Прикосновение

Потом по плану визит с младшим братом в цирк на цветном бульваре, Парк Горького, ВДНХ.

Впереди по курсу движения галдят и пританцовывают молодые, вычурно и ярко разодетые в многослойные одежды цыганки.

Им явно весело.

Отдельной кучкой, в стороне от них, стоят взрослые женщины с толпой грязной босоногой ребятни.

Женщины без стеснения и застенчивости вынимают из лифов наполненные молоком груди и на ходу кормят младенцев.

Создаётся впечатление, что детей целый табун.

Малышня повсюду: одни, лежат и сидят прямо на асфальте, другие играют во что-то цыганское, очень подвижное, с гортанными криками.

Дети толкаются, убегают, догоняют друг друга, не обращая ни на кого внимания.

Это лишь впечатление.

Стоит человеку оказаться в зоне их досягаемости, как к нему с протянутыми ручонками подбегает целая стая.

Назойливая ребятня грязная, с сопливыми носами, с перепутанными клокастыми волосами.

Стоит только встретиться с любым из них взглядом, посмотреть в бездонные смоляные глаза, как неведомым образом проникаешься к ним участием и жалостью.

Сердце сжимается от пронзительно умоляющих оленьих глаз, вселяющих душераздирающее сочувствие.

Малышня, а уже разделили незавидную участь неприкаянных бродяг, можно сказать  бездомных нищих.

Как не посочувствовать, как не влюбиться в такие пронзительные, совсем недетские глазёнки?

Рука сама тянется в карман/

Антон зачёрпывает пригоршню серебряной мелочи и насыпает на маленькую грязную ладошку.

Остальные попрошайки галдят, кричат что-то по-своему, по-цыгански.

– ЧаЯлэ! Гили, Кацэ, Чарген, Зара, гАджо дэй лавэ!

На зов ловкой девчушки, которой достались монетки Антона, бегут только что занятые игрой дети.

Щедрый гаджо для них ценный приз.

Они обступают его со всех сторон, просят, требуют, кричат на него на тарабарском языке.

Парню весело и денег не жалко – заработал на севере, но детей слишком много.

Он ещё пару раз залезает в карман, но мелочь закончилась.

Антон улыбается, растерянно пожимает плечами, – больше ничего нет. Всё раздал. Бегите, играйте.

Юноша уверенно направляется в сторону метро: не хочется терять даром драгоценное время.

Сзади на его плечо ложится женская рука в унизанных серебряными перстнями пальцах: маленькая, аккуратная, но грязная ладошка.

Девушка явно требует обратить на  неё внимание.

Антон оборачивается.

На него в упор, не мигая, смотрит молодая симпатичная цыганочка с выпущенной наружу малюсенькой упругой грудью, в которую впился губами и руками практически раздетый мальчонка.

Грудничок энергично чмокает, потешно шевелит носиком-пуговкой. Глаза его раскрыты. Малыш с явным интересом, довольно осознанно наблюдают за происходящим.

Юноша показывает жестом, что подать больше нечего.

– ГАджо, ты человек хороший, добрый, детей жалеешь. Хочу услугу тебе оказать. Вижу, у тебя девушка есть. Любит она тебя, но готова изменить, пока отдыхать будешь. Я могу сделать так, что она никогда в жизни к другому мужчине не уйдёт. Ноги целовать будет, спорить, ругаться не станет. Детишек тебе нарожает… пять, нет, шесть ребятишек будет. Жить будете счастливо, цыганку добрым словом вспоминать. Дай ручку.

– Нет у меня больше денег, всё раздал А с девушкой я сам справлюсь. Спасибо женщина. Извините, но я спешу.

– ГАджо, не торопись дорогой. Нет у меня нужды в твоих деньгах. Бесплатно всё сделаю, за  доброту твою. Вижу, необходима тебе моя помощь. Всего пять минут. Послушай цыганку: плохого ничего не сделаю. Ручку протяни, я гадалка в десятом колене. Всю правду расскажу, ничего не утаю. Айай-ай, так и знала! Линия жизни, если срочно не поправить, всё плохо будет. Ничего, погоди, сейчас моментом порчу сотру. Как же вовремя ты меня встретил.

Цыганка резко вскинула руку, вырвала у Антона волосок, посмотрела его на свет.

Кормление ребёнка, непрерывный гортанный говор, резкие, бессистемные пассы руками: всё это она проделывала, не отрывая взгляда от глаз Антона, пританцовывая при этом и внимательно наблюдая за происходящим.

У парня приятно закружилась голова, захотелось присесть.

– Денежка нужна, непременно бумажная . Волос в неё завернём и положим в кошелёк. Торопись дорогой. Не опоздать бы. Давай скорее, иначе порча может в лёгкие попасть и в кровь просочиться. Как же она мне руки  жжёт.

– Не выдумывайте, женщина. Разрешаю выбросить на асфальт вашу порчу. Вечером дворники уберут.

– Не смейся над судьбой. Никто не знает, что его ждёт. Цыганка будущее видит. Боюсь за тебя.

Антон уже сам был не рад, что отдал мальцам мелочь.

Хотел как лучше, а получилось как всегда.

Решил сделать, как просит цыганка, чтобы поскорее отвязалась.

Деньги на авиабилет у него лежали в дипломате. Много денег: рублей четыреста.

В то время инженер на заводе получал сто сорок рублей, нянечка в саду – пятьдесят.

Антон отвернулся, просунул руку в чемоданчик и извлёк купюру, первую, что попалась под руку, и протянул гадалке.

цыганка положила в денежку волос, завернула его, как оригами.

– Теперь его место в кошельке. Там пусть и лежит, пока беда стороной не пройдёт.

– Нет у меня кошелька, и никогда не было: нечего мне в нём хранить.