ездил на поезде, а уж так далеко, как сейчас, и подавно. Оттого и оплатил первый класс. Гулять, так гулять!

Купе было просторным, в три окна. По простенкам блестели зеркала, а чуть выше висели фигурные бра, изливавшие мягкий свет. Весь пол был застелен мягким ковром, Лобсыну даже неудобно было ходить по нему в обуви.

Пара стильных диванов, стол, буфет и платяной шкаф обставляли купе, только что камина не хватало для полного уюта, а рядом с дверью в душевую уходили наверх, с разворотом, ступени лестницы – спальня располагалась на втором этаже. Правильно, там укачивает сильнее…