Банкир. Книга вторая: Камни мира Ваалдам

– Ну, тогда…, – с губ чуть не сорвалось: «С богом!». – но во избежание лишних вопросов (типа: «Каким именно богом?»), он ограничился кратким, – в путь!

«Армата» чуть слышно, явно радостно рявкнула, и плавно, не заставив даже шелохнуться на своих, не совсем удобных местах водителя и пассажиров, медленно покатила наружу, под яркие лучи солнца. Такие яркие, что Александр едва разобрал строку перед собой:

– «Режим движения, настройки Узлов, Шеф?».

Здесь определенно нужно было требовать расшифровки запроса, что-то типа очередного: «Огласите весь список, пожалуйста». Но певшая от восторга душа не хотела такого плотного общения с кем бы то ни было. Поэтому Шеф ограничился первым, что пришло в голову:

– Режим движения – походный. Настройки – автоматические.

– «Выполняю».

Изменения Саша почувствовал сразу же. Сиденье под ним потекло, обретая форму кресла, повторяющего анатомические особенности тела; яркий солнечный свет померк – это под зрение командира автоматически подстроилась система затенения стекол. Было, конечно же, еще много чего незаметного.

– Как там с Узлом защиты? – спросил он, уже приближаясь к Куполу.

Тролли и Ильярриэль, махнувшие рукой на прощание, уже скрылись за поворотом трактира; ворота гаража медленно опускались, отрезая «проснувшееся» от долгого сна помещение от жары мира Ваалдам. И даже вездесущих гоблинов не было видно. Так что никто не отметил, как «Армата» затормозила, и остановилась, едва не задев бампером невидимую для всех, кроме Видящего, пленку защитного слоя.

– «Узел Защиты активирован, – доложил, наконец, Арматор; он добавил, не дожидаясь очередного вопроса, – защитное поле машины синхронизировано с полем Магистрали М-7».

– Вот этой? – Александр на всякий случай ткнул пальцем вперед – туда, где вдали исчезала серая лента дороги.

– «Да, Командир».

А Джесси добавила, избавляя парня от последних крох сомнений:

– «Проведен анализ плетений Узла Защиты механизма, идентифецированного, как „Армата“. Плетение идентично созданной ранее Шефом Руны защитного купола на 86,43%. Вероятность негативного воздействия поля Дороги Ушедших, идентифицированной, как трасса М-7, равно 0%».

— А если мне нужно будет выйти? – чуть недовольным голосом продолжил расспросы Шеф, – колесо там попинать, или зеркало заднего вида поправить?

– «Ремонт и техническое обслуживание командно-разведывательной машины проводится исключительно на стационарной стоянке. Мелкие повреждения корпуса и узлов машины устраняются в автоматическом режиме, без вмешательства Командира…».

– Понял, достаточно, – остановил его Шеф, – а вы что скажете?

«Вы», или Джесси с Умником, несомненно лучше знали дотошливый характер Александра; выдали ответ, который он и ожидал на первый свой вопрос – про зеркало и покрышки:

– «Руна защиты от ментального воздействия, идентичного охранному полю Дороги Ушедших, имеется в памяти Основного Носителя. Уровень превышения маны Руны над уровнем маны поля Дороги составляет 428,6%. Подготовить Руну к внедрению?»

– Готовьте, – кивнул Шеф, – и не только для меня.

На лобовом стекле тут же возникло сложное переплетение линий руны; Глава, усилиями Джесси не затративший на ее поиски в собственной голове даже микросекунды, довольно кивнул, и коснулся стекла (или материала, его заменяющего) пальцем. Назад, на баранку, этот универсальный инструмент из плоти вернулся вместе с тонкой зеленой нитью, по которой к руне тут же потекло строго отмеренное количество маны. Александр не стал дожидаться завершения процесса, нажал на газ, который таился внутри того же руля, так, что «Армата», громко взревев уже по-настоящему, буквально прыгнула вперед, и… каким-то чудом умудрилась застыть на месте, презрев один из основных законов реального мира – закон инерции. А все – после судорожного движения другой руки Мастера боя, среагировавшего на непонятно откуда взявшуюся человеческую фигуру на дороге.

Это так Саша машинально отметил про себя – «человеческую»; на самом деле фигура с одной головой, двумя ногами и двумя руками принадлежала какой-то старухе, скорее всего гоблинского народа. Старухе, стоящей посреди дороги, и опирающейся на длинный посох, который был ей явно велик. Самым примечательным в этой палке длиной не меньше трех метров, изукрашенной затейливой резьбой, было навершие. Огромный камень – даже больший, чем добытый из груди крила – буквально полыхал огнем маны. Чувства сразу всех Мастеров внутри парня – особенно из четверки магических – буквально взвыли: «Как?! Как мы не могли заметить этот Камень прежде? И что это за старуха, что смогла тут незаметно материализоваться вместе с артефактом, который фонит на многие километры?!». Но громче всех в душе Александра урчал зверь-эгоист с завистливыми глазами и желудком:

– Хочу… хочу этот Камень! И энергию в нем хочу! Прямо сейчас.

Впрочем, решал здесь все старший менеджер банка, он же глава клана «Восточный банк». Который вчерашним вечером получил хороший урок выдержки. И теперь он прежде всего закончил манипуляции с Руной. Длинная толстая линия развернувшегося плетения скользнула по тонкой, что связывала Мастера с лобовым стеклом, и растворилась внутри Александра уже в другой конфигурации, память о которой тоже жила в парне. Потом он аккуратно, и быстро – так, что гнома даже не успела понять, не то что визгнуть от неожиданности – поднял Банку за талию, и одним движением опустил ее в центральное кресло за рулем, которое сам только что покинул. Дверца в кабину открылась и закрылась так же молниеносно; так что если злая мана Дороги и могла теоретически достигнуть незащищенных тел девушек, то это… так и осталось в теории. Глава увидел их вполне спокойные лица за лобовым стеклом, и только потом повернулся к старушке, рискнувшей встать на пути тяжеленной машины. Рассматривая прежде всего ее лицо, отличавшееся всеми чертами гоблинов, но… более одухотворенное, что ли, он старался не смотреть туда, где Камень уже не резал глаза, а буквально взывал: «Протяни руку, и возьми меня!».

– Здравствуй, бабушка, – поклонился он, практически сравниваясь в росте с незнакомкой, в которой от полотна дороги до макушки, прикрытой капюшоном, было не меньше стандартного лесниковского понятия: «На уровне груди».

Именно так, на высоте метра тридцати сантиметров лесоводы, по крайней мере в России, измеряли и измеряют диаметр деревьев. Как одно из таких деревьев, а именно дуб, пораженный молнией, он и застыл, отступив на пару шагов, и оперевшись в надежный бампер «Арматы», когда «бабушка» ответила:

– И тебе не хворать, внучек.

Ответила на русском языке почти безо всякого акцента. В мыслях Мастера, который мгновенно принял вполне независимый и равнодушный вид, и направился вокруг странной незнакомки по большой окружности (словно только для этого и отступил назад), мелькнула и пропала мысль о первом варианте его восприятия мира Ваалдам. Том, в котором он сейчас лежит на больничной койке, накачанный лекарствами. Только сильный галлюциноген мог вложить в уста невероятно старой гоблинши слова русского языка.

– Ну, или какая-нибудь другая причина, – Мастер уже вполне спокойно принялся выстраивать логическую цепочку.

В этой цепи на первый взгляд совершенно не стыкуемыми звеньями послушно цеплялись Бобл с Гоблом, первыми услышавшие от него русскую речь, мобильник в сумке, до которого так и не добрались Сашины руки, и, наконец, то самое иезуитское выражение лица гоблинши, которое он уже отмечал у двух других представителей гоблинского племени, и которое буквально заставило его купить эту самую сумку.

Он невольно поправил пояс, и одарил Джесси и Умника, застывших лицами на наручах, ставшей уже почти крылатой фразой: «За пятнадцать рубликов, кстати!». Тем временем все грани и навыки Мастера боя сейчас изучали старушку, которую с боков и со спины практически невозможно было отличить от Бабы-яги – такой, какой ее показывали в старых советских киносказках.

– Да и с лица ты, бабушка, в общем-то, – ухмыльнулся он, останавливаясь как и полагалось в сказках – к ней лицом, а задом…, – если бы не эта печать многовековой мудрости, была бы ты копией Георгия Милляра в гриме.

Он сейчас и сам не мог сказать, где, и когда он слышал имя актера; вот понадобилось – и информация послушно выплыла из глубокого омута памяти. Там вообще хранилось очень много полезного, и не очень нужного тоже. В том числе и старая русская поговорка: «Удивил – значит, победил!». И Александр, неожиданно даже для себя самого, спросил – вместо того, чтобы поинтересоваться тем, кто и когда поделился с гоблиншей основами «великого и могучего»:

– Гобл и Бобл, бабушка. Кем они тебе приходятся?

Лукавая усмешка, гулявшая на темно-зеленых губах старушки, гульнула куда-то очень далеко, уступив место некоторой растерянности. По крайней мере, сам Мастер именно так интерпретировал отвисшую нижнюю губу, и показавшиеся при этом на удивление белые и крепкие зубы Гоблы. Последнее имя всплыло в голове Мастера совсем не случайно. Только шаманка (а именно так отрекомендовала когда-то старушку «оператор ночной вазы» Бобла), могла опираться на жезл, покрытый Рунами, от которых так и веяло темной силой. А в то, что в окрестностях могли бродить не одна, а несколько шаманок гоблинских кланов, Мастер-тактик почему-то не поверил.

Гоблинша подобрала губу, оставив напоказ лишь один верхний клык, пожевала что-то невидимое во рту, и ответила – тоже приняв абсолютно неприступный вид:

– Внуки они мне… в четырнадцатом поколении.

– Однако, – вслух, и тоже на русском языке восхитился Александр, – долго же живут в вашем клане.

– Да, – кивнула шаманка, – их года уже перевалили за сотню.

Теперь Мастер ничем не выдал своего изумления. Хотя самому себе, и помощникам задал вопрос: «А сколько же лет тебе самой, Гобла?!».

Гоблинша этот вопрос явно уловила, но отреагировала, как и Шеф, и сама она прежде, совсем нелогичной фразой:

– Это твое… Мастер.

Она протянула внешне очень тяжелую деревяшку с навершием Александру. Тот, абсолютно не слушая радостно взвывшего в груди зверя, не сделал даже попытки поднять руки, чтобы принять бесценный дар. Только глубоко вздохнул, призвав из памяти еще одну мудрость родного мира: «Бесплатный мир бывает только в мышеловке». Это он и заявил; только другими словами:

– А что я должен отдать взамен. Или что должен сделать?

Шаманка вздохнула тяжело… очень тяжело – словно действительно несла вместе с посохом немыслимую тяжесть, и сейчас была рада переложить ее на широкие плечи Шефа.

– Клан Равнинных Троллей. Без главы, без шамана Грума он не выживет. А у меня они смогут пробыть два дня – не больше.

Она потрясла посохом – легко, словно он был изготовлен из самой легкой древесины, что можно было найти на Земле, или в мире Ваалдам. В голове Александра тем временем теснились бесчисленные вопросы; один старался обогнать другого: «Почему именно ты, Гобла?», «И почему только два дня?», «Что такого необычного произойдет через этот такой короткий для практически застывшего времени этого мира отрезок времени?»… Ни один из этих вопросов вслух так и не прозвучал. Зато заставил старушку кивнуть совсем другой:

– Значит, это был Грум? – он махнул в сторону практически разрушенного здания, сейчас скрытого громадой трактира – туда, где прошлой ночью он выиграл битву у неизвестного мага.

Затем наступила пауза, в которой никто не желал сделать первого шага. Наконец, Александр вздохнул, пробормотав: «Старших надо уважать!», и покачал головой:

– Я уйду, рано или поздно. А с Равнинными троллями жить Заю с Зеей. У них и надо спрашивать. Могу вернуться – спросим прямо сейчас.