За ошибки надо платить

Едва выйдя в коридор, он натолкнулся всё на того же секретаря.

– Элан, тебя вызывает господин директор! – сказал тот и махнул рукой, приказывая следовать за собой.

Ученик проследовал за секретарём к кабинету директора. Путь предстоял неблизкий, из северного корпуса в южный по длинному коридору.  Времени, чтобы подумать о своей нелёгкой доле  было предостаточно.

Зачем отец решил отдать его в никому не известную магическую школу в богами забытом маленьком городишке, Элан никак не мог понять. Он считал это напрасной тратой своего таланта.

Махнув рукой на уровень преподавания и перечитав за первый год половину школьной библиотеки (остальное не удостоилось его внимания, потому что к магии не относилось), юный эльф от скуки увлёкся лекарством. Причём как обычным, так и магическим. Это хоть немного скрашивало унылые будни.

Радости не добавляли и сокурсники, которые цеплялись  по поводу и без. В результате, обычно мягкий и спокойный, Элан за год изрядно поднаторел в ответах на едкие замечания. И как прикажете прожить в этом гиблом месте ближайшие пять лет.

Затянутый в череду невесёлых мыслей, он не заметил, как путь закончился. Остановившись у дверей директорского кабинета, Элан вдруг почувствовал тревогу. Что должно было случиться, что его сюда вызвали. Вроде не нарушал никаких школьных правил.

Одёрнув полы куртки и встряхнув низко завязанным на затылке хвостом, Элан нерешительно постучал и, дождавшись разрешения войти, толкнул дверь.

В этом кабинете он оказался во второй раз. За прошедший год здесь ничего не изменилось. Все те же обшитые светлым деревом стены, шкафы с книгами вдоль стены справа, камин, притаившийся в левом дальнем углу, массивный директорский стол почти в центре. Сам директор также не изменился. Насколько помнил Элан, даже одежда и причёска были такими же. Да и перед кем тут рядиться, если основную массу учеников составляли дети ремесленников и крестьян из ближайшей деревни. Они точно не были обучены подбирать цвет сапог под вышивку на рубашке.

А что делать, если истинные маги были очень редки и могли родиться в любой семье: и потомственного дворянина и кузнеца. Поэтому приходилось работать с тем, что есть.

Директор стоял у окна, нервно теребя острый подбородок. Юноша мог видеть его лицо только в профиль, но и этот профиль не обещал ничего хорошего.

– Вызывали, господин Улис? – Элан поклонился и приготовился получать нагоняй за неведомый ему проступок.

– Ты уже здесь, – рассеянно заметил тот, выныривая из потока мыслей и поворачиваясь к ученику.

Во взгляде больших карих глаз господина Улиса Элан уловил нечто, что заставило его напрячься ещё больше. И ученические шалости тут были явно ни при чём.

Директор ещё пару мгновений помолчал, а затем решил выложить всё и разом.

– Старые семейства подняли бунт в столице. Хотели сместить короля.

Кровь отхлынула от лица, в ушах зазвенело, а к горлу подступила тошнота.

– Что с отцом? – единственное, что смог выдавить из себя Элан.

Генерал Калин наверняка был в первых рядах защищающих короля. Не мог не быть. Он же командующий личной королевской гвардии. А если так, то…

– Генерал жив, но ранен, – поспешил успокоить Улис. – Переворот не удался. Мятежники взяты под стражу. Но с обеих сторон погибло много эльфов.

Жив. Пусть ранен, но, главное, жив. После смерти матери у Элана остался только отец.

Он прикрыл глаза. Под веками расплылись белые круги. Звон в ушах усилился.

– Присядь, – Улис заботливо пододвинул стул и усадил на него ученика. – Я понимаю, тебе сейчас нелегко…

Нелегко… Вряд ли Элан описал бы своё состояние этим словом. Оно слишком блёклое, несуразное, даже на сотую долю не отражающее то, что он чувствовал. Богатое детское воображение нарисовало родной  город, заваленный трупами знакомых и незнакомых эльфов. То, что добродушно  приветствовавшие вчера друг друга соседи,  сегодня могут схватиться за оружие, то, что мило улыбаясь, можно прятать камень за пазухой, решительно не укладывалось в голове Элана.  Кого он никогда больше не увидит, вернувшись домой? А домой ему очень надо.

– Господин директор, я знаю, это против правил, но мне нужно вернуться домой. Если можно, сегодня же.

– Я как раз об этом хотел с тобой поговорить, – Улис похлопал его по плечу в знак поддержки. – Отец велит тебе вернуться.

Элан распахнул глаза и с недоумением посмотрел на директора. Неужели, чтобы ему сбежать с этой каторги, понадобилась попытка государственного переворота?

– Я подожду, пока ты соберёшь вещи и простишься с друзьями.

– Мне нечего собирать и не с кем прощаться, – покачал головой Элан. – Можно сейчас?

– Как скажешь, – Улис только пожал плечами. – Выход из портала сделать в кабинете генерала?

– У ворот, если можно. Мне нужно немного времени прийти в себя.

Директор только кивнул. Небрежно махнув рукой, создал портал.

«Ну, хоть директор здесь что-то может», – отметил Элан, перешагивая рамку портала.

Знакомо хрустнул под ногой гравий дорожки, ведущей к родному дому. Выход портала схлопнулся, ударив в спину воздухом, словно выдохнув. Но Элан не тронулся с места, стоял, изучая гравий под ногами и боясь увидеть на нём следы недавнего кровопролития. Затем осмотрелся вокруг. Улица была пустынна несмотря на то, что время приближалось к полудню.

Ничто не напоминало о случившейся трагедии. Тела убитых были убраны, мостовая вымыта, обгоревшие баррикады разобраны. Словно город и его жители хотели поскорее забыть о случившемся, как о чём-то постыдном и грязном.

По спине пробежал холодок, Элан вздрогнул. А ведь могло случиться так, что ему некуда и не к кому было бы возвращаться.

Тряхнув головой, он пресёк попытку пожалеть самого себя. Наверняка есть кто-то, кому сейчас гораздо хуже, кому действительно нужна помощь.

«Нужно скорее узнать у отца, чем я могу быть полезен».– С этой мыслью Элан направился к дому.

Холл встретил его тишиной и прохладой. Желая увидеть отца прежде всех остальных, Элан поднялся по лестнице на второй этаж.  Коридор, ведущий к кабинету, изобиловал поворотами. В очередной раз поворачивая за угол, Элан почти был сбит с ног. Удар заставил отступить на шаг назад и выругаться (правда, про себя, вслух не позволяло воспитание).

– Простите, – прошептало что-то снизу ещё до того, как Элан успел прийти в себя.

Опустив глаза, он увидел перед собой эльфёнка, едва доходящего макушкой ему  до солнечного сплетения. Огромные голубые глаза с настороженностью смотрели из-под спутанной золотистой чёлки. Тёмные круги под глазами, сероватая кожа, обтянувшая скулы, бледные, потрескавшиеся губы. Встреться  такое среди ночи, точно бы принял за приведение какого-то замученного до смерти предка.

Решив, что инцидент исчерпан, эльфёнок припустил дальше по коридору,  только подмётки сверкали. Элан недоумённо посмотрел ему вслед, пытаясь вспомнить, у кого из слуг были дети такого возраста. Но память отказалась ему помочь.

«Надо будет спросить у отца», – пришло в голову весьма разумное решение.

Согласившись с самим собой, Элан завернул за угол и оказался у отцовского кабинета. Стучаться не пришлось – дверь была распахнута настежь.

Калин стоял у стола и перебирал бумаги. Элана всегда поражало, как, даже в простой одежде занимаясь домашними делами, его отец умудрялся выглядеть так, словно принимал парад королевской гвардии. Наверное, всё дело в горделивой осанке, особенной посадке головы, уверенных движениях. В общем, аристократ до кончиков ушей.

Весь королевский двор говорил, что Элан похож на отца. Отливающие серебром волосы, яркая зелень глаз, идеальные черты лица. Сам Элан считал, что сходство этим и ограничивалось. Не было в нём отцовской твёрдости и закалки. Характером он пошёл в мать: добрый, мягкий, заботливый, желающий помочь всем и каждому.

Увидев, как отец кладёт бумаги на стол и устало опирается  на край одной рукой, Элан поспешил поддержать его, не зная, как тяжела рана.

–Папа, ты в порядке? – спросил он, подхватывая отца под другую руку.

Калин удивлённо воззрился на сына:

– Я думал, ты прибудешь только вечером.