Питерские тетради

Питерские тетради
Вера Лоранс

Стихи не пишутся, они просто записываются. И однажды приходит осознание, что не они – твои стихи, а ты – их автор.

Питерские тетради

Вера Лоранс

Мироздание

Не жалуйся, что жизнь всегда трудна…

Не жалуйся, что жизнь всегда трудна.

Что все смоковницы вокруг бесплодны.

Что реки все, увы, немноговодны -

Рукою лишь коснуться можно дна.

Иному – тень листвы, другому – плод,

А третьему – к ним путь означен раем.

Кому-то – жемчуга, кому-то – плот

И берег – там, за горизонта краем.

Скажи… – просил меня пришелец…

– Скажи… – просил меня пришелец,

Одетый странником убогим.

Слова, похожие на шелест,

Звучали долго за порогом.

– Пойдём! – позвал второй. В доспехах,

Средневековый рыцарь знатный.

От моего немого смеха

В прах обратился меч булатный.

– Забудь, – шепнул мне кто-то третий,

В осеннем ветре растворившись.

И, никого уже не встретив,

Живу, в последний раз родившись.

Мне страшно в мире этом. Я нагою…

Мне страшно в мире этом. Я нагою

Пришла сюда. Уйду – уже в одеждах,

Которые истлеют. Между мною

И вечностью – нить тонкой паутины.

А всё вокруг– мираж, одни руины…

Гляжу уже из завтрашнего дня.

И, странствуя по дивным закоулкам

Своей души, и по канату духа

Стремясь забраться выше… Эхом гулким

Зов плоти иногда достигнет слуха,

И снова – в бездну,в адский жар огня.

Безумные ночи. Бессонные ночи. Затменье…

Безумные ночи. Бессонные ночи. Затменье

Сегодня же лунное. Значит, не будет и света.

И чёрная тьма, наложившая чёрное вето

На мысли мои, диктует свои сновиденья.

О чём мои сны? Они сотканы в общем-то просто -

Цвет, запах, касанье… Меж ними – какая-то нота.

Париж обнажённостью башни представлен, и кто-то

Все рёбра собрал в один металлический остов.

По улице узкой пройдя, захожу в мастерскую.

Художника профиль знакомый… Проклятая память!