Путешествие за край Земли

Бывшая жена ничего толком не рассказала. Официально они в разводе не состояли, но давно уже жили по отдельности. Виделись редко, исключительно случайно на каких-либо светских мероприятиях. Врагами, как и друзьями не были.

– Обычные чужие люди, – закончила она свой рассказ и закурила дорогую сигарету.

– То есть вы являетесь единственной наследницей? – спросил Леденец.

– Наследницей? Не смешите. В этом доме мне принадлежит практически все. Пожелай я что-либо забрать, он бы даже и пикнуть не посмел.

– Почему вы так в этом уверены?

– Потому что он был никем, одной из тех обезьян, кого в людей превращает брак. И он прекрасно это понимал, так что убивать его, если вы именно это имели в виду, у меня резона нет.

– А у кого-нибудь другого, как вы думаете, был резон убивать вашего мужа?

– Ради денег? Нет.

– А не ради денег?

– А не ради денег… Это уже вне моей компетенции, – сказала она, явно желая прекратить беседу.

– Вы позволите еще один вопрос?

– Спрашивайте, – в ее словах было удивление и легкая досада на непонятливость следователя.

– Вы не заметили, в доме ничего не пропало?

– Я давно уже здесь не бывала, чтобы ответить на ваш вопрос. Надеюсь, все?

– Благодарю вас за то, что уделили мне время, – сказал Леденец, почему-то чувствуя себя идиотом.

Взгляд бывшей жены покойного сказал Леденцу, что она полностью разделяет это мнение.

Дочка, теперь уже тоже бывшая, курила сигару и смотрела куда-то сквозь Леденца, словно его здесь не было. На вопросы она отвечала по большей части однозначно. Ничего интересного. Леденец уже начал откровенно скучать, как вдруг…

– Она мне не мать, – сказала дочка, когда Леденец в очередном своем вопросе сослался на бывшую жену покойного.

– Что? – переспросил Леденец.

– Она мне не мать. Я так называемый внебрачный ребенок. Это я говорю для того, чтобы вы больше нигде не раскапывали эту тему.

– Скажите, вы не заметили, в доме ничего не пропало? – Спросил Леденец.

– Скорее, появилось.

– Что?

– Мольберт. Его раньше не было.

– Вы уверены?

– На все сто. И это странно.

– Ну, может, ваш отец пригласил для чего-то художника?

– Исключено.

– Почему вы так категоричны?

– Отец бы мне об этом сказал. И еще… По-моему не хватает одной шахматной фигуры.

– Вы думаете, это принципиально?

– У отца очень редкие, дорогие шахматы старинной работы. Они стоят в гостиной в специальном шкафу.

– Думаете, кто-то похитил одну шахматную фигуру, когда можно было бы украсть их все?

– Это особенные шахматы, и украдены они особенным человеком.

– Вы уверены?

– Абсолютно.

– Почему?

– Потому что уверена, – отрезала она.

– Вы не сказали, какая фигура пропала, – вспомнил Леденец.

– Белый единорог.

– Вы играете в шахматы?

– Немного.

– В шахматах нет единорога.

– В отцовских есть. Все?

– Да, спасибо большое.

– Не за что.

– Итак, господа, что мы имеем? – спросил Леденец, когда следственная бригада осталась без посторонних.

Рассматривались пять версий случившегося:

1 естественная смерть,

2 самоубийство,