Медведь с лабаза. Записки сахалинского таёжника. Одиннадцатая книга

– Бочка нормально стоит, да разговаривать здесь нельзя и курить нельзя, здесь дым будут вниз идти, так что смотри, я тебя предупредил и это последний раз.

– Да пошёл ты. Я в тот раз пачку Беломора сожрал, медвежонок всё равно пришёл. А вот храпеть на этом лабазе нельзя. Здесь ручья нету. Да что бы твой храп заглушить, нужен водопад Виктория.

– Вот видишь, так что давай лучше спать.

– Будешь храпеть, резко качну и слетишь.

– Ты Тимоха не шути, я на кране не работал и на лабазах ночью не спал.

– Хочешь сказать, что всю ночь бодрствовал? Охотно верю.

– Да вообще не был я ночью на лабазах, я тебя обманывал.

– Так, значит, по ушам мне втирал. Сутками лежали, медведь не пришел. А я всё думаю, как так, бочки пустые, вокруг бочек земля вытоптанная, мыши, что ли так густо наследили или вороны? Вот только не мышам, не воронам не под силу свернуть бочку.

– Рафик на этом лабазе спал два раза.

– Его жена с дома выгнала? Нет, Коля, Рафик в гараже спал. Ну-ка перекантуйся ночь на голых досках в мае месяце. У него колёса были?

– Ну, он с корешком лежал, машину ставили там же где и мы. Короче, всё, тихо, при медведи будить первым, не шуметь, не курить, лабаз не качать. Вот дурак, научил лабаз качать.

– Ну, как будто я бы сам не догадался. Ты-то когда шатал лабаз, за дерево держался, а я не за что держался.

– Вот это мне и показалось странным. Расшатал, раскачал, так что самому страшно стало. А ты сидишь, ноги свесил и куришь. Знаешь, почему Рафик макушки спилил?

– Догадываюсь. Парусность лабаза уменьшал, так?!

– Ну, он мне правда, по другому говорил, да ты прав!

– Не Коля, Рафик, точно больной.

– А на работе все думают и уверенны на все сто, что Рафик супер промысловик. Генеральный директор не исключение.

– Ну ты бы взял, да развеял этот миф.

– Зачем? Мне с этого нечего не выгорит, а вот проблемы могут быть. Рафик непосредственно мой начальник. Я ещё года не проработал, а стою на блатном посту, сам знаешь какая у меня работа.

– Да, работка не бей лежачего.

– Вот-вот, поругаюсь с Рафиком, он меня с этого поста снимет и бросит на главные ворота. А там надо сутки крутиться. За сутки, тысячи машин заходит и выходит. Кстати он с этого сезона будет, на Симау охотится.

– Где?! – парниша чуть с лабаза не упал от этой новости. – А как он туда влез?

– Ну он ведь супер охотник! – Николай засмеялся. – Ему все пути открыты!

– Супер трепло! Да, одного супера с Симау убрали, другого супера поставили.

– Это супер покруче будет. Тот хоть что-то ловил. Рафик кроме енотов на устье нечего больше не поймает, вот посмотришь, он не может соболей ловить.

– Да мне по барабану, что он там поймает, что соболей он ловить не может это факт на лицо. Ходок он только налегке и на короткие дистанции, ориентировки не какой. В том году вон перегрузили его. И куда ушёл?

– Если бы не тот приметный камень, может, и до перевала бы дошёл!

Товарищи окажутся, правы на счёт супер охотника Рафика. Они посмотрели, послушали, им стало ясно и понятно, что Рафик охотник теоретик. Но на работе, на одном из самых крупных предприятий города Рафик так и будет считаться супер охотником. Он каждый промысловый сезон на ноябрь месяц берёт отпуск. На Симау Рафик охотится, не будет. Он будет на диване отращивать бороду, мол, только что из тайги.

После отпуска на работу с бородой, что бы все видели, из леса вышел. Будет пересказывать рассказы, про охоту услышанные за время его работы егерём. На диване Рафик проохотиться два сезона, потом Симау у него заберут, точней выкинут супера с Симау. Мужику почти пятьдесят лет, голова седая, играет в охотника, взаправду играет. Такие великовозрастные игроки опасны для общества. Ведь не в машинки, не в куколки играет, он имеет на руках серьёзное огнестрельное оружие.

Медвежатники лабазники залезли в спальники, пожелали друг другу спокойной ночи и так хорошо поспали! Ещё бы, на свежем воздухе, на верху, слегка покачивает, если аккуратно переворачиваться на другой бок.

Первым проснулся Тимоха, уже рассвело, шесть часов утра. – Так, хорошо поспали! Эй, промысловик, подъём ядрена вошь! – во всё горло гаркнул парниша.

– Ты, придурок! Что ты орёшь? А вдруг сейчас медведь к лабазу шёл?

– Ага, полз, подкрадывался! Опять я виноват.

– А кто? Куришь постоянно, кричишь на весь лес.

– А ты храпишь на весь лес, лабаз ходуном ходит. Поехали, жрать охота, надо термосок с собой брать. У нас ведь работа на свежем воздухе.

– Да тебя убить легче, чем прокормить.

– Мне это многие говорят.

– А я, наверное, это приведу в жизнь! Ещё раз на лабазе закуришь, и больше ни кто тебе нечего не скажет.

Забрали вещи, спустились на землю. Проверили бочку, косолапый не приходил, вот гадина лохматая!

***

День провели в мелких работах по хозяйству, Николай работал, товарищ на подхвате. Он мог бы сиднем сидеть, но при этом деяние время очень медленно тянется, куришь много. Надоедает сиднем сидеть, ночью опять придется сиднем сидеть, мишку караулить. Точней лёжам лежать, а ещё точней, спать! В карауле всё спят; сторожа, охранники, пожарники, воины. Так на Руси положено, скажем обычай!

Ближе к вечеру, медвежатники собрались на другой лабаз, на дальний.

– Коля, ты на лабазах жить собрался? – спросила Валентина.

– Почему собрался? Я уже живу! – Николай смеется. – Пока не возьмём медведя, в постели меня не увидишь!

– Ой испугал. Просто перед знакомыми стыдно, спрашивают, где муж, я говорю на лабазе. А что он там делает? Я говорю, спит, ведь ты сказал не заикаться о медведе.

– Да и о лабазе не надо заикаться.

– А что я скажу? Мужа из дома выгнала.

– Говори что избу строю.

– Пятиэтажную, я уже три года говорила, что ты избу строишь! Нормальные мужики за три года такие дачи отгрохивают, а он всё избу построить не может.

Николай не стал слушать продолжение, повернул ключ зажигания, завёл машину. Поехали на речку Колку, сначала прокрались по объездным дорогам. Окольными путями обошли пост ГАИ, на Пятом километре выскочили на трассу.