Сломанная тень

– Хромов Сергей Алексеевич, академик. Заведующий кафедрой, на которой вы непонятно зачем находитесь.

– Я помогаю Илье Андреевичу в работе над атласом…

– Ах да! – припомнил Хромов начало разговора. – Что за атлас?

Тоннер замялся:

– Я осмелился приступить к работе над судебно-медицинским атласом…

– Осмелились, значит! Хм! Могу себе представить! Впрочем, pluris est ocultus testis unus[8 - Лучше один раз увидеть (лат.).]. Принесите-ка мне его! На досуге погляжу!

По дороге к выходу Хромов наткнулся на табурет:

– А это еще что? – строго спросил он Макара.

– Илья Андреевич меня выгнать хотели-с. А я сопротивлялся! Мне тут быть положено, не может солдат пост покинуть. Вот в ярости и запустили-с.

Хромов обернулся и покачал головой:

– И последнее, Илья Андреевич! Держите себя в руках! Ваше поведение в последнее время стало выходить за рамки допустимого.

Тоннер открыл было рот, чтобы оправдаться, но Хромов махнул рукой и через секунду покинул подвал.

– Вот черт! – нахмурившись, прошептал Илья Андреевич.

– Надзиратель на дворе ждет! – напомнил Угаров.

– Да, да! Пойдемте, Денис, пойдемте!

Пушков с Аглаей Мокиевной держались за руки и нежно смотрели друг на друга. Доктор деликатно кашлянул, чтобы обратить на себя внимание:

– Захар Григорьевич! Я ведь экспертизы по всему городу делаю. И подобную историю недавно слышал. К генералу Кречетову новый дворецкий поступил. Через месяц хозяева на дачу в Царское Село отправились, а дворецкого не взяли, поручили за ремонтом приглядывать. Вернулись только осенью и обнаружили дом пустым. Даже мебель украл. Может быть, один и тот же негодяй орудует?

– А где генерал проживает?

– В Литейной части!

– Эх, жаль, что не на Васильевском! Сами понимаете, другая часть – как другое ведомство. Не положено у нас в чужие дела нос сувать.

– Этим преступник и пользуется. Может, переговорите с полицмейстером?

– Смеетесь, Илья Андреевич? Первым делом спросит: «Захарка! Других забот, что ли, нет?» И сразу припомнит: украденное у мещанки Любомировой белье не найдено, привидение, которое падчерицу майора Шемелева обрюхатило, не поймано…

– Привидение? – испугалась Аглая Мокиевна.

– Не слышали? У Смоленского кладбища средь бела дня на бедную девушку накинулось, в придачу сифилисом заразило!

– С привидением помогу, – рассмеялся Тоннер. – Майор с полгода назад заразился от одной из моих пациенток. Я ездил к нему, предлагал лечение, предупреждал: пока не поправится, амуры крутить нельзя. А он заявил, что зараза к заразе не пристает.

– Так я и знал. По глазам видел, врет девка, кого-то выгораживает! Ой, спасибо!

– К Кречетову съездите?

– Помилуйте, Илья Андреевич! На моем участке вроде как и преступления нет. Варенников-то про кражу не заявлял! Я бы с радостью…

– Тогда не буду задерживать. Был рад познакомиться, сударыня! – Тоннер повернулся к Денису: – Отобедаем вместе? На сегодня моя служба закончена, причем бесславно.

– С удовольствием!

– А пока вернемся в морг, и вы все зарисуете…

– Илья Андреевич, а если вам самому к полицмейстеру поехать? – друзья уже шли к двухэтажному флигелю, где располагалась квартирка Тоннера.

– Только если к обер-полицмейстеру. Господи, а это кто?

Перед подъездом стоял Данила, возле него крутилась собачонка:

– Моська! Мальчишка с улицы упросил взять.

За Угаровым на почтительной дистанции в слабой надежде на милостыню следовал Макар. Моська, приветственно повиляв хвостом Тоннеру и Угарову, кинулась на него, злобно лая. Сторож попытался ее пнуть, но не попал.

– Молодец, Моська! – похвалил доктор. Собачка тут же подбежала и уселась перед ним. Доктор наклонился, потрепал по шкирке.

– Квартиру будет охранять! – сказал Данила.

– Хорошая собачка! – согласился доктор и взял песика на руки. – Только какая же это Моська? Вон пипка торчит!

– Мальчишки Моськой звали, а я не посмотрел! – смутился Данила.

– Будет Мозесом! Англичане так Моисея называют.

– Мозес, Мозес! – позвал Угаров. Кобелек навострил уши, немного подумал и радостно гавкнул.

– Прошу к столу! – пригласил Угарова в дом Тоннер.

Новоиспеченный Моисей увязался за приятелями, а Данила на минутку задержался. Небритый мужик с фингалом подавал ему отчаянные знаки. Пришлось подойти.

– Ты, что ли, новый докторов слуга? – осведомился Макар.

– Я. Звать Данилой.

– А меня Макаром, – сторож потряс протянутую руку и с надеждой заглянул в глаза. – Знакомство обмыть полагается!

Данила под настроение был не прочь пропустить стаканчик-другой. Но, во-первых, не днем – как потом работать? А во-вторых, в приятной компании, а не с грязным, дурно пахнущим Макаром.

– Извини, друг! Непьющие мы с Катериной!

Сторож чуть не заплакал. Что за нелегкая принесла этих людей в Петербург? Сами не пьют и другим малину портят. Скорей бы их Аксинья вытурила! Макар задумчиво проводил Данилу взглядом. Крепкий мужик, основательный! Да и баба ему под стать! Макар видел ее, когда коврики выбивала: рыжая, на морду страшная, сама кого хошь испужает! Нет, таких на мякине не проведешь!