Большая книга пиратских приключений (сборник)

Значит, это сделал тот, кто в кают-компании в это время не был. Человек десять примерно: они несли вахту. Кто-то из них! Но кто?

Глава VII

«А я знаю – кто!»

Капитан и полковник заперлись на ключ и принялись обсуждать список подозреваемых. Нас, конечно, выставили за дверь. Ну а потом папа, естественно, кое-что нам рассказал. Но это нам уже не было нужно. Мы сами (пораньше папы) вычислили коварного преступника.

В списке было десять человек. И все разные: и ученые, и мотористы, и боцман. Несколько человек капитан вычеркнул из «черного списка» сразу – это были безупречные люди, он знал их давно и много с ними плавал. И не раз они доказывали в опасные и трудные минуты свое мужество и свою честность.

Папа сказал:

– Несомненно, что все эти пакости совершил один и тот же человек.

– Да они все разные, эти пакости, – возразил капитан.

– Немножко отличаются, – усмехнулся папа, – но цель-то у них одна.

– Это как же? Сообщить о результатах обследования впадины и столкнуть Рыбкина с корабля – какая же тут общая цель?

– Все это связано с грязными делишками фирмы «Оазис». Ведь именно Рыбкин подтвердил наличие рыб на глубине восьми тысяч метров. Рыбкин в их глазах, так сказать, нежелательный свидетель. Я не сомневаюсь, что будет попытка уничтожить и рабочие дневники Рыбкина, и саму эту злосчастную рыбину.

Капитан даже подскочил.

– Не беспокойтесь, Иван Федорович, я принял меры безопасности.

– Какие именно?

– Мне бы не хотелось об этом говорить…

– Я буду нем, как рыба имени Рыбкина, – торжественно пообещал капитан.

– Я подселил в каюту Рыбкина его спасителя.

– Ах, вот как! – догадался капитан. – Это ваш человек?

Папа не ответил, а только пожал плечами.

В общем и целом они просидели над списком до самого ужина. И выделили трех человек, за которыми необходимо установить наблюдение.

Капитан старательно набил свою бездонную трубку, раскурил, выпустил ароматное облако дыма и спросил:

– И как вы себе это представляете? Кому вы это поручите?

– У меня есть для этого люди, – спокойно сказал папа.

– Да вы что, целое отделение милиции с собой взяли? – засмеялся капитан. – И что за агентура, если не секрет?

– Глазастая, ушастая, любопытная. Не удивлюсь, если эта агентура сейчас подслушивает нас за дверью.

Но мы не подслушивали за дверью. Мы вычислили подлого врага.

– Давай, Дим, – сразу же предложил Алешка, – тоже столкнем его за борт. Может, его акула покусает.

– А если он ее покусает? – предположил я, не очень, конечно, серьезно.

Алешка рассмеялся. И тут же попытался выдать еще одно наказание для гада:

– А тогда давай, Дим…

Но я его строго прервал:

– Никаких «давай». Скажем папе – и все.

Алешка покорно согласился, потому что честь разоблачения преступника целиком принадлежала мне. Правда, натолкнул меня на эту мысль Алешка. Он сказал:

– Дим, если этот гад сообщает этой заразе о наших делах, значит, у него есть рация. И они ему тоже дают всякие советы и указания. «Узнай там то-то и то-то. Утопи на всякий случай Рыбкина. Или выпей за его здоровье».

Так, так… Постойте! И я вдруг почувствовал, будто из темного чулана вышел на освещенный солнцем балкон. Откуда все видно.

Я вспомнил про слуховой аппарат боцмана Шмаги и его реакцию на мою просьбу. Я вспомнил, что, когда случайно включил его, в нем появились шумы, потрескивания, морзянка. А потом и чей-то грубый голос, обращенный к какому-то Алику. Да еще со строгим приказом не употреблять спиртные напитки. А ведь капитан частенько отчитывал боцмана за эту «слабость». Вот и стало все на свои места. Никакой это не слуховой аппарат, а самая обыкновенная карманная рация. (Тогда мы еще не знали, что эта рация самая необыкновенная. С ее помощью глухой боцман прослушивал все разговоры в любой каюте, даже в капитанской. Причем не выходя из каюты собственной.)

– Я так и знал, – сказал Алешка с гордостью. – Он мне всегда не нравился. Да еще все время носом шмыгает.

Я не стал напоминать Алешке, что он подозревал вовсе не боцмана, а веселого матроса.

– Дим! А значит, он вовсе не глухой! Только притворяется таким. Чтобы спокойно своей рацией пользоваться. Пошли к папе, пусть наручники готовит.

– Подожди, – рассудил я, – сначала нужно кое-что проверить. А то обвиним невинного человека. Да еще страдающего насморком.

– А что проверять-то? – изумился Алешка. – Все и так ясно.

– Во-первых, нужно узнать его имя. Может, он вовсе и не Алик. А во-вторых, нужно убедиться, что он не глухой.

– Это запросто! – сказал Алешка. – Подкрадусь к нему сзади да как гаркну! Если он подскочит, все ясно – у него прекрасный слух. А ты узнай у кого-нибудь, как его зовут, ладно?

В общем, первым делом – самолеты, а наручники – потом.

Алешкина проверка удалась. Даже слишком. Боцман сидел возле рулевой рубки, под судовым колоколом, и плел какую-то снасть.

Алешка подкрался сзади и гаркнул. Боцман подскочил так, что достал головой колокол.

– Ты что, сдурел? – заорал он на Алешку, почесывая макушку.

– Я случайно, – извинился Алешка. – Вырвалось. Уж очень красивую веревочку вы плетете.

А с мостика послышался недовольный голос капитана:

– Эй! Кто там орет и рындой балует?