Большая книга пиратских приключений (сборник)

Вскоре они все расступились и пропустили к капитану местного чиновника – главу этого поселения.

Капитан объяснился с ним на английском языке, представил свое судно и экипаж и сказал, что нам нужно запастись пресной водой.

Все будет сделано, заверил чиновник, а пока корабль заправляется, он познакомит нас с достопримечательностями острова.

Главной достопримечательностью был местный музей. Жутко интересный. В нем были даже старинные лодки – каноэ, катамараны, всякие изделия и очень много представителей животного мира, в основном морского. Даже чучело акулы было – длиной пять метров и с полной пастью острейших зазубренных зубов. Алешка даже попытался их пересчитать и запустил руку в ее пасть.

Но что нас всех поразило больше всего – это три громадные, необыкновенной красоты раковины у входа в музей.

Алешка свободно поместился в одной из них, чтобы сфотографироваться, и было похоже, будто в громадной конуре сидит крохотная собачка. С черной пятнистой мордочкой.

– Тридакны, – с восторгом сказал Штокман.

– Три чего? – спросил Алешка, неохотно выбираясь из раковины.

– Раковины тридакны. Гигантского моллюска.

– Я так и знал, – глазом не моргнул Алешка.

Потом все отправились дальше, а он ненадолго задержался в музее, о чем-то почирикал с его заведующим (на каком языке?) и скоро догнал нас с озабоченной физиономией.

В общем, мы здорово провели время: нам даже концерт показали – старинные танцы в юбочках из пальмовых листьев и с ожерельями из акульих зубов.

Затем мы еще походили по острову и позаглядывали в лавчонки, где продавались всякие местные изделия.

Рыбкин купил странную деревянную вилку и был дико счастлив. И никто не понимал – почему, пока он не объяснил.

– В далекие времена, – сказал он, – предки нынешних островитян были людоедами. Это специальная вилка для таких обедов.

Лешка хихикнул и шепнул мне:

– Такие деревянные вилки на Арбате иностранцам продают, вместе с матрешками.

Папа это услышал и зачем-то вернулся в ту лавочку, где Рыбкин купил вилку. И о чем-то расспросил торговца.

Непонятки какие-то!

Но самые непонятки были еще впереди. Вечером, когда «Афалина» была уже готова к отплытию, от берега вдруг направилось к нам странное судно. Из двух спаренных лодок. И между этими лодками на решетчатом помосте стояло что-то большое и тяжелое.

Катамаран причалил к нам. Капитан подошел к борту, выслушал прибывших и схватился за голову. И завопил:

– Сергей Александрович! На помощь!

Прибежал папа. За ним – Алешка. С лодки ему радостно замахали. На решетчатом помосте стояла громадная раковина.

Прояснилось. Наш Алешка ее купил. В подарок Леночке Стрельцовой. Как и обещал.

– Куда я ее дену? – вопил капитан, воздымая руки. – Она ни в один люк не пролезет.

– На палубе разместим, – вздохнул старпом. – Что ж теперь поделаешь?

– Меня интересует другое, – сказал папа Алешке. – Во-первых, откуда у тебя валюта и, во-вторых, как ты объяснялся с торговцем?

Алешка фыркнул – подумаешь, задача.

– Я знаю волшебное английское слово – ченч! Его весь мир знает.

– Так ты что, выменял эту раковину? – ужаснулся капитан. – Надеюсь, не на какое-нибудь имущество «Афалины»?

Алешка даже обиделся.

– Вот еще! Я на личную вещь обменялся. Даже на две. Вот! – Только тут мы заметили, что он держит под мышкой валенки, всунутые один в другой.

– Боже мой! – воскликнул папа.

– А что? – Алешка был безмятежен. – Для нас раковина – редкость. А для них – валенки.

– Вальеньки! Вальеньки! – радостно послышалось с лодки.

Капитан вздохнул и приказал поднять лебедкой эту редкость на палубу. А Лешка сбросил на лодку пару валенок – две, стало быть, редкости. Да, пожалуй, в Тихом океане валенок не найдешь. А у Лешки еще и варежки остались.

Вечер писем. Алешка написал и маме, и Леночке Стрельцовой.

Маме он сообщил, что лазил в пасть акуле, пересчитал там все ее зубы («целая тыща») и один зуб («тыща первый») выдернул маме на память. «Привижу к нему виревочку и ты будишь вешать его на шею, когда пойдешь в гости.

А ихтеандер Рыпкин купил себе вилку, чтобы ням-ням человеков…»

Леночку он тоже обрадовал своим подарком.

«Ты, Ленка, не давала мне списывать, а я тебе за это достал красивую ракушку со дна океана. Она называется «дакна». Я достал три дакны, но две от меня убежали. Меня спускали за ракушками, за этими дакнами, на самое дно океана, на десять километров по тросу толщиной десять метров, чтобы он подо мной не оборвался.

А на этой глубине очень темно и сыро. И там живут всякие существа, вроде двуногих рып. Мы их ловим и совершаем открытия…»

Прочитав это письмо, я немного задумался. А не свредничал ли Алешка? Не отомстил ли он Леночке своим подарком за то, что она не давала ему списывать?..

Глава VI

Пиратская сделка

Океан был спокоен. Он сонно дышал длинными плавными волнами и, казалось, хотел доставить нам небольшое удовольствие мерной убаюкивающей качкой. Не зря мы Нептуна одарили бутылкой шампанского и пачкой сигарет.

Океан был спокоен. И безбрежен. Куда ни посмотришь – все одно и то же: синяя вода, синее небо и горячее солнце. Около тридцати градусов зимы. Тропической.

И была тишина. Почти беззвучно работали двигатели «Афалины», вполголоса переговаривались на палубе матросы и профессора с академиками, чуть слышно журчала голубая океанская вода за кормой…

Сплошная «глазурь». Тишь да гладь. Как вечером на даче. Когда солнце уже спряталось за лесом, а майские жуки еще летают. И натыкаются на стволы берез и кусты сирени.

Вот и у нас на горизонте появился майский жук. В виде стремительного длинноносого катера. Этот катер не жужжал, как майский жук, и не натыкался на кусты сирени – он летел как пуля и ревел своей сиреной. И подавал нам какие-то сигналы.