Испытание близостью

Что есть, того не отнять – ощущения от интимного аттракциона действительно ошарашили девушку, произведя на неё неизгладимое впечатление.

Тело гудело, как высоковольтные провода, в голове нарастающими волнами накатывал морской прибой, что-то невероятное происходило внутри, заставляя Женечку мечтать, чтобы Ленька целиком и полностью оказался там, внутри, продолжая свои странные качающие движения, от которых захватывало дух.

Потом было много разговоров. Она и про сны рассказала тоже. А как же Женька смеялась, увидев и потрогав то, что представлялось ей огромным и страшным, просто гигантским змеем-искусителем.

Женя с Лёнькой обговорили всё, что могли вспомнить, не заметив, однако, что случилось это не до, а после стремительного сближения, когда выдвигать какие-либо условия стало практически бессмысленно и поздно.

Для них сейчас это было не настолько важно, как полное доверие.

Лёнька оценил и понял её решительный поступок, прямым текстом, без всяких любовных ухищрений и шифровок говорящий о том, что с этой минуты они полноценная семья, где он –  мужчина, а она –  маленькая девочка, несмотря на то, что физиологически таковой уже не является.

Лёнька думал о Женечке, как о ком-то, кого знал ещё до рождения. Не важно, где и когда они познакомились, может быть, даже родились вместе. В любом случае он уже не мог представить себя без неё, а её без себя.

Лёнька влюбился в неё, в её родной голос, когда девочка самозабвенно, до дрожи в теле, исполняла под гитару романсы. Как правило, это песни, в которых тоска и грусть разрывали сердце. Не правда ли – странно, когда счастливые люди грустят?

Его сердце, сердце, которое он отдал на вечное хранение своей Женечке, колотилось в мажорных тонах. Ему необходим был этот голос, эти нежные щёчки, подёрнутые детским пушком, её изумительно чувственный взгляд, как бы извиняющийся за то, что не может сию минуту отдать себя целиком и полностью.

Никто и никогда не смотрел на парня подобным образом. Лёнька, даже не видя свою милую девочку, чувствовал, как нечто тёплое переливается из её тела в его и обратно, каждый раз всё более приятное и родное.

Казалось бы, произошло нечто пошлое, вульгарное, осуждаемое общественной этикой. Тогда почему их отношения и благодарность за случившееся столь возвышенны?

Между юношей и девушкой зарождалось странное ощущение предельной близости, но абсолютно незавершённое, обещающее переживания и эмоции гораздо более тёплые, важные и близкие, на которые они не намерены скупиться.