Пробуди меня

– Ты в порядке?

– Как сказать… Что произошло?

– Веревка перетерлась. Джейкоб пошел за другой.

Вздыхаю. Понимаю, что сижу на самом дне шахты, благо до него оставалось совсем немного. Зад намок, спину саднит, лодыжка противно ноет, должно быть, вывих. Пытаюсь встать, но не получается.

– Ник, кажется, у меня тут проблема.

– Серьезно? А я и не заметил.

– Я застряла. Меня тут плотно утрамбовало на корточках.

– Вот и подкрепление. Сейчас вытащим тебя.

– Грейс? Грейс? Как она? – в эфир врывается нервный крик Картера.

– Я стукнулась головой об скалу, поэтому твои вопли причиняют мне дискомфорт.

– Раз ты шутишь свои шутки, значит, не все так плохо?

– Все отлично! Останусь здесь вашим водяным. Буду отгонять крыс от водопровода.

– Может, оставим ее там? Она меня достала.

Я усмехаюсь.

– Лови трос.

Они спускают веревку, тяжелый карабин бьет меня по макушке.

– Ай! Черт, эта ситуация самая неловкая в моей жизни.

– Что, даже более неловкая, чем, когда ты хотела встретить Брюса в эротическом белье, а приперся я?

Краснею и радуюсь, что не вижу сейчас физиономии ребят.

– Картер, ты такой урод. Как только выберусь, в эту трубу полетит твой толстый зад.

– Можешь обмотаться веревкой?

– Нет. Могу лишь ухватиться покрепче.

– Так и поступим. На счет три тянем. Раз. Два. Три.

Я кричу от того, что трос режет ладони, а каменная твердь впивается в спину и ноги все глубже, не желая меня отпускать. Стараюсь поджаться насколько это возможно, чтобы хоть немного уменьшиться в объеме. Я должна выбраться. Пережив конец света, я больше полугода руководила боевым отрядом во время вылазок в город. Я просто не могу погибнуть, застряв в идиотской узкой шахте. У меня нет права погибнуть. Аманда ждет меня.

Мысли о дочери придают сил. Добив вывихнутую лодыжку, резко ставлю ноги в третью позицию, тем самым освободив немного места для того, чтобы пролезли бедра.

– Есть! Стой, не тяни. Зацеплю трос.

Через пару минут меня извлекают на поверхность.

– С рождением, крошка! – пытается шутить Картер, хотя у самого испарина на лбу.

– Сейчас буду орать, ведь первое, что я вижу, явившись на этот свет – твоя рожа.

Все с облегчением смеются.

– Отнесу тебя к Мелиссе.

– Сама дойду.

Пресекая любые возражения, брат моего мужа перекидывает меня через плечо.

Мелисса приходит в ужас, когда видит нас. Около получаса она обрабатывает мою спину и локти, заставляет прижимать лед к голове.

– Так, а теперь гвоздь программы. Тебе когда-нибудь вправляли вывих?

– Нет. Брюсу как-то вправляли. Он сказал, лучше бы родил троих за раз.

Мелисса смеется.

– Могу согласиться.

Когда раздается щелчок, сообщающий, что сустав встал на место, ору, как ненормальная и, одурев от боли, отключаюсь. Последнее, что чувствую – Мелисса ставит мне какой-то укол.

***

Вспышка.

– Согласен ли ты, Брюс Митчелл, взять Грейс Саммерс в законные жены?

– Да. – Глаза сержанта светились ярче летнего солнца Флориды.

– Согласна ли ты, Грейс Саммерс, взять Брюса Митчелла в законные мужья?

Я медлила. Жених нетерпеливо смотрел на меня. Я широко улыбнулась.

– Да. Согласна.

Когда Брюс поцеловал меня с разрешения священника, я почувствовала себя совершенно иначе. С этого момента я больше не была его девушкой, подружкой, знакомой, даже невестой. Я его жена. А он мой муж. Непередаваемое ощущение счастья, гордости, важности.

– Теперь ты лишь мой, – прошептала я ему на ухо.

– С тех самых пор, как впервые вошел в твой кабинет.

После нескольких месяцев ухаживаний, он смог наконец добиться моего расположения, смог развеять мои сомнения в чистоте его помыслов. Почти год мы встречались тайно от всего военного городка. Даже мама знала лишь то, что у меня есть мужчина, но не знала, кто именно.