Священная супруга

В тени святилища виднелась фигура в белом.

– Кто ты? – спросил жрец, чувствуя странный холодок в груди, словно из открывшейся прямо под ногами бездны на него дохнула ледяная вечность.

Белая фигура не двигалась и не отвечала.

– Если ты человек, то, отвечай слуге бога – как посмел войти в святилище без разрешения, если же ты существо из Нижнего Мира, то, говори, – что ты ищешь в храме бога мудрости? Что хочешь от Носатого и его слуги?

Белая фигура, молча, двинулась к нему, не двинулась даже, а просто скользнула, словно несомая ветром. Но на белом одеянии, в призрачном свете, сверкнули золотые искры – царица! Это была она!

– Священная Супруга! – великий мастер пал на колени.

Склоненный к полу жрец, увидел перед собой длинные и узкие ступни, с длинными ногтями, накрашенными черным лаком. Некоторое время царица стояла молча, и никаких событий не происходило, разве что в святилище повеяло легким ароматом жасмина, любимыми духами маленькой царицы. Затем послышалось, а скорее угадалось, легкое движение и цветочный запах несколько усилился.

Великий мастер приподнял глаза. Царица Нейтикерт стояла на коленях. В руках она держала параллельно полу палку.

От неожиданности – земная богиня стояла на коленях! – жрец подскочил, забыв об этикете.

– Что ты царица! Что ты, моя богиня! Встань сейчас же!

– Выслушайте меня, великий мастер. – голос царицы был тих и бесстрастен.

– Царица, встань, прошу тебя. Негоже тебе, царице Черной Земли, стоять передо мною на коленях.

– Святой отец, я до тех пор не встану, пока вы не выслушаете все, что я хочу сказать вам.

Нейтикерт говорила не твердо, не упрямо, а почти безразлично, просто сообщая факт.

– Я слушаю Священную Супругу. Слушаю, мою царицу. Слушаю тебя, наша земная богиня! Слуга богов слушает, свою земную богиню.

– Ну, так и слушайте! Слушайте и ни чего не пропускайте. Святой отец, я к вам пришла учиться. Учите меня всему, что знаете вы сами. Всему, что вы знаете о людях и о сущностях их многих. Я о них хочу знать все-все-все. Я хочу понять… потому что я… я ничего не понимаю. Я не понимаю, зачем люди убивают. Не понимаю, так же, зачем они вообще живут. Я не понимаю, почему доброта – суть слабость? Почему всегда выходит, что благородство глупости подобно? Почему храбрость всегда коварству уступает? Хочу понять я, так же, зачем человеку неисчислимые богатства – ведь он один сожрать все это совсем не в состоянье и забрать с собою в Нижний Мир тоже не сможет!? Я, в конце концов, хочу понять, что такое есть наш Верхний Мир. Откуда он такой вдруг взялся и главное – зачем? Что это еще за произведение природы? Зачем это оно такое? И очень мне надо знать. – голос царицы снизился до шепота, – каков есть Мир Нижний. Что там? Куда уходит то, что только что здесь было. Куда все исчезает? Где мы все будем после? Все это мне знать надо до тонкости и досконально. Вот, пожалуйста, возьмите. – царица вытянула вперед палку говоря тем же шепотом. – Если я проявлю леность, непослушание или глупость – бейте меня вот этой палкой. Берите! – в темноте святилища глаз царицы не было видно, а только темные провалы на лице.

– Царица – это лишнее совсем.

– Святой отец, я уже вам говорила, что с колен не встану, теперь добавлю до какого срока – пока вы не возьмете эту палку и не поклянетесь самой… ну самой, что ни на есть страшной клятвой, что всему обучите меня. О-очень СТРАШНОЙ клятвой. И хочу сказать, что клятва вашей жизнью меня не удовлетворяет, я ведь прекрасно знаю, что потеря тела не самое страшное событие в жизни человека. Придется что-нибудь найти вам по-страшней. Иначе, вам я не поверю!

– Царица, давай обойдемся без страшных клятв и палок.

– Мастер! Вы ведь очень плохо знаете меня. Вы меня учили, но я все время обманывала вас, изображая способную, но ленивую и избалованную девицу – просто я учиться ленилась и считала, что все это мне сейчас не нужно и может подождать. И мы ошиблись оба и вы во мне ошиблись, и я во времени ошиблась – оно перестало ждать. Так вот, хочу вам сообщить – я ведь простою здесь так весь остаток ночи и не пойду в храм Утра совершать омовенье, и, завтра утром, никто не встретит золотой диск Хепри. Я простою, так же, весь следующий день и вечером никто не проводит за горизонты священный Атум. И прочие все боги останутся без подношений и необходимого вниманья. И так будет продолжаться очень долго. – маленькая царица мрачно смотрела исподлобья. – Так что у вас нет выбора!

– Царица. – мягко сказал верховный жрец. – Ты сказала не подумав.

– Напротив, мастер, – вызывающе глянула царица, – я думала недолго, но очень много. А вот теперь вы подумайте над этими словами.

– А ты, царица, ты думаешь о боге?

– Вот именно, – я думаю о нем! Но совсем не так как вам хотелось! – царица презрительно скривила губы, – И совсем не так как хотелось бы ему.

– Как это на тебя и не похоже! – покачал головой великий мастер, – ты была совсем другой.

– Вам, мастер, может быть, сказать, что после всего, выпавшего на мою долю, что именно я думаю о нем? Или вы в мудрости своей поймете сами? Чтобы не озвучивала я свое о богах мнение? Или хотите все-таки все услышать? – маленькая царица простерла вперед ладонь и приоткрыла ротик – Я скажу! Со мной случилось самое страшное, что может произойти с человеческим существом – У МЕНЯ СТРАХ ПРОПАЛ! Я не боюсь ничего и никого!

– Нет! – быстро сказал великий мастер. – Вот этого говорить совсем не надо. Это опасно не для богов и бога. Это опасно для тебя, моя царица!

– Ты, великий мастер, произнес богов в единственном и множественном числе? Я не ослышалась и не ошиблась?

– Но ты и сама так его употребила.

– Ах, да! И в самом деле. Так именно я и сказала. Но это просто потому, что одного обвинить намного легче и я выберу из них самого могущественного – бога солнца – Ра! Я хочу плюнуть именно на его сияющий лик, если он допускает такое… то вот ему вместо молитв и почитания.

Маленькая царица сделала жест, тот самый, понятный и в третьем тысячелетии до нашей эры, и в третьем тысячелетии нашей эры – сжала кулак левой руки, согнула ее в локте и ударила правой ладонью по левому бицепсу. Кулачок маленькой царицы оказался прямо перед носом великого мастера. Видимо она именно его избрала представителем бога Ра.

Верховный жрец мягко положил ладонь на вызывающе выставленный кулачок земной богини.

– Но подумала ли о том царица, что будет со страной, с людьми, и наконец, со всем миром, если живая богиня Черной Земли богам откажет во вниманье? Всем богам.

– Если все так, как мне кажется сейчас, то пусть оно провалится, куда ему угодно и со всеми своими богами вместе, а если для вас этот мир, такой прекрасный очень, с вашей точки зренья, ценен, то вот вам и возможность его от гибели спасти. По-крайней мере, существенно ее отсрочить гибель. Выбирайте, мой многомудрый, мастер.

Жрец некоторое время стоял молча.

– Да, – произнес он, наконец, – ты настоящая царица крови Гора. Наверное, тебе по силам совершить деяния, которые запомнятся в веках.

– По силам, мастер. Я их совершу. Запомнят не в веках, в тысячелетьях. Так что же мы решим с этим миром сущим? Какова его дальнейшая судьба? Я его судьбу решила, теперь решение за вами!

– Я буду тебя учить. Я передам тебе все, чем сам владею, быть может статься, что, когда мы уйдем за горизонт, останемся мы в памяти потомков, ты – как великая и мудрая царица, первая великая царица, а я, как твой учитель и советник. Как остались в памяти потомков Нетджеритхет и Имхотеп.

– Останемся мы в памяти потомков – это я вам обещаю.

– Ну, так вставай, Супруга Бога.

– Клятву! Великий мастер, клятву! Иначе все не имеет смысла. Страшную и ненарушимую клятву! Сейчас иначе людям я не верю!

– Да, сожрет мое сердце Пожирательница, да потеряются девять моих сущностей в безднах Дуата, если я не выполню желание моей царицы. – твердо произнес Мастер.

– Теперь берите палку.

– Это уже лишнее, царица.

– Это не лишнее, а мой тебе приказ – за леность, тупость и непослушанье – бить нерадивую ученицу палкой. Всех бьют учеников и вон какие замечательные результаты, зачем же нам ломать налаженную систему образованья?

Жрец, скрыв улыбку, взял палку, сунув её подмышку, и поднял с колен царицу и почувствовал, что ее сотрясала дрожь. Все-таки маленькая царица бросала вызов богам.

– О, царица. – теперь его голос дрогнул и он привлек ее свободной рукой к себе.

Нейтикерт не отпрянула и не склонилась к нему. Она стояла совершенно безразлично. И хоть сзади их теперь освещала луна, вместо глаз царицы по-прежнему темнели провалы.

– Когда прикажешь начать обучаться, моя царица?

– Неужели непонятно?