Ошибка Фаэтона. Книга первая. Цитадель

– Леран, не цепляйся за несовершенство языка. Надводник, водник, подводник, водяной… Запутаться можно. Надо бы придумать слово поточнее…

Попытку словотворчества остановил тот самый человек в форме торгового моряка, на приветствие которого ответил Барт при входе в гоу-гоу бар.

– Привет, ребята! А я уж думал, что потерял вас. Можно пришвартоваться? – Моряк занял стул, на котором недавно сидела «крошка» и обратился к Барту, – Сколько же мы не виделись? Помнишь?

Барт попытался напрячь память и неуверенно сказал:

– Конечно, помню. В порту? Недавно? В этом году?

– Ну как же! – рассмеялся моряк; лицо его излучало доброту и симпатию, – Мы тогда славно повеселились. А сегодня вы что-то скучаете.

Барт посмотрел на Лерана и понял, что придётся расстаться и с забытым им другом-приятелем, так же как с Крошкой. Он налил моряку стакан, подвинул прибор и сказал:

– Извини, друг. У нас деловой разговор. Давай отметим встречу, а уж в воспоминания ударимся как-нибудь в другой раз.

– Хорошо. Я всё понял. Дело есть дело, – он опрокинул стакан одним глотком, даже не поморщившись, бросил в рот пальцами кусок холодного мяса и поднялся, – Но помните, если надо, я к вашим услугам.

Моряк располагающе улыбнулся и враскачку удалился к стойке, где стриптиз уже третий раз входил в заключительную фазу, приводящую прилипших к стойке крепко налитых зрителей в шумный восторг. Эриксон некоторое время наблюдал за извивами тел на стойке бара, затем уткнулся взглядом в пустое дно стакана, молча долил остатки спиртного.

– Барт, ты член нашей семьи. Ты мой брат, – сказал Леран, наблюдая, как Эриксон вертит стакан в руках, – И если бы не ты, я не знаю, что со мной было бы. И со всеми нами. Но я никак не могу понять, что ты в жизни ценишь больше всего. Мне это важно знать, потому что неясно, для чего я сам живу.

Барт грустно улыбнулся. Хмель перестал его брать, а разговор получался уж слишком сложным.

– Я в твои лета не спрашивал о таком. И теперь стараюсь не думать. Кто ответит на такой вопрос? Могу только признаться, что мне нравится более всего. Одновременное присутствие рядом нескольких вещей: хорошие люди, выпивка при нужде, хорошая закуска, а на десерт, – более-менее красивая девочка. Чернокрылую крошку мы проводили, придётся искать другую. Как видишь, я не стремлюсь к каким-то высотам, к успеху…

– И когда всего этого нет, тебе плохо?

– Плохо? Бывает, что и плохо, – Барт усмехнулся, хотел было налить в стакан, но разочарованно отодвинул опустевшую бутылку, – Иногда так тянет, что… Вот с похмелья хочется женщину. До безумия тянет. В кровь вбрасывается столько тестостерона, что хоть на стену лезь. Есть ещё работа, она мне нравится, сам видишь. Позволяет мир увидеть, людей посмотреть, иногда сталкивает с таким загадками, что обо всём забываю. Скоро мы с тобой займёмся поездками, увидишь.

– Тут мы с тобой сходимся. А вот какая загадка тебя сейчас особенно беспокоит?

– Хм-м.., – Барт подумал, говорить или нет, но решился, – Золотой дождь. Хочется самому посмотреть.

– Я слышал… Тоже хочу увидеть. Красиво, наверное.

Осознав, что начинает уставать и от Лерана, и от долгого разговора о себе, о цепях вечной земли, больно сжимающих его слабое сердце, Барт принял решение.

– Засиделись мы с тобой, Леран, пора разбегаться. Думаю, тебе надо домой. С утра в студию не торопись. Отдохни как следует. Встретимся на работе. А мой сценарий вечера ещё не окончен. Уж очень много дурных мыслей собралось в моей нетрезвой голове. Надо бы их разбавить всякими пустячками, пока не слиплись в непереваримый грязный ком. За меня не опасайся, в таких местах я как рыба в воде. Профессия научила. Или вовлекла, теперь неважно.

Леран согласно кивнул, они поднялись, Барт хлопнул его ладонью по плечу. Леран, осторожно раздвигая отхлынувшую от стриптизной стойки толпу, – девочки ушли на перерыв, – двинулся к выходу из бара, а Эриксон, тяжело опустившись на стул, заказал себе ещё виски. Никто из них не заметил, как забытый Бартом приятель-моряк, оторвав голову от стойки, проводил Лерана мутным взглядом, потом оглянулся на столы и вышел следом.

В десять утра, с покрасневшими глазами, но свежий и бодрый, Эриксон застал Лерана на рабочем месте. Вид его, необычно мрачный и расстроенный, заставил спросить:

– Привет, Леран. Что-нибудь случилось?

– Да, Барт. Я потерял сувенир от Леды. И все деньги.

«Деньги могли вытащить, – подумал Барт, – Но медальон! Конечно, он очень ценный, достался ей от бабушки. Но Леран носил его на груди, на стальной цепочке. Потерять никак невозможно».

– Потерял… Расскажи мне всё, что произошло с тобой. С той минуты, как мы расстались.

Рассказ Лерана и рассмешил, и встревожил Эриксона. Он окончательно уверился: молодой Кронин совершенно не адаптирован к городской жизни с её соблазнами и пороками.

Тот самый моряк торгового флота, имени которого Барт и теперь не вспомнил, встретил его по пути домой и пригласил к себе. Никакой он, конечно, не моряк. Но толковый психолог, – точно выбрал жертву. И сумел обвести даже многоопытного Эриксона: так тонко разыграл партию знакомства! Если бы не виски, Барт заподозрил бы неладное. И на самом деле, надо бы поменьше пить.

Пришлось обратиться к Мартину, понадобилась профессиональная помощь.

– Я думал, он твой друг, – после объяснений Эриксона сказал Леран, – Твои друзья не могут быть такими… Разве он вор? Деньги я бы ему сам отдал, если бы он попросил.

Эрнест Мартин раскрутил дело за световой день. Ещё до наступления сумерек в номере гостиницы, который занимал преступник, провели опознание и изъятие украденного. Лже-моряк оказался высококлассным мошенником и вором, обладающим тонким природным даром психолога-актёра.

Эриксон подозревал, что Леран не мог не заметить процесса очищения собственных карманов и снятия цепочки с медальоном, произведённых в густой толпе, после того как лже-моряк «случайно» встретился с ним в сотне метров от бара. Просто Леран не мог поверить в очевидное, считая моряка близким товарищем Барта.

Вечером, за ужином в квартире Эриксона, полицейский комиссар, поиронизировав над детской доверчивостью Лерана Кронина, попросил его вспомнить обо всех необычных встречах с людьми за время пребывания в Сент-Себастьяне. После ряда уточняющих вопросов Леран рассказал ещё о двух происшествиях, которые обеспокоили Барта значительно больше, чем случай с «моряком».

Оказалось, что Леран находится «на заметке» сразу в обоих государственных секретных службах, проконтролировать действия агентов которых практически невозможно.

Первым был встреченный прямо на улице агент федерального бюро, после короткой беседы предложивший Лерану посвятить жизнь защите государственных интересов. Для начала предполагалось направить кандидата в столичный округ в учебный центр, расположенный среди пустыни. Судя по описанию Лерана, это мог быть и натуральный джи-мэн, и скрывающийся под маской федерала вербовщик спецподразделений министерства обороны.

После твёрдого отказа Лерана джи-мэн заявил, что не считает разговор законченным и надеется на новую встречу.

Второй контакт, с представителем разведывательного управления, показал, что последние подробности из жизни Лерана Кронина не являются тайной. Агент поставил под сомнение подлинность гражданства Лерана Кронина и предложил помощь в его истинной, полной натурализации. Но за обладание всеми правами гражданина на легитимных основаниях Лерану предлагалось оказать кое-какие услуги разведывательному ведомству.

Беседу с ним Леран воспроизвёл почти дословно.

– Помните, молодой человек, от наших предложений не отказываются.

– Почему? – удивился Леран, – Не понимаю, как можно заставлять человека делать то, чего он не хочет.

В ответ таинственный собеседник с очень большими правами только усмехнулся. И приступил к обсуждению перспектив, вытекающих из добровольного согласия.

– Займёмся вашей подготовкой… Освоитесь, получите хорошее образование.

– Зачем мне это?

– То есть? Для будущего. Поедете потом, скажем, в Россию. Там сейчас много работы. Покажете себя, – в чём я не сомневаюсь, – и будущее обеспечено.

– Для чего обеспечивать будущее? Разве настоящего недостаточно?

– Не торопитесь с заключениями. Вы ещё слишком молоды. Возможно, моложе, чем сами думаете. Нам нужны такие люди.

– Вам нужны слуги. Почему вы не говорите открыто? Я думаю, вы меня в чём-то подозреваете. И хотите использовать эти подозрения в личных целях…

«Молодец, Леран, – подумал в этом месте рассказа Барт, – Всё-таки его наивность имеет пределы. Он сразу нащупал ту опору, за которую ухватился всезнающий разведчик. Надо нам ещё раз заняться документами, чтобы и комар не нашёл щёлочки. Как же они пронюхали? Единственное слабое место, через которое можно и шантажировать, а не только предлагать нежелаемое».

Вторая попытка вербовки закончилась так же, как и первая. Но теперь Лерана ожидали более серьёзные встречи и с джи-мэном и с его ещё более могучим коллегой-соперником.

– Они взялись крепко, – в задумчивости сказал Мартин, – Моего влияния будет недостаточно. Придётся привлечь Фрэда. И ещё кое-кого. Иначе они не оставят Лерана в покое. Как видишь, мой юный друг, люди нуждаются в защите не только от преступников.