Курск-43. Как готовилась битва «титанов». Книга 2

– группа артиллерии поддержки пехоты 76 сп – 6-й ап;

– группа командующего артиллерией армии в составе двух дивизионов 642 пап.

Кроме того, 60-й дивизион 6 гв.мп подготавливает огни в секторе: Красная Слободка, Нескучная.

…IV. Инженерное обеспечение стыка

1) Подступы со стороны противника на участке: Панская, Красная Слободка, родник восточнее Нескучная прикрыть сплошным противотанковым и противопехотным минированием и проволочными заграждениями. Срок исполнения не позднее 20.04. 1943 г.

2) Отсечные позиции построить: 399 сд на участках:

а) роща «Квадратная», кладбище, Никольское (фронтом на юг и юго-запад);

б) Желудки, отм.246.0, лес южнее (фронтом на юго-запад).

74 сд на участке: Нижняя Гн илу ила, от м.204.8, Ливадия

(фронтом на север и северо-запад). Срок исполнения не позднее 20.4. 1943 г.» [247 - ЦАМО РФ. Ф. 361. Оп. 80070с. Д. 14. Л. 31-33.].

Как видим, и отсечные позиции не были забыты, как это случилось на левом фланге 13А, и ни одно соединение не упущено при планировании контратак.

В работах советских историков описание подготовки к Курской битве, в том числе и возведение войсками Рокоссовского и Ватутина полевой обороны, переполнены героикой, множеством и реальных, и придуманных примеров трудового подвига красноармейцев и мирных жителей. Но ни в одной книге нет даже упоминания о тех издержках для населения Курской области, которыми она сопровождалась. Это касается не только судьбы выселенных жителей сёл и хуторов, попавших в 25-км зону. Хотя из неё в основном вывозили женщин, детей и стариков, для которых никто специально жилья не возводил и прием не организовывал. Где жить, пока на их земле идет война, они должны были искать сами «у добрых людей» или родственников, если таковые находились в ближайшей округе. А ведь отселялись десятки тысяч человек! Например, только в районе расположения войск 48А к 10 июня 1943 г. (когда отселили 88,7%) опустели 118 сел и хуторов, из которых выехало 21 886 человек[248 - ЦАМО РФ. Ф. 403. Оп. 9657. Д. 87. Л. 114.]. Не следует осуждать советские военные власти за эти жесткие меры. Отселение проводилось, безусловно, с благими целями – спасти людей, но и не сказать о тех, кто остался в чистом поле без крыши над головой с малыми детьми на руках, считаю аморальным. Именно для того, чтобы россияне и сегодня помнили об их страданиях, пишу эти строки.

Были и другие, не менее важные проблемы, которые часто встречаются в документах войск обоих фронтов, и связаны они с варварским отношением войск к тому скромному имуществу, которое находилось там, где разворачивались даже их тыловые части. Вопрос сохранения жилого фонда, подсобных помещений, других ценностей, располагавшихся на освобожденной территории, остро встал перед военными и государственными органами власти Советского Союза уже в первый год войны. Поэтому в 1942 г. был подписан приказ НКО №0169, требовавший от командиров всех уровней бережно относиться ко всему, что удалось сохранить после изгнания оккупантов, и не допускать уничтожения и разрушения. Однако и через год эта проблема продолжала оставаться актуальной. Причём весной и летом 1943 г. уничтожение посевов, сохранившихся домов, откуда были вывезены люди, производственных построек шло часто не только и не столько с целью возведения обороны или подготовки войск к ней, а из-за элементарного бездушного отношения командного состава войск. Происходило это на обоих фронтах, а масштаб явления был столь велик, что им занимались лично командиры дивизий и даже армий. Вот лишь два примера. Из приказа заместителя командира 280 сд 70А №16 от 5 июня 1943 г.: «Отмечаются случаи разборки зданий. Изъятие дверей, окон в поселках выселенной зоны. Так же отмечаются случаи уничтожения посевов. Выделенные комедианты для охраны строений и посевов не имеют точных инструкций о своих правах и обязанностях.

Директивой Военного совета армии в обязанности коменданта поселка входит принятие по описи всех строений и полей, наблюдение за их сохранностью. Выполнение данной задачи является чрезвычайно ответственным и имеющим большое государственное значение заданием»[249 - ЦАМО РФ. Ф.18 гв.ск. Оп.1. Д.50. Л. 108.].

Приказ командующего 13-й армией № 49 от 20 июня 1943 г.:

«За последнее время на имя Военного совета поступает большое количество жалоб со стороны органов местной власти о том, что в зоне отселения прифронтовой полосы имеют местно случаи варварского отношения к государственному, колхозному и личному имуществу. Жилые строения, принадлежащие колхозникам, а также государственным учреждениям, разбираются войсковыми частями и уничтожаются на топливо. Так; в мае 1943 г. в деревне 1-я Ново-Слободка расквартированные там части 6-й инженерно-минной бригады, 3-й воздушно-десантной дивизии и 161-го укрепрайона растащили из частных квартир столы, стулья, кровати, в школе уничтожили на топливо двери, окна и весь школьный инвентарь. В деревне Остров полностью разрушен один дом. В деревне Орлянка совершенно разрушена новая школа, сожжены рамы, потолки, пол и ш. д., там же разрушена церковь.

Местные органы власти без помощи командования частей предотвратить хищение и уничтожение строений и имущества граждан не в состоянии, так как задержанные военнослужащие не сообщают, какой они части; угрожают оружием, а поэтому виновные лица не установлены и не наказаны (инженерный батальон 1007-го артполка 12-й артдивизии и 3-й батальон 229 сп 8 сд).

Несмотря на категорические требования председателей сельских советов перед командованием частей о выявлении виновных и привлечении последних к ответственности и прекращении незаконных действий, реальные меры не принимаются, и виновные укрываются. Из этого видно, что некоторые начальники гарнизонов и командиры воинских частей и учреждений не выполняют приказ №0169, приказ войскам 13А №69 от 3 мая 1943 г. и постановление Военного совета фронта №0010 от 4 апреля 1943 г. Вопросами охраны социалистической собственности не занимаются и не требуют этого от своих подчиненных.

Приказываю:

1. Командованию соединений потребовать от командиров частей и подразделений строго выполнять приказ НКО №0169 от 1942 г., постановление Военного совета фронта №0010 от 4 апреля 1943 г. и приказ 13А, виновных в расхищении и уничтожении социалистической собственности привлекать к строжайшей ответственности по законам военного времени.

2. Всем начальникам гарнизонов населенных пунктов, командирам частей и подразделений принимать все меры к сохранению государственного, колхозного и личного имущества, для чего в необходимых случаях делать специальные караулы и патрулирование.

3. Командирам частей; а также начальникам гарнизонов по поступлению жалоб от представителей местной власти или отдельных граждан о случаях расхищения и уничтожения жилых строений, инвентаря и т.д. Немедленно принимать меры к расследованию и поимке виновных и привлечению их к ответственности.

Предупреждаю всех командиров частей, что они будут нести личную ответственность за непринятие мер к сохранению государственного, колхозного и частного имущества.

4. Приказ объявить всему начальствующему составу до командира взвода включительно»[250 - ЦАМО РФ. Ф. 361. Оп. 6099. Д. 59. Л. 375, 375 обр.].

Остро стояла проблема и разрушения уже подготовленных к использованию объектов на оборонительных полосах, в первую очередь на армейских тыловых и фронтовых, но не только. Причем её размах оказался значительно больше, чем растаскивание жилфонда в оставленных населенных пунктах, поэтому ею занимались даже не командармы, а руководство фронтов. Вот цитата из постановления Военного совета Воронежского фронта №0062 от 5 июня 1943 г.: «На оборонительных рубежах Воронежского фронта имеют место случаи разрушения фортификационных сооружений местным населением и отдельными воинскими частями на топливо и другие хозяйственные нужды.

Военный совет постановил:

1. Запретить местному населению и воинским частям разрушение фортификационных сооружений на оборонительных рубежах.

2. Нарушителей привлекать к строжайшей ответственности вплоть до придания суду Военного трибунала.

3. Командующим армиями, командирам отдельных фронтовых соединений, начальникам Управлений Оборонительного строительства Воронежского фронта, производящим работы по строительству оборонительных рубежей, организовать охрану строящихся оборонительных рубежей и отдельных фортификационных объектов, а по окончанию строительства передавать их под охрану начальников гарнизонов, а там, где нет таковых, под охрану районным или областным исполнительным комитатам. Организацию охраны на строящихся оборонительных рубежах, а также восстановление разрушенных фортификационных сооружений закончить к 15.06.1943 г.»[251 - ЦАМО РФ. Ф. 341. Оп. 5312. Д. 12. Л. 104.].

Этот документ появился после того, как завершилась майская проверка офицерами штаба фронта хода оборонительных работ в войсках и состояния армейских полос, в ходе которой были обнаружены, даже на второй полосе, ряд разрытых ДЗОТов и укрытий для личного состава. Безусловно, уничтожение с таким трудом возводимых объектов, предназначенных для сохранения жизни бойцов и командиров, готовившихся отразить удар мощной вражеской группировки, невозможно оправдывать, и по законам военного времени это деяние являлось серьезным преступлениям. Однако важно понять и мотивы тех, кто этим занимался, а они оказались совершенно разными. Местное население на эти шаги толкала беспросветная нужда, а воинские подразделения – безответственность и нерасторопность их командиров, так как проблемы и возможности боевой части и обычного человека, у которого война в одночасье отобрала все имущество, были несоизмеримы. Как выяснилось, брёвна из огневых точек жители сел переносили к себе во дворы, где ими перекрыли вырытые в земле рядом с разрушенными домами землянки, чтобы пережить зиму. Куски же досок, которыми были обшиты амбразуры, использовали для разведения костров, на которых готовили пищу. А воинские подразделения вырытый стройматериал перевозили в тыл для строительства штабных землянок и блиндажей для личного состава, который приказом фронта в мае должен был быть выведен из населенных пунктов в поля, а частично для топлива полевых кухонь.

А теперь вернемся на юг Курского выступа и посмотрим, как здесь шла подготовка полевой обороны.

На 25 марта 1943 г., когда обстановку в районе Белгорода удалось окончательно стабилизировать, Воронежский фронт имел полосу 264 км[252 - ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2843. Д. 365. Л. 75.]. В апреле была проведена перенарезка участков для армий и примерно 19-км фронт передал своим левому соседу, Юго-Западному фронту. В результате общая протяженность его полосы сократилась до 245 км, которые удерживали четыре общевойсковых армии, занимавшие оборону в первом эшелоне на участках:

38А под командованием генерал-лейтенанта Н.Е. Чибисова (правофланговая): ст. Шептуховка – Угроеды, протяженность передовой линии на апрель – 75 км (на март – 80 км), в её составе находились 6 стрелковых дивизий (сд), одна стрелковая бригада, сводные бригады учебных батальонов.

40А генерал-лейтенанта К.С. Москаленко: Угроеды/иск/ – ст. Сумовская, 52 км (50 км), общее количество – 7 сд.

21А генерал-лейтенанта И.М. Чистякова: ст. Сумовская /иск/ – Мелехово, 65 км (64 км) по прямой линии – 58 км, всего в наличии – семь сд (в первом эшелоне – четыре: 71 гв., 67 гв., 52 гв.сд и 375 сд), 27 и 28 оиптабр.

64А генерал-лейтенанта М.С.Шумилова: Мелехово/иск./ – Хотомля, 53 км (70 км)[253 - ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2843. Д. 365. Л. 75.], всего 7 сд и 1 иптабр.

Резерв фронта: 69А генерал-лейтенанта В.Д. Крюченкина располагалась в районе Новый Оскол, Никитовка, Готовье, 2 и 5 гв.тк – во втором эшелоне.

Кроме того, под Обоянью была сосредоточена 1ТА генерал-лейтенанта М.Е. Катукова, которая была нацелена в полосу фронта, но пока являлась личным резервом заместителя Верховного Главнокомандующего Г.К. Жукова.

Таким образом, из 35 гвардейских и обычных стрелковых дивизий, которыми располагал к началу июля 1943 г. Воронежский фронт, на главную полосу – в первый эшелон армий – были выдвинуты 17 стрелковых дивизий, остальные 18 располагались на втором и тыловом армейских рубежах, а также резерва. Средняя тактическая плотность составляла 14,5 км фронта на одну дивизию. Учитывая особенности местности, на танкоопасных направлениях участок некоторых соединений уменьшали до 12-13 км, а на второстепенных увеличивали до 16-20 км.

27 марта 1943 г. Военный совет фронта издает приказ № 0087 об организации обороны. В ожидании дальнейшего крупного вражеского наступления приказ предусматривал создание сложной, эшелонированной обороны, опирающейся на разветвлённую систему рубежей и широкое применение инженерных заграждений. Предписывалось на всех направлениях иметь не менее пяти оборонительных полос, эшелонированных на глубину не менее 100 км.

Как и на севере Курского выступа, основными элементами системы обороны войск Ватутина должны были стать три армейских полосы глубиной от 30 до 50 км:

1. Главная полоса с передним краем на достигнутом рубеже. В дальнейшем он именовался первым армейским рубежом и имел протяжённость по начертанию переднего края 245 км.

2. Вторая полоса (или второй армейский рубеж) с передним краем: Любимовка, Басовка, Олешня, Тарасовка, Вел. Рыбица, Стрелки, Угроды, Репьяховка, Семейная, Ракитное, Васильевка, Алексеевка, Дмитриевка, /иск/ Петровский, Сажное, Шляховое, Мясоедово, Шебекино, Поклонное (?). Общая продолжительность – 216 км.

3. Тыловая полоса: Малая Локня, Суджа, Уланок, Камышное, Пресечное, Корочка, Обоянь, Шипь, Богородецкое/иск/, Тетеревино, Жимолостное, Новосёловка, Выползовка, Мазикино, Сороковка, Прудки, Основка, Белянка, Рыбалка, Ефимовка, Нечаевка.[254 - ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2845. Д. 227. Л. 1, 2.]Она имела протяжённость примерно 250 км.

Кроме того, предполагалось начать работы на трех фронтовых оборонительных рубежах на глубину 180-200 км.

На случай вклинения или прорыва главной полосы обороны планировались отсечные и промежуточные позиции (общей протяженностью 134 км) и промежуточный рубеж, занимаемый 35 гв.ск (86 км), а также фронтовой отсечный рубеж (125 км).

По расчетам командования фронта, эти полосы перекроют все возможные направления ударов противника и позволят его войскам успешно решить задачи удержания своего рубежа.

Сразу отмечу, что в плане построения полос обращает на себя внимание отсутствие подготовленных отсечных рубежей в полосах обороны 7 гв. и 69 А к югу от ст. Прохоровка. Этим не преминет воспользоваться командование ГА «Юг»: после прорыва главной полосы обороны 7 гв. А на корочанском направлении оно повернет основные силы АГ «Кемпф» на север, вдоль оборонительных рубежей, и начнет «сматывать» оборону советских войск.

Следует особо отметить, что на всех стадиях планирования оборонительной операции, а затем и в процессе возведения системы рубежей прослеживается большая работа лично командующего фронтом генерала армии Н.Ф. Ватутина. Кстати, ещё обучаясь в Военной академии Генерального штаба, он в 1938 г. защитил дипломную работу по теме: «Роль укрепленных районов в современной войне». Знания, накопленные в ходе её подготовки, безусловно, были востребованы и помогли ему весной и в начале лета 1943 г.

Как отмечается в ряде документов штаба Воронежского фронта, практически до конца апреля, особенно первые две недели с момента принятия постановления Военного совета о создания оборонительной полосы, работа в войсках велась медленно. Поэтому запланированный объём оборонительных работ в большинстве своём не был выполнен. Связано это было с рядом объективных факторов.