Личный тренер. Книга вторая

– Гоби тебя сожри, Пиксли! – вздрогнув, отшатнулась я от внезапно ожившего трупа. – Ты чего тут вообще разлёгся?!

– Это моя стратегия. И, кажется, она работает. Видите ли, чем больше я бегал за малышами, тем шустрее они от меня разбегались в разные стороны. И я решил попробовать обратное, и попытка сразу же увенчалась успехом. Дети успокоились и сами собрались в заданной точке. По-моему, это педагогический триумф… – и все это из глубины не шевелящегося местами светящегося скафандра…

И как-то сразу стало понятно, что эта поездка запомнится надолго… на всю жизнь…

Глава 3

Все прошло не так уж чтоб совсем плохо…

Скинув сумку с плеча, бросила ее, едва переступив порог комнаты Дарклая, в которой мы должны были остановиться на все то время, пока будем гостить на Лордоке. Дети и Пиксли расположились в комнате напротив. Нас разделял только неприлично широкий коридор, больше напоминающий тронную залу какого-нибудь замка. Впрочем, это и был замок, так что…

Почти не осознавая того, взъерошила волосы и, расковыривая ногтем указательного кожу на соседнем пальце, прошла через комнату и села на огромную кровать, величественно громоздящуюся у стены слева.

Большое окно в темноту, ещё одна дверь, видимо, в ванную и все. Ничего более. Как-то не особо обжито. Но это сейчас меня меньше всего беспокоило.

Все-таки состоявшееся знакомство с отцом Дарклая, вот что вымораживало…

Помнится, я боялась лорди – расу существ, у которых на генном уровне была прописана жестокость и желание крушить все без разбору. Потом тесное вынужденное общение с древним и маньячным притупило мой почти животный страх к представителям данной расы. И вот теперь страх вновь вернулся. Хватило одного взгляда на высокую чёрную разгневанную гору, ворвавшуюся в зал, где мы ожидали встречи: я со свекром, карапузы с дедушкой, ну, а Дарклай с папой.

Чудовище ворвалось в помещение, громко треснув огромной, массивной, неприподъемной для обычного смертного дверью о стену, и уже с порога возопило, где она?

Я – та, которая, судя по предварительной оценки присутствующих в зале, была единственной представительницей употреблённого в вопросе пола, если, конечно, не считать Кэти, но ведь она ребёнок, поэтому я сразу во имя остатков своей психики списала ее со счетов возможных конкуренток. Итак, я, решив, что я – та самая «где она?», сделала шаг назад и, уперевшись спиной в Дарклая, попыталась покинуть это бренное тело, чтобы не видеть продолжения приближающейся катастрофы.

Вот то, что надвигалось на меня, все же остановилось в паре метров и, убийственно сверкая глазами, огляделось, чтобы раздраженно зашипеть, оголив острые чёрные тускло поблескивающие клыки.

– Иль, познакомься, это думгорат, правитель Лордока и ещё ста сорока колоний – Саркорай Рогро Зе Гар, – голос Дарклая, прозвучавший надо мной, как-то слабо воспринимался разумом, который во всю просчитывал планы отступления. В числе коих был даже вариант брякнуться в обморок. Но мой дух оказался на редкость цепким, а тело, хоть и трусливо билось мелкой дрожью, с реальностью расставаться отказывалось, поэтому я продолжала смотреть…

Встретившись с изучающим взглядом ярко-зелёных глаз, окаменела, не зная, что лучше сейчас: промолчать и тем самым выказать неуважение к правителю чего-то и чего-то или ответить и навсегда прослыть иноземкой с серьёзными отклонениями в психическом развитии, которая и трёх слов связать не может, потому что сейчас я слабо соображала, что вообще нужно говорить правителям при знакомстве.

Сглотнув слюну и оценив степень сухости своего горла, выбрала нейтральный и почти идеальный, по-моему мнению, вариант – просто кивнула, не отводя глаз от мрачного свекра. Бровь думгората удивлённо дёрнулась вверх. После пары тяжёлых мгновений он вдруг спросил:

– Это твои дети? – причём не отводя от меня своих зелёных глаз.

Кстати, почему зеленые, а не синие? Я думала, что цвет глаз лорди – это одна из отличительных черт кланов, которая передаётся по наследству от отца к ребёнку… Но это мелочи. Все становится неважно, когда рядом с твоими детьми оказывается чудовище… Саркорай не отводил от меня своих глаз, зато я перевела взгляд на притихших малышей, стоящих неподалеку рядом со светящимся скафандром. Дети особо напуганными не казались. Скорее чересчур серьёзными, а ещё любопытными, потому что, округлив глаза и вытянув шеи, не стесняясь, рассматривали помещение, стражу и самого дедушку… Меня вид карапузов немного привёл в чувства. И страх, затмивший все, стал понемногу отступать, сдавая позиции чисто материнскому чувству самопожертвования перед лицом опасности ради своих детей.

– Да, мои. Кэти, Поль и Ифа, – прочистив горло, ответила я, удивляясь взявшейся из ниоткуда силе уверенно произнести эти слова.

– А эта женщина… почему ее нет? – с нажимом произнёс думгорат, поставив меня в тупик этим своим вопросом.

– Кто… – начала я растерянно, но мне не дал закончить вопрос Дарклай, который выступил вперёд, заслонив меня своим телом.

– Саркорай, обсудим это наедине. Иль с детьми устали.

Тогда, стоя за спиной своего древнего и маньячного, пыталась сложить два и два. На ум приходила только Камэла, но… что-то все это попахивало бредом…

Вот и сейчас, сидя на кровати в комнате Дарклая, я в который уже раз раздраженно фыркнула, откинулась на мягкие одеяла и закрыла глаза.

Дарклай ушёл вместе с возмущённым Саркораем прямо из того зала, в котором состоялось это эпичное знакомство, поцеловав меня напоследок в щеку и потрепав по макушкам улыбающихся во всю карапузов. До комнат нас провожал целый отряд слуг и охраны.

Разношерстная толпа, состоящая из представителей рас, которые я никогда и не видела там, у нас на Земле.

Предложили поесть и принять ванны, но дети слишком утомились, как и я. Поэтому, едва добравшись до комнаты, малыши уснули. Пиксли, освободившийся от скафандра, рухнул на кровать и тоже мгновенно отключился, уже, наверное, не ощутив ощупывающего его тадакама, который принялся укладываться, размещая свои листья на теле тучного светящегося иноземца.

Я ещё пару минут простояла в отупении, рассматривая спящих карапузов. Каждый на своей кроватке. Уже улыбаются, видимо, что-то снится. И даже храп Пиксли не мешает. Вроде бы все в порядке. Вот только свёкр…

С такими мыслями я и пришла в эту комнату. Слишком много было непонятного. И если раньше я готова была закрыть на это глаза, то сейчас мне нужны были ответы.

Хотя глаза все же закрывались, потому что, и это было логично, я жутко устала и теперь засыпала против своей воли. Видимо, сказался ранний подъем, устроенный Дарклаем, и перелёт на сверх скоростях через добрую сотню галактик. А ещё эта угнетающая атмосфера Лордока… Интересно, почему эта тёмная планета, которая принимает не всех, как сказал древний лис, признала меня и детей… и тут удивительное небо… синие глаза… зеленые глаза… длинные волосы… касаются кожи… щекотно…

Все-таки уснула.

Проснулась, пытаясь отмахнуться от этого щекочущего прикосновения, и вжалась в матрас, на котором лежала, судорожно пытаясь сообразить, где я и что вообще происходит…

– Привет, тренер Свон, – протянула нависшая надо мной тень.

Кошак?! Какого…

Мое тело раньше меня сообразило, что нужно делать. Упираясь руками в грудь космос знает откуда взявшегося кентанца, резко подтянула к животу колено. Расчёт был прост – сначала нанести удар по максимально болевой точке, а затем скинуть с себя наглого иноземца. Но, вопреки ожиданиям, колено врезалось во что-то твёрдое, я зашипела от боли, а в следующее мгновение на моем горле сомкнулись пальцы иноземца, лишая воздуха.

– Нравится? – довольно протянул кентанец, – Это доспех. Глупо было думать, что я приду в логово врага не подготовившись. Но, впрочем, тебе это простительно, Иль.

Белобрысый улыбался. Я этого не видела, но почему-то знала. Но знание это быстро ускользало, как и разум в целом. Пальцы сталью сжимали горло, воздуха становилось все меньше, и перед глазами в сгущающейся темноте уже заплясали, загораясь и угасая, яркие искры.

– Но знаешь, – прошептал кентанец, склонившись ещё ниже почти к самому уху, – Это далеко не все. Я подготовил насыщенную программу развлечений. Так что умирать рано.

Пальцы, наконец, ослабили хватку, позволяя сделать вдох. Но тут же шершавая ладонь накрыла рот, вновь перекрыв доступ так необходимого сейчас кислорода. Что-то холодное прикоснулось к шее под ухом.

– Тренер Свон, а это то, на чем будет держаться все представление – твоя неминуемая смерть.

Игла вошла в кожу медленно, заставив меня выгнуться навстречу нависшему надо мной иноземцу. Сначала было просто больно. А затем то, что вколол мне кентанец, собравшись тугим комом под кожей, запульсировало и тонкими нитями потянулось в разные стороны, причиняя невыносимую боль. Сквозь шум в ушах и дрожь, сотрясающую мое тело, до моего сознания едва долетели слова:

– Вот так милая, кричи громче. Так он быстрее придёт.

И только теперь я поняла, что шум в ушах – это мой крик, надрывный, нечеловеческий. Так не могло кричать ни одно живое существо. А я кричала.

Попыталась замолчать. Но не вышло. Сознание будто отделилось от тела, которое корчилось сейчас на кровати в комнате…

Дохлый гоби… Дарклай!

Едва я вспомнила про древнего, дверь слетела с петель, и я увидела его… таких синих глаз я ещё не удостаивалась чести лицезреть.

Сквозь дверной проем в комнату вместе с лорди ворвался поток света, выхватив из полумрака солдат, одетых в тускло мерцающие рободоспехи. Рядом с кроватью стоял лыбящийся кошак. Только он и был без шлема, остальные, полностью экипированные, встали между лорди и кентанцем.

Первая полоса солдат была просто смята, на второй кошак что-то сказал, я не расслышала за своими же воплями, а Дарклай застыл каменным изваянием.

Что же он не убьёт эту белобрысую сволочь? Сейчас я была абсолютно не против смертоубийства. Да что там, я была готова на все, лишь бы боль прекратилась. Тонкие нити, пронизывающие мясо и кости, медленно продвигались к позвоночнику, сердцу и мозгу. Разбирать своё тело на органы не самое приятное занятие, но я бы с радостью отказалась от любой части своего тела, лишь бы уже все закончилось.

Но лорди не двигался. Опустил руки и стоял, тяжело дыша. И все смотрел на меня… сжимая и разжимая кулачища. Звериная ярость, пылающая в его глазах, медленно угасала, впуская другое, удивившее меня – обреченность.