За ошибки надо платить

Новоиспеченный отец покачал головой.

– Значит все не так плохо! – юный эльф даже не пытался скрыть радость. – Если больше никто не знает, то можно просто избавиться от этого…

– Что значит избавиться? – резко оборвал его Элан.

Увидев отвращение и ужас в зеленых глазах, Орин испугался и поспешил оправдаться.

– Ты вырастил меня! Неужели думаешь, что я способен опуститься до убиения младенцев? Я всего лишь предлагаю отдать ее в дом присмотра… В каком-нибудь городке в людских землях, – уши с надеждой вынырнули из золотистой шевелюры.

– Я не отдам свою дочь, – взгляд и голос Элана несколько смягчились.

Юный артефактор так треснул кулаком по столу, что тот подпрыгнул.

– Что ты заладил: дочь, дочь. Знаешь, чем для тебя это обернется? Тебя, конечно, не казнят, нет. Просто лишат должности, всех прав, запретят общаться с близкими и сошлют куда-нибудь на всю оставшуюся жизнь! Отец отречется от тебя! Ты понимаешь это?

– Я должен нести ответственность за свои действия, – Отозвался Элан, не поднимая взгляд и осторожно покачивая малышку, которая начала засыпать.

– Какая ответственность? – чтобы не кидать стулья о стены, Орин сцепил руки за спиной и стал расхаживать из угла в угол.– Перед кем? Ты хоть мать ее помнишь?

– Помню. Потому что она была здесь за несколько мгновений до тебя. А вот встретил бы на улице – не узнал, – Элан только пожал плечами.

Юный эльф задумчиво почесал за ухом и рассеяно уселся за стол, едва не промахнувшись мимо стула. Вся эта история казалась ему до ужаса подозрительной. Хотя самой-то истории он еще не слышал. Вот с нее и следовало начать.

– Хватит уже ее укачивать, заснула давно, – Буркнул Орин, стараясь взять себя в руки.– Положи на кровать и садись. Надо поговорить.

Элан замешкался на мгновение, словно ища в его словах подвох. Но, подумав, решил, что так, действительно, будет лучше. Осторожно положив малышку, он сел напротив друга.

– Что ты хочешь услышать?

– Хотел бы историю о большой и чистой любви, но, думаю, это не тот случай.

Орин готов был вырвать себе язык за то, что и как говорил. Не яд был сейчас нужен его другу, а целебное снадобье, которым, порой могут стать слова. Поэтому, глубоко вздохнув, он продолжил уже более спокойно.

– Расскажи, как познакомился с… той женщиной.

Элан подпер ладонью подбородок и уставился в отполированные доски столешницы.

– Да нечего рассказывать. Год назад в составе представительства поехал в столицу Таориса. Зашел в какой-то трактир на окраине. За одним из столов сидела женщина. По виду – наемница. Она показалась мне симпатичной. Но на ее правой щеке был огромный шрам. Подсев к ней, я предложил убрать этот изъян. Она согласилась.

О да, кто бы сомневался! Орин много раз говорил, что сердобольность доведет Элана до беды. При этом сам беззастенчиво каждый раз ею пользовался.

– Я отказался взять деньги. Но женщина не хотела отпускать меня, не поблагодарив. Она подарила мне милую безделушку и поцелуй. А дальше я ничего не помню. Проснулся утром в номере ближайшей к трактиру гостиницы уже один. Оделся и отправился в посольство. Вот и все.

Элан все же нашел в себе силы посмотреть другу в глаза. Но, как ни странно, ни ненависти, ни осуждения в них не увидел. Лишь бесконечное недоумение.

Орин не понимал, как такое могло произойти с Эланом. И дело не в том, что тот не помог бы избавиться от шрама. Молодой эльф готов был день и ночь помогать всем сирым и убогим своими лекарскими навыками. Странным было другое. Он не был любителем таскаться по трактирам и тем более на окраине города. И, хоть Элан не был высокомерным снобом, но строгое воспитание наследника древнего рода все же накладывало отпечаток. А уж чтобы он позволил себя поцеловать незнакомой женщине! В это бы Орин не поверил никогда.

И все же факты – упрямая вещь и с ними приходилось мириться. Как и с неотвратимым наказанием. Эльфы очень трепетно относились к чистоте крови. Полукровки за всю известную историю появлялись лишь пару раз. Как ни странно, у служителей того самого дипломатического корпуса. Высокородные девицы из людских земель требовали узаконить связь и ее плоды браком. Но эльфийский закон был не приклонен. Отец отправлялся в ссылку, лишенный всех привилегий, званий, без денег. С запретом на брак, продолжение рода и общение с семьей. Бастарды и их матери терялись в истории, потому что были эльфам совершенно не интересны.

– А почему я узнаю об этом только через год? – спросил Орин, когда волна недоумения схлынула и вернулась способность говорить.

– Ты еще ребенок! Почему я должен рассказывать тебе о том, что переспал с первой встречной, у которой даже имя забыл спросить?

– Я бы тебе рассказал, – Орин пожал плечами, искренне не понимая возмущения друга. – И вообще, я взрослый и умный. Поступил в Академию на пять лет раньше положенного срока.

– Смею напомнить, что тебя четыре года не принимали именно из-за малого возраста.

Орин фыркнул.

– Ладно, продолжим. Как я понял, эта дамочка воплотилась в твоей комнате с ребенком на руках.

Элан кивнул.

– И если ты не идиот, то должен понимать. Либо твоя неожиданная пассия истинный маг со связями в наших высших кругах, иначе, как ей узнать, где ты. Либо…– Орин замолчал, откинувшись на спинку стула и барабаня пальцами по столешнице.

Молодой эльф молчал, не в силах проследить за мыслью друга.

– Ты говорил, женщина подарила тебе милую безделушку? Она еще у тебя?

Элан потянулся к ящику стола и достал медальон на длинном шнурке. Глаза юного артефактора впились в незатейливый рисунок, состоявший из нескольких кругов разного диаметра и покрытых глазурью разных оттенков зеленого.

– Нет, мой друг, ты все-таки идиот. На нем же заклятие перемещения, завязанное на тебе! – Орин дернулся вперед и выхватил артефакт из пальцев Элана. Положив его на ладонь, он стукнул пальцем по центральному кругу. – Ого!

–Что? – Элан подался вперед, словно тоже пытался рассмотреть спрятанные в артефакте заклинания, хотя истинные маги не видят их.

– Приворот… Почти не действующий, но структура чар еще держится, – рассеяно отозвался Орин. – Во что ты вляпался, друг? Чары приворота у заклинателей запрещены под страхом смерти. Кому ты так помешал, что против тебя используют настолько грязные приемы.

В комнате стало тихо, словно в склепе. Элан смотрел на Орина, а тот на медальон. Элан пытался вспомнить все, что произошло в его жизни с начала работы в дипломатическом корпусе. Но служба его шла гладко, без нареканий от начальства и подстав от сослуживцев. Хотя на эту должность должны были взять другого. Тоже сына одного из старых семейств. Но его отец был замечен в рядах недовольных молодым королем еще задолго до восстания. Впрочем, потом он изменил свое мнение. Однако, как только на пороге представительства появился наследник капитана королевской гвардии, то другие кандидатуры были отвергнуты.

Элан внезапно осознал, что его действительно пытались убрать с дороги. Очень изящно и ненавязчиво. Мало того, что он лишался должности. Но его род оставался без единственного наследника. А это уже похоже на месть.

Сумасшедшая, но такая заманчивая идея мгновенно возникла в голове молодого эльфа.

– Орин, я думаю, ты прав. Меня действительно пытаются устранить. Если моя должность будет свободной, на нее возьмут Кайсаара, сына лорда Филана. Наверняка, это он подстроил. Орин, нельзя допустить, чтобы они проникли в посольство. Власти короля может угрожать опасность.

Но тот, казалось, не слышал. Словно зачарованный, Орин смотрел на артефакт, лежавший на ладони.

– Орин, понимаю, что прошу невозможного. Прошу отказаться от своей жизни, от мечты… от себя самого. Но иначе быть беде, – голос молодого эльфа дрожал.

Ему еще никогда не было так страшно. Страшно поверить, что все только что пришедшее в голову – правда. Страшно просить друга о подобной услуге. Страшно услышать «Нет».

– Займи мою должность в посольстве.

Последние слова он произнес шепотом. Орин молчал.

Он не услышал ни единого слова, сказанного Эланом. Для него сейчас существовал только медальон. Точнее, два нехитрых заклинания, наполнявшие его. Заклинания, как две капли воды похожие на то самое, обратившее его родителей в прах.

ГЛАВА 1