История и тайны Северной столицы. Загадки земли сестрорецкой

История и тайны Северной столицы. Загадки земли сестрорецкой
Валерий Пикулев

Готов ли ты окунуться в прошлое ради своего будущего? Сможешь ли, отыскав заповедный клад, не предать друзей и идеалов юности? Готов ли увлечь своим примером детей и помочь им стать настоящими людьми? – Готов? Тогда эта книга для тебя! Фотороман основан на реальных исторических событиях, – освобождение северо-западных земель России от шведской оккупации (1703 год) – и повествует о более чем трёхвековых поисках золотой казны шведского генерала Георга Майделя в окрестностях Северной столицы.Часть текста ранее была опубликована в книге «Тайны петербургских предместий».

История и тайны Северной столицы

Загадки земли сестрорецкой

Валерий Пикулев

© Валерий Пикулев, 2021

ISBN 978-5-0053-7797-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора

Этот фотороман – о таинственном, загадочном и неимоверно интересном, – о том, чему был свидетелем сам, и о том, что дошло до меня в сказаниях предков.

Книга содержит несколько десятков фотографий и повествует об истории двух семей потомственных кладоискателей, – о вечной, как мир, истории отцов и детей. Она охватывает события, происходившие на описываемых землях на протяжении четырёх столетий, чем и объясняются хронологические сноски, встречающиеся в тексте.

Так уж получилось, что мой край – это северные предместья Града Петрова, – Сестрорецк и его окрестности: маленькие посёлки Разлив, Тарховка, Александровка, Горская… – бывшие некогда при Великом Императоре главным поставщиком оружия для армии и молодого флота России. Они являлись и северо-запапдным форпостом Государства Российского и никогда не попирались вражеским сапогом, – на протяжении всей Российской Истории.

Ныне же эти земли, площадь которых около 270-и квадратных километров, составляют северо-западную часть Большого Санкт-Петербурга, раскинувшись на северном берегу Финского залива. Теперь они образуют Курортный район города, значительную часть территории которого занимают леса, парки и лесопарки, что в сочетании с морским климатом, с чистейшим воздухом, напоённым лесными ароматами, с безграничными далями северных пляжей способствует, и немало, популярности этих благословенных мест.

Именно об этих местах, их драматической истории, о тайнах, которые будоражат умы не одного поколения петербужцев, и пойдёт моё повествование. Добавлю, что при написании книги широко использовался метод исторической реконструкции.

Тем, кто ещё не знаком с местом расположения Сестрорецка на карте, могу подсказать: друзья, вам, конечно же, хорошо известно, где находится Санкт-Петербург… Так вот, он – под Сестрорецком!

Все фотоснимки, помещённые в книге, сделаны мною и являются собственностью автора.

С уважением! – Валерий Пикулев

Памятный знак в честь основания Сестрорецка и его славного Оружейного завода, главного поставщика вооружения для армии и флота России при Петре I

Часть 1. На сестрорецких берегах

Рассказать о небольшом городке, скромно приютившемся в тени Великого Санкт-Петербурга, – задача непростая. Более того, опасность соблазна скатиться к этакому, – ещё одному! – историческому справочнику заставила критически пересмотреть уже хорошо отработанные и обкатанные приёмы подобного жанра. А поэтому проект представляет скорее попытку исторической реконструкции важнейших событий, навсегда вернувших России её северо-западные земли, и, с другой стороны, – попытку связать воедино прошлое и настоящее края, страны и народа.

Глава 1. Времена допетровские…

Устье реки Сестры (её нынешнее название) стало обживаться аж с середины II тысячелетия до нашей эры. И обживаться начало оно… – и это, будто бы, подтверждают «археологические находки», сделанные в дюнах у западного берега нынешнего озера Сестрорецкий Разлив (всякие там черепки, скребки, пустые зажигалки, наконечники стрел из камня и консервные банки…) – так вот, обживаться начало устье реки Сестры ещё «древним человеком», как сказано в заключениях археологическиих экспедиций 1905 года.

Но, позвольте, – уже вовсю процветала Египетская цивилизация эпохи Среднего Царства, Островная Минойская цивилизация готовилась передать эстафету материковой Эллинской… а у нас – древний, «доисторический» человек! Что-то здесь, пожалуй… – но, оставим это на совести больших учёных и пойдём дальше.

А, дальше было так. С образованием Северной Руси, как части Государства Российского, Карельский, Ижорский, Спасский, Ровдужский погосты Водской пятины (короче, вся нынешняя Ленинградская область) издревле входили в состав земель Господина Великого Новгорода и открывали ему путь на Балтику!

Копорье (1237 г.), Корела и Тиверск (после 1293 г.), Ровдуж (ныне Сосново – 1480 г.) … – сеть этих новгородских крепостей покрывала всю территорию северо-западных русских земель, обеспечивая их защиту. Однако, с посягательством на эту исконно русскую территорию шведов, с возведением на ней Торгильсом Кнутссоном (шведским военачальником) крепости Выборг (1293 г.), начинается экспансия Швеции на восток.

Ореховецкий мирный договор от 1323 года, заключённый между Юрием Даниловичем (новгородским князем) и шведским королём Магнусом, определил по реке Сестре границу между Шведским королевством и землями Господина Великого Новгорода; ну а Столбовский мир (февраль 1617 года), подытоживший неудачную для России войну со Швецией (1614 – 1617 годы), полностью лишил Россию выхода к морю, образовав на территории нынешней Ленинградской области (от Выборга и до Луги!) шведскую провинцию Ингерманландию. В 1632 году на реке Неве возник и шведский город-крепость Ниеншанц. Таким образом, выход России к Балтийскому морю был наглухо закрыт.

И лишь после этого в шведских хрониках от 1643 года скромно упоминается о постоянной торговой ярмарке Systerback (что означает Сестра-река). Правда, по-фински это звучало как Siestar oja (Черносмородиновая река). – Вот и всё, что мы знаем о «шведском Сестрорецке». Далее начинается история Сестрорецка русского.

Глава 2. Конец шведской оккупации и основание Сестрорецка

Начало XVIII века. Разгар Северной войны (войны «синих» и «зелёных», как её окрестили в народе). Русские войска под водительством генерал-фельдмаршала Бориса Шереметева захватили во время весенней кампании 1703 года шведскую крепость Ниеншанц, стоявшую на месте впадения в Неву реки Охты. А уже 16 (27) мая 1703 года царь Пётр в устье Невы основал город Санкт-Петербург (вернее – Санкт-Петербургскую крепость). – И это на шведских-то землях, вошедших в состав России лишь в 1721 году (Ништадтский мир)! Немудрено, что шведы не оставили попыток вернуть отбитые русскими территории и стереть с лица королевства только что построенную ими крепость. И вот, одной из таких попыток суждено было открыть новую страницу в истории города на берегах реки Сестры.

Попробуем провести историческую реконструкцию тех давних событий. Итак, начало июля 1703 года…

Раннее летнее утро… Туман, ещё не успевший растаять под лучами едва выглянувшего солнца, как бы нехотя сползал с башни Выборгского замка, с его седых стен, с каменных домов города, обещая долгий жаркий день. Город просыпался. Однако, неугомонный Крониорт давно уж на ногах.

Ему, Абрахаму Крониорту, – 69-летнему генерал-майору армии Шведского королевства – этим утром предстояло выступить со своим отрядом в сторону Санкт-Петербургской крепости.

Самим Карлом, королём шведским – лично! – отдан генералу приказ, невыполнение которого грозило (и это Крониорту было ясно, как день!) неминуемой отставкой. Приказ был категоричен: выбить, наконец, этих наглых московитов, этого долговязого Питера с территории Королевства, разрушить только что возведённую ими крепость в устье Невы и обеспечить надлежащую охрану исконных шведских земель.

Для осуществления этого замысла под командование генерала поступал уже сформированный отряд в 4000 человек при 13-и орудиях. Цель экспедиции была доведена до всех чинов, включая нижние, и ясна и понятна каждому: дерзким, стремительным ударом смести ненавистных московитов! Поселение же и крепость, за неимением достаточных сил для их удержания, подвергнуть полному уничтожению. И то правда! – Настала же, наконец, пора урезонить этого Питера; мало Нарвы ему показалось, так здесь добавим, – выкинем нахалов с наших исконных земель! Ну а полковая казна весом в двести фунтов – более чем 1600 золотых гульденов и крон, обещанных в награду победителям, – весьма способствовала замыслу.

Отряд вышел, не таясь, можно даже сказать, беспечно. Да и чего, собственно, опасаться: неширокая дорога вдоль береговой линии, с одной стороны залив с топкими берегами, а с другой – одни озёра да болота. Московиты сюда не забираются, и носа не кажут. Если и ждать их, то много южнее, за рекой Сестрой…

Растянувшись на добрые три версты, колонна ползла по неширокой приморской дороге, повторяя её изгибы, подобно огромной синей змее. Уже довольно яркое солнце, наступающий зной летнего дня, колдобины, частенько попадавшиеся на пути… – всё это не слишком-то способствовало скорости её продвижения. Громыхали на выбоинах орудия, подпрыгивали на кочках, словно лягушки, зарядные фуры… среди которых был и тот, окованный железом сундук с полковой казной.

Всё бы ничего, да только… вот только полковая казна… – обитый железом деревянный ящик, содержимое которого составляли более чем 1600 золотых гульденов и крон (добрых двести фунтов весом!), – вот только эта гора золотых для награждения победителей вызывала головную боль генерала.

Несколько раз приходилось останавливаться: то поваленное ураганом дерево, то ложная тревога, вызванная каким-то шорохом в болотистом лесу, деревья которого подступали к самой дороге… – однако, 7 июля, вечером, отряд без особых приключений добрался до излучины реки Сестры. Здесь река, выгибаясь длинной петлёй к югу, снова затем поворачивала на север, чтобы вскоре сбросить свои воды в Финский залив. К тому же, в этих местах был мост, по которому и наметили переправу.

Генерал обстоятельно и неторопливо осмотрел занятый плацдарм. Вдоль прибрежной полосы реки тянулась гряда сплошных камней, – слизкие вершины валунов, через которые перекатывались пенистые волны Сестры, создавали серьёзное препятствие для переправы. Да, пересечь реку можно было только по мосту.

С более возвышенной, северной, стороны берег угрюм и неприветлив. Вековые деревья с подмытыми и обнажёнными корнями кое-где склонились над водой так низко, что, казалось, им и осталось-то всего лишь выбрать удобный момент для падения. Краснотальник в перемешку с чахлой ольхой и молодым березняком застилал весь нижний ярус леса, образуя почти непроходимые заросли.

Лесистая в низменной, болотистой восточной части, местность чуть возвышалась к западу, где леса почти не было. Несколько хижин финских земледельцев да тpи-четыpе узенькие полоски пахоты, ютившиеся на этой стороне её, возвещали о том, что сии неприветливые места, близ Систербэка, были давно обжиты и не чужды сохи землепашца. Однако, рухнувшие в реку замшелые стволы деревьев и создавали поначалу гнетущее ощущение запустелости и даже какой-то дикости.

Наступила ночь; переправу решили начать ранним утром.

И вот, наконец, порозовевшее небо возвестило близость рассвета. Над речной долиной по-прежнему висела гнетущая тишина. Опытный солдат и политик (и второй более, чем первый), Крониорт, после тяжёлого pаздумья, отдал команду начать переправу по мосту. Первыми на южный берег Сестры ступили королевские егеря в синих мундирах и тут же, рассыпавшись, залегли в кустах, заняв полукруговую оборону. Затем настала очередь гренадеров и кавалерийского корпуса, Полевой артиллерии, оставшейся на более возвышенном северном берегу до конечного момента, надлежало прикрывать переправу. Последним ждали подход генерала со своим окpужением и личной охраной, размещавшимися в целях безопасности немного западнее.

Нет, не знали солдаты его королевского величества, что многим из них уж никогда не придётся воротиться в родной дом: одним суждено будет сгинуть здесь, в этой речной долине, другим же… – Но это будет потом. А сейчас…

Артиллеристы выкатили ближе к мосту одно за другим все орудия и, как и подобает, заняли второй эшелон обороны, после егерей. Шведы, уже не таясь, начали потихоньку разбредаться в ожидании переправы, разминая лошадей, как вдруг…

А тем временем Пётр, упреждённый лазутчиками, в ночь на 8 июля – сам, лично! – уже подводил свои шесть полков: Преображенский, Семёновский гвардейские пехотные (под водительством генерал-майора Чамберса) и четыре драгунских (Баур, Ренне, Кропотов, Малина) к той же самой излучине реки, но с юга.

И утром они встретились, шведы и русские… – «синие» и «зелёные»! Не дожидаясь отставшей пехоты, русские драгуны понеслись прямо к мосту, сминая засевших в кустах егерей! Ничто не могло остановить натиск лихих всадников, – ни свист ядер, ни визг картечи! – и только ржание осатаневших коней вливалось в грозный рёв боя!

Расстроенные, было, ряды егерей и артиллеристов мало-помалу овладели ситуацией, – сказалась многолетняя боевая выучка: Нарва, Ревель… – и ответные залпы шведов, вначале одиночные и хаотичные, стали более организованны и метки.

Трое канониров, составлявших расчёт одного из орудий, уже установили свою трёхфунтовую пушку, и седоусый бомбардир, неистово стуча кресалом по кремню, вновь начал разжигать затухший фитиль. Ветер относил искры в сторону, и солдаты, отойдя за толстый ствол старого дерева, попытались прикрыть своего товарища плащами. И, честное слово! – вовремя они отошли! – «У-р-раа!» – и всю батарею накрыло волной драгунской атаки!

О переправе на южный берег реки уже с самого начала не было и речи, а теперь и северная сторона, с прорывом на неё русских драгун, стала смертельно опасной. И неудивительно, что в этой суматохе никто даже и не вспомнил о сундуке с золотом, предназначенным для награды победителей. Да! – О золоте, конечно же, никому не пришло в голову позаботиться: заботились о собственных головах!